Однажды в лунную полночь - Кэрол Финч

К вящему его негодованию, заморыш, усевшись на свой деревянный трон, нагло ухмыльнулся:

— Не слишком-то вы поворотливы, а, сэр?

Грубоватый акцент, вроде того, с каким говорят плотогоны из Кентукки, не слишком удивил Люсьена.

— Ах ты, крысеныш! — Он попытался подняться, но мальчишка привстал на локтях и вытянул ногу, явно намереваясь нанести удар по стоящей рядом пирамиде бочек. — Послушай, хватит испытывать мое терпение: все равно я тебя достану и тогда уж непременно заставлю привести здесь все в порядок.

— Если достанете. Пока у вас что-то не получается, и сомневаюсь, что получится вообще.

Столкнувшись с грозным взглядом капитана, Микаэла захихикала. В ту ночь, когда она увидела этого здоровенного американца за штурвалом, он показался ей самим карающим Богом, и она действительно перепугалась; но теперь он пребывал именно в таком положении, которое ее устраивало. Достаточно ей слегка пошевелить пяткой, и он будет погребен под лавиной ящиков и бочек, а там, пока суд да дело, ее и след простыл.

Капитан Сафер не привык, чтобы над ним подшучивали — это позволялось разве что Вэнсу Кэвендишу, — а тут оборвыш с дьявольски-зелеными глазами уже не смеялся, а попросту издевался. Люсьен рассвирепел. Выкрикивая бессвязные ругательства, он вскочил на ноги с решительным намерением выпрямить покосившуюся пирамиду и стянуть зарвавшегося хулигана вниз. Однако даже при всей своей ловкости он действовал все же слишком медленно. Бесенок, растянув рот до ушей, шевельнул ногой, вызвав очередной обвал. Люсьен взревел — первая же бочка пребольно стукнула его по плечу, и он снова оказался на полу.

Поток его красочных ругательств был оборван обидным смешком.

— Ну что ж, капитан, был рад встрече. Первый раунд за мной, не так ли?

Бубня что-то себе под нос, Люсьен выбрался наконец из-под завала и бросился за нахалом. Этот гном еще смеет издеваться над ним! Заглядывая на бегу в каждую дверь и в каждый закоулок, Люсьен все никак не мог успокоиться. Ничего, он еще научит чертенка уважать старших, приструнит его так, что тот только и будет повторять: «Да, сэр», «Нет, сэр»! Одно дело — просто заяц на борту, и совсем другое — подобного рода штучки, в сто раз худшие и опасные.

После безуспешных поисков Люсьен вернулся в каюту, решив выпить чего-нибудь, чтобы хоть как-то охладить полыхающие чувства, однако, схватив ближайшую бутылку и сделав из горлышка большой глоток, тут же начал отплевываться. Кто-то — словно он не знал кто! — разбавил его дорогое виски китовым жиром.

Вне себя от ярости, Люсьен бросился к двери и на пороге столкнулся с Взнсом, в руках у которого был поднос со всякой снедью. Тарелки полетели на пол, и оба принялись торопливо их подбирать, одновременно счищая разлетевшуюся еду с рубашек и со стен.

Не ругайся Люсьен, подобно портовому грузчику, он бы наверняка расслышал ехидный смешок, доносившийся прямо из-под его кровати: он явно упустил возможность изловить беглеца, который на сей раз прятался прямо у него под носом.

— Какого дьявола… — забормотал Вэнс, очищая рубаху от прилипших кусков картофеля.

— Маленький негодяй подлил мне в виски китового жира! — взорвался Люсьен. — А перед этим завалил бочками. Поймаю — руки-ноги повыдергиваю да на рее повешу!

Уже пять лет не видел Вэнс, чтобы Люсьен так бесновался. Чертовски забавно было наблюдать, как этот обычно спокойный человек поднимается на ноги с остатками несъеденного обеда на рубахе. И все же он с большим облегчением отметил, что его друг еще способен на проявления чувств — пусть даже это была бешеная злоба.

— А знаешь, что еще этот наглец себе позволил? — Люсьен принялся выжимать промокшую рубаху.

— Так что же? — Глядя, как Люсьен, грозно нахмурившись, меряет шагами каюту, Вэнс с трудом удерживался от смеха.

Люсьен круто остановился и, повернувшись, двинулся в противоположную сторону.

— Представь, он уселся наверху и смеялся надо мной. Что он себе позволяет?

— Да, за такое преступление полагается как минимум смертная казнь, — неожиданно серьезно сказал Вэнс. — Думаю, его следует повесить.

Люсьен хмуро сдвинул брови.

— Посмотрим, как ты будешь гоняться за ним! — Он зловеще усмехнулся. — Отныне это твоя забота. Таков мой приказ.

— Не возражаешь, если я сначала перекушу? — Вэнс вышел в коридор, чтобы подобрать разбросанные по полу тарелки.

— Я устрою тебе настоящий пир, только подай мне на закуску его поджаренное сердце. — Люсьен потянулся за бутылкой бренди. Перед тем как сделать глоток, он подозрительно понюхал содержимое.

— Придется тебе пока удовлетвориться ветчиной да картошкой, — сказал Вэнс, поднимаясь с пола. — Я иду к себе — если хочешь, присоединяйся.

С этими словами он вышел, едва удерживаясь от того, чтобы не расхохотаться, а Люсьен продолжал сквозь зубы посылать проклятия по адресу невидимого обидчика с вымазанным сажей лицом. Наверное, прячется сейчас где-нибудь да все еще глупо хихикает. Ну ничего, до Саванны, где он избавится от груза, остался полный день хода, потом еще столько же до Чарлстона. Этому чертенку не удастся сбежать с корабля так, чтобы Люсьен этого не заметил, пусть даже ему придется сутками оставаться на мостике, а уж потом негодник свое получит!

Глава 3

Как только Люсьен, тяжело топая башмаками, направился в каюту Вэнса обедать, Микаэла выскользнула из-под кровати и, прихватив еще несколько свечей и книг, чтобы проще было убить время, пошла к двери.

Бесить этого блистательного монстра, как она про себе называла капитана, чье имя все еще оставалось ей неизвестным, оказалось славной забавой. К тому же, с точки зрения Микаэлы, капитан вполне заслужил наказание, ведь он так бессердечно обошелся со своей потаскушкой, заставив ее мучиться и страдать.

Вспомнив о своем приключении, Микаэла быстро вернулась обратно, сдернула простыню и ослабила веревки, которыми матрас крепился к кровати. То-то будет радости, когда этот злобный тип плюхнется на свое роскошное ложе. Пол ему станет подстилкой, и жаль еще, что не само дно морское!

Убедившись, что в коридоре никого не видно, Микаэла на цыпочках вышла из каюты и отправилась на поиски нового убежища. Зная, что ловить ее теперь придется приятелю капитана, она злорадно ухмыльнулась. Уж она не забудет приготовить своему новому преследователю славные ловушки: ох и весело будет, когда он сам окажется жертвой ее изобретательности!

Утомленный ночной вахтой, Люсьен небрежно развалился в кресле. Внезапно его внимание привлек какой-то странный шум, доносившийся со стороны кают-компании. Он оторвался от книги и увидел на пороге каюты Вэнса, по крайней мере ему хотелось верить, что перед ним действительно Вэнс, хотя выглядел друг довольно странно.