Год хорошего Кощея - Анастасия Деева

– Да-да, в шесть. Всё, Вить, пока… Лезут тут всякие…

Она отложила телефон в сторону, и, словно бы не замечая Сеню, занялась маскировкой ненавистных веснушек.

– Да ты итак красивая! Хватит уже себя портить, – не выдержал Сеня. – Загримируй лучше меня. Я – Кощей, я страшным должен быть!

Снова спортзал

Занятие по ножевому бою продолжалась.

Лёха с Макарычем всё так же стояли, словно двое из ларца, по обе стороны от двери в танцевальный класс. Оттуда периодически доносилась какая-то попсовая индийская песня. Заняться амбалам было решительно нечем, поэтому они наблюдали за тренером, тихо обсуждая между собой каждый приём, который тот показывал ученикам.

– Круто у него выходит, – в какой-то момент не удержался от восхищенного высказывания Лёха. – Спецназовец он бывший, что ли?

– Не похоже. Я сам в спецсназе служил, нас так не учили, – откликнулся Макарыч. – Я бы сказал, что техника у него… топорная… Но он ловкий, аж завидно.

– Я был с ним в спарринге. Он меня на раз уделал. Да что меня… Он даже шефа под орех просто… Понимаешь?

– Константина?! – Макарыч покосился на двери в танцевальный класс, очевидно имея ввиду человека, который находился внутри. – Эх, жаль я не видел. Я бы посмотрел… У нас против Костика никто из мужиков не сдюжил. Если Фёдор против шефа может… Уважуха!

– Я видел. Костик ему долго всухую продувал. Но в последний раз свел в ничью, а после даже выиграл.

– Сколько же я пропустил со своим больничным, – вздохнул Макарыч. – Интересно, где Фёдор учился?

– Ребята спрашивали, – охотно пояснил Лёха. – Он сам не знает. У него с черепушкой не все в норме. Травма была.

Оба посмотрели на тренера. Тот ходил между пар и следил, как ученики отрабатывали приемы.

– А как его сюда-то работать взяли? – Макарыч обвёл глазами помещение фитнес-центра. Тут же надо медкомиссию проходить.

– Костик устроил. Это же его личный спортзал. Ему тут слова поперёк никто не скажет. Опять же… подробностей не знаю. Парни утверждают, что шеф его просто на улице увидел, велел машину тормознуть. Подошёл, пообщался минут пять… А через некоторое время сюда привёл. Вся охрана фабрики ходит теперь к дяде Феде на трени. Еще попробуй не приди!

– Они знакомы что ли?

– Видимо… Я в эти подробности не лез.

Макарыч задумался, почесал подбородок:

– Похоже, что знакомы. Конечно, шеф – мировой мужик. К людям с пониманием! Но просто так человека с улицы работать бы не взял. Кстати, Лёха… про мировых мужиков… я когда увидел размер премии, чуть со стула не упал.

– Я тоже ошалел. Что-то шеф расщедрился к празднику. Теперь к матери в Геленджик в отпуск смотаюсь. Уже пять лет у неё не был. Завтра корпоратив отстою, и на самолет…

Между тем тренер показал новый, особо хитрый приём.

– Ух ты! – восхищенно сказал Лёха. – Как это он? Ну-ка, дай повторим.

Макарыч покосился на двери:

– Константин нам головы порубает.

Лёха приблизил ухо к щели. Оттуда опять донеслась музыка.

– Думаю, Костику не до нас. Он там опять отплясывает свои… индийские танцы. – Я чего не пойму, Макарыч… Серьезный же мужик вроде… Но не танго, не хип-хоп… а этот… как его… «Болливуд»!

– Слушай, если бы у меня было столько бабла, сколько у шефа, я, может быть, тоже бы отплясывал индийские танцы. – ухмыльнулся Макарыч.

– Да нет… Другое тут…

Через фойе к ним быстрым шагом шёл чуть запыхавшийся Рафик.

– Добрый вечер. Константин Степанович уже на месте? – спросил он.

– Да. Танцует, – сказал Макарыч, и сделал знак рукой, чтобы Рафик остановился.

Сам он аккуратно постучался. Музыка стихла. Тогда мужчина приоткрыл двери и произнес:

– Константин Степанович! Тут ваш психотерапевт.

– Пусть входит! – раздался голос из-за двери.

Танец в стиле «Болливуд»

Рафик вошел в просторный танцевальный класс. Посреди зала стоял элегантный, стройный мужчина лет тридцати пяти, одетый в чёрный костюм для хореографии. Его темно-русые волосы чуть растрепались в ходе интенсивного занятия, но на лице с легкими признаками небритости, не было ни тени румянца.

У подвешенного на кронштейне экрана находилась женщина-хореограф – невысокая, коротко стриженная блондинка. В ее руках был пульт, которым она только что остановила клип с участием красивой, молодой индианки модельной внешности.

– Добрый день, Константин Степанович. Здравствуйте, Полина. Не помешал? – спросил вежливо Рафаил.

Константин не ответил, только кивнул и улыбнулся уголками рта. Сразу же заиграли ямочки на его бледных щеках. Пожалуй, можно было бы сказать, что он рад встрече, но глаза его выдали. Они остались холодными, неприветливыми, как две маленькие, синие льдинки.

– Так я вам не помешаю? – как ни в чем не бывало повторил вопрос Рафаил, направляясь к стулу. – Я тут в сторонке посижу, у зеркала… Как успехи?

– Константин – прекрасный ученик. – улыбнулась хореограф. – Можем смело через месяц или два отправлять его на конкурс танцев в стиле «Болливуд».

– Любопытно было бы взглянуть, – произнёс молодой психотерапевт, усаживаясь.

Сейчас он вёл себя совершенно не так, как в туристическом агентстве. С его лица исчезло выражение лукавства, он выглядел спокойным, внимательным и казался чуть старше своих лет.

– Мы как раз следующую часть разбираем, – сказала Полина, нажимая кнопку на пульте.

Под музыку клипа прекрасная индианка сделала несколько танцевальных па в сторону партнёра. Хореограф остановила видео и обернулась к ученику:

– Смотрите… Тут она как бы говорит своими движениями: «Молодой человек, если ты любишь меня, выбирай – жить со мной или умереть одному».

Хореограф повторила рисунок танца индианки, иллюстрируя каждое слово положением рук, ног и всего тела. Она отражалась в зеркалах хореографического класса, и от этого создавалась иллюзия, что в зале танцует сразу несколько женщин.

– Следующими жестами девушка показывает нам, что любовь – это самое прекрасное чувство! Видите… вот здесь она вращает кулаком напротив груди, словно бы демонстрирует сердце… как оно бьется… После следует круг талией… Теперь смотрим на партнера. Можно заметить, что он своими движениями с ней соглашается. Парень танцем говорит, что готов обойти с ней весь мир… Вот так!.. Константин, давайте присоединяйтесь…

Мужчина, почти ни разу не сбившись, повторил мужскую партию.

Полина снова запустила клип. Учительница и ученик двигались в такт паре на экране. В одном месте Константин всё-таки немного сбился. Когда момент закончился, он обернулся к психотерапевту и спросил:

– Как? Нравится?

Рафик неопределенно улыбнулся, словно бы давая понять, что могло быть и лучше.

– Поймите, Константин Степанович, – произнёс он после некоторого молчания. – Смотрю я на вас… В вашем теле, во взгляде нет