Мистика вещих снов - Людмила Романова

Пока что все идет в том же правильном направлении, как и развитие других наук, которые когда-то казались ересью.

— Практика жизни и использование открытий кустарно;

— Потом вдруг, выход на арену ученого, посвятившего себя новой науке, с новыми открытиями, трудами и доводами;

— Неверие и отторжение его трудов в начале, и триумф через некоторое время.

— Знакомо?

— А потом и сам переворот.

В случае, если мы откроем такую науку как суть сновидений, то напрямую прикоснемся к параллельному миру. Мы его поймем, увидим, и сможем извлечь из этого пользу, применив науку к практике.

Вот вам и вход в другое измерение! Вот она возможность преодолевать и пространство, и время, за мгновение. Вот оно и вечное. К этому открытию, конечно, нужно еще приложить много других необходимых атрибутов, новые науки, изобретение сверхчувствительных приборов, подготовить общественное мнение, и тогда все случится в свое время. Мы встретимся! Мы материальные и мы ушедшие в тот параллельный мир.

Сны снятся всем. А с какого возраста? Судя по тому, как улыбается младенец во сне, или как он просыпается с плачем, ему уже что-то снится. Что же он такое видит? Что может сниться младенцу? Если следовать теории, что сон, это переработка информации, полученной днем, то сюжеты могут быть предсказуемые. Дом, родители, предметы интерьера игрушки. Мозг его еще наивен, и не способен анализировать и запоминать сложные ситуации, да еще и с мелкими подробностями. Ведь он еще и говорить не умеет, и в игрушках разбирается только более— менее простых.

Если усугубить ситуацию, чтобы было понятно, то может ли ребенок в полтора года, запомнить и увидеть во сне всю последовательность ремонта автомобиля, инструмент, применяемый при этом и возможные травмы с ощущением боли от них? Даже если он присутствовал при этом, он не смог охватить всю эту ситуацию в целом, потому что область его интересов пока что маленькая, практика жизни мизерная.

Но если ребенку все-таки снится то, что он никогда в своей жизни не видел, да и видеть не мог. А ребенок так мал, что и рассказать о нем не может, что же это может обозначать? Может быть, это сны из прошлой жизни? Или из чужой? А если при этом, этот сон повторяется с точностью первого раза на протяжении всего его детства? Снится настойчиво многократно! Как будто ждет, когда же человек поймет зачем.

Так как в исследовании снов, есть первая возможность опираться на свой собственный опыт, я начну с себя. Тогда мне было два года с половиной.

— Люлька, смотри, какую я тебе принес елку, — сказал весело папа, входя в дверь, и неся с собой облако морозного воздуха и зеленое деревце, от которого в доме сразу запахло сказкой.

Мама закрыла дверь, и взяла елку из рук отца. Потом елку поставили около моей кроватки и ее зеленые веточки, украшенные серебряными черепашками, верблюдами и стеклянными фонариками были совсем рядом со мной, когда я спала, или, просыпаясь, ждала, когда ко мне подойдет мама.

Шарики сверкали, корзиночка с мухоморами, так и просилась взять ее в руки и потрогать красные шляпки и зеленую травку. А дед Мороз был такой добрый, и нес загадочный мешок с подарками. Его костюм, сделанный из гофрированной, розовой бумаги, сверкал блестками, такими же, как снежинки на улице и ледяные узоры на окне.

И вот такой новогодней ночью мне приснился мой первый сон.

Я увидела синее бархатное небо, со звездочками, которые качались на небе и звенели нежно— нежно. И еще голос, мягкий, добрый мужской голос стал рассказывать мне стишок или кусочек той загадки про барашка.

— По горам, по долам….

В это время на небе появился сам, серебряный барашек, который плыл по нему как на лодочке. Ножки его стояли на месте, но барашек плавно проплывал мимо.

— Барашек! — я хотела встать в кроватке и потрогать его, но барашек исчез, а передо мной появилась светлая, солнечная улица, тоже зимняя, и я, взрослая, ехала по ней мимо стены желтого особняка, на котором разливался этот солнечный свет. Эти краски смешивались и рождали чувство радости. Фасад дома был полукруглый, и я объезжала дом, постоянно заворачивая влево. Я ощущала себя среди этой картины, до настроения и мельчайших деталей и оттенков. Я ощущала даже этот солнечный воздух, наверное, марта, когда еще нет листвы, но уже сверкает весна.

Я очаровалась этой картиной, потом стала вникать в детали, удивляться и очнулась от этой картинки! и поняла, что стою в кроватке, держась за спинку, и смотрю в окошко. На окне были ледяные узоры, стоял горшок с геранью, и сквозь ледяные узоры можно было увидеть кусочек зимы за окном, ветки куста сирени и воробьев на ней. Картина с особняком растаяла, и сквозь туман проявилась эта реальная. У меня еще сохранялось чувство движения по кругу, и, наверное, быстрого, потому что у меня осталось это легкое кружение в голове.

— Мама! — я хотела, чтобы мама тоже удивилась тому что я видела, и барашку с музыкой звезд и тому что я видела желтый дом! Но эта картина растаяла именно в этот момент, когда я позвала ее.

— Люсенька, что ты меня зовешь, — подошла ко мне мама, но мне было трудно рассказать все это непонятно откуда взявшееся и исчезнувшее, и я только сказала, — у меня кружится голова! Хотя голова очень быстро встала на свое место. И я решила, что напрасно позвала маму, потому что получается, я ее обманула.

Странно, я не помню других снов из детства, я не помню многих дней из своей тогдашней жизни, а этот запомнила, потому что помнила о нем каждый день, и во мне всегда звучала эта музыка небесных колокольчиков, и удивлял красивый волшебный цвет синего бархатного неба. Я помню даже тот голос, который говорил эти слова. Он уже не уйдет из моей памяти.

Маленькие дети забывают многое из своих первых лет жизни. Они даже могут забыть, как выглядела их мама, и звать мамой другую женщину. Тем более странно, что этот сон я запомнила на всю жизнь, не забыла, как другие сны, или как другие события, и радостные и горькие. Я помню все подробности. И скорость, с которой я ехала, и тот дом, и все краски, которые окружали меня в тот момент, и время суток и все, все. Хоть сон был короткий, но очень четкий. И мне почему-то кажется, что он имеет свой тайный смысл, и именно поэтому, моя память хранит его. Когда-нибудь это мне пригодится.

Ну откуда я могла представить всю эту картину в свои два года. Я не видела того места даже в течение своей последующей жизни, лишь только один раз, уже через пятьдесят лет, по телевизору увидев дом на Английской набережной в Санкт-Петербурге, я узнала его. Это дом Синода и Сената. А я в Санкт-Петербурге была только мельком и то уже лет в сорок пять.

И потом, когда я еще была ребенком, я рассказывала всем, какой чудесный сон про барашка мне снился, и как я, почти как на самом деле, ехала мимо желтого дома. Я все искала дом такого же желтого цвета. Я помню, как мы с детским садом в городе Балашове, где мой папа работал в театре, ходили на прогулку всегда в одно и то же место. В маленький скверик, не далеко от которого проходила железная дорога. И на другой стороне ее стоял желтый двухэтажный дом. Боже, как я обрадовалась, когда увидела его. Мне тогда было пять лет. Я возбужденно стала рассказывать воспитательнице, что я видела во сне дом такого же цвета, только он был другой! Большой! Но, конечно она восприняла это как болтовню ребенка, она не понимала, какое значение для меня имеет этот дом. И, когда мы, взявшись за руки, парами обходили клумбу, и уходили назад в детский сад, я любовно смотрела на стены этого дома, пока они не скрывались за ветками парка.

Лет через пятьдесят я была на выставке елочной игрушки в историческом музее. Я увидела эти старинные игрушки из картона, покрытого серебряной краской. В моей душе возникли сентиментальные нотки, вот только такого серебряного барашка, как на моей первой елке, я как не искала, там не нашла.

Что это, память прошлой жизни? Говорят, что дети лет до четырех еще помнят свою прошлую жизнь, и нужно прислушиваться к их фантазиям, к их словам. Может быть, они раскроют ее прошлый секрет. Но природа устроила так, что пока младенческая душа помнит много, ребеночек не имеет возможности все рассказать. А с возрастом, жизнь забивает память души, и главенствовать начинает память тела, или мозга. Рассказал бы ребенок все, если бы знал столько слов, чтобы описать все что помнит. Но с двойной памятью о двух жизнях, ведь и запутаться можно. А в детстве нужно привыкать к новой, теперешней жизни, так что все логично.

Позже, когда я стала изучать генеалогию своей семьи, я узнала, что мои предки были священниками. Возможно это память одного из них, перешедшая в меня. Вероятно, у него была связь с Синодом, и он часто посещал этот дом. Возможно, это было его любимое место в городе, а возможно эта поездка, которая приснилась мне, была для него каким— то очень важным событием? Есть и второй вариант. Это сон памяти души в прошлой жизни.