Горький аромат фиалок. Роман. Том второй - Кайркелды Руспаев

Тот поднял на него глаза, но не сумел даже пошевелить рукой.

Вот… ты… какой, – прошептал он еле слышно, а потом добавил еще тише, так, что Владимиру пришлось нагнуться ниже, – Настоящий Павловский… вылитый… отец… мой отец.

Дядя немного помолчал, собираясь с силами, а потом добавил два слова, скосив глаза на дочь:

– Береги… ее…

Это было произнесено так тихо и невнятно, но Владимир понял старика. Конечно же, дядя просит позаботиться о дочери, которая теперь полностью зависит от него.

И все. Глаза у старика закатились, и он безвольно склонил голову на подушку, словно эти несколько отрывистых слов отняли все имеющиеся у него силы.

Похороны Павловского прошли скромно. Проститься с телом усопшего пришли лишь служащие центрального офиса да несколько акционеров и директоров. Владимир шел сразу за гробом, рядом с ним шел Шейхов, а Юлия шла рядом с Надеждой Романовной и они бросали взгляды исподтишка друг на дружку. Потом, когда они помянули старика за традиционной чаркой и когда посторонние оставили Павловских одних, Надежда Романовна сказала:

– Ну, кузен, давай познакомимся поближе. Меня зовут Надей, Надеждой Романовной.

Владимир представился сам и представил Юлию, и они пожали друг другу руки.

– Вы замужем? – спросил Владимир.

– Да, – отвечала кузина, – Но собираюсь подать на развод.

После этого она рассказала кузену о кознях Кантемира Шейхова и Юрия Крымова, и о том, что по их вине Роман Владимирович лишил ее наследства. Владимир задумался. Он хотел тут же разобраться в этом непонятном деле, но Надежда Романовна почему-то заторопилась и, сказав, что завтра, если конечно кузен пожелает, она вызывается познакомить с островом и со всеми его владениями. Кузен согласился и она удалилась.

Владимир и Юлия поселились пока в особняке у побережья. Прилегающий к особняку участок был обширным – зеленая лужайка, потом смешанный лес, плавно спускающийся к берегу подковообразной бухты, где на причале стояла яхта покойного Романа Владимировича, которой теперь владел его племянник. Владимир со своей новой женой вышли на прогулку. Был погожий, тихий вечер. Пройдя лужайку, они спустились к берегу моря. Ни души. Тишина. Юлия шла чуточку впереди, то и дело оборачивая улыбающееся лицо свое к новому мужу.

– Можно ли предугадать судьбу? – сказала она, – Всего неделю назад я считала, что моя жизнь кончена. Самое лучшее, чего я могла ожидать – это что какой-нибудь вдовец старше меня лет на двадцать предложит мне сойтись. Я ненавидела свою деревню; ее обитатели не любили меня. Да что говорить об односельчанах, когда меня ненавидела родная дочь. Для них всех я была шлюхой, пьяницей. Никому не было дела до моих чувств, до того, что я всю жизнь была жертвой. Да, я любила Вячеслава, но мой первый муж и Николай не позволили мне сойтись с ним. А потом… когда я, наконец, избавилась от этих деспотов, между мной и им встала моя дочь. От этого можно было сойти с ума. Зачем он ей?! Неужели она не могла найти другого? Ведь столько замечательных парней вокруг! Не-ет! Ей нужен был только он – он, который годился ей в отцы.

Юлия вздохнула и несколько шагов прошла в задумчивости, не оглядываясь. Владимир молчал, он не хотел вообще говорить, он бы с удовольствием промолчал всю прогулку по этой незнакомой земле, на которой он оказался по велению все той же судьбы, которая неожиданно соединила двух людей, которые жили, ничего не зная друг о друге.

– А здесь замечательно, – вдруг, без связи со своей исповедью, произнесла Юлия, – И как я благодарна тебе за то, что ты согласился взять меня с собой.

Владимир усмехнулся. Юлия это заметила.

– Да, конечно, я навязалась сама. Но скажи, только честно, я тебе нравлюсь?

Владимир вспомнил их первую брачную ночь в столичном отеле. Эта была бурная ночь! Юлия оказалась отличной любовницей, и она была совершенно другой, нежели Татьяна. Нет, и Татьяну не назовешь холодной, но она не могла бы тягаться с Юлией в темпераменте. Она была – фейерверк страстей! Та ночь словно просветила насквозь эту женщину, словно рентгеном. Конечно, по-настоящему узнать ее еще предстоит, и наверняка у них возникнут сложности, но Владимир уже прощупал ее сущность, ее стержень – это безудержная страстность натуры. И ради своих страстей эта женщина готова пожертвовать всем – она это доказала в той истории с Вячеславом и Леночкой.

Владимир сумел достойно ответить всем ее запросам. Юлия уже была счастлива, тем, что ее новый муж не оказался слабаком, и хотя был на несколько лет старше ее, уверенно продемонстрировал, что способен удовлетворить все ее сексуальные аппетиты. С этим у них было все в порядке. Теперь, прибыв на этот чудный остров с влажным и мягким климатом, оказавшись женой богатого, очень богатого человека, Юлия могла бы счесть себя счастливой. Да, конечно, она счастлива! И только некоторая тревога, нет, скорее неясность их совместного будущего сдерживала ее чувства.

Она остановилась у опушки, когда их глазам открылся великолепный вид тихой бухты. Золотой песок окаймлял бирюзовую бухту узкой полосой, а темный лес обступал колоннадой, словно был стражем этого безмолвного великолепия. Только что скрывшееся за линией горизонта светило обагрило полнеба, и этот багрянец наложил печать трагичности, и души двух новых обитателей острова ощутили двойственное чувство – они восхищались открывшимся видом и одновременно в них поселилась неясная тревога.

А в это время состоялась конфиденциальная встреча Геннадия Аристарховича Цветова и Надежды Романовны Вильсон. Она рассказала о встрече с кузеном, о том, какое впечатление он произвел на нее.

– Судя по всему, кузен готов сблизиться со своей кузиной, – сказала она, и Геннадий Цветов усмехнулся.

– И может статься, что он поделится с ней своими акциями, – добавила она.

– Если только его супруга не воспротивится, – вставил Цветов.

– Да, жена кузена, в отличие от него, держится немного настороженно. Но, как показалось мне, она не имеет влияния на своего мужа.

Цветов вновь усмехнулся.

– Какая жена не имеет влияние на своего мужа? И потом – если ваш кузен умный человек, то он никогда не станет дробить контрольный пакет. А Павловские никогда не были глупцами.

И он залпом опорожнил полный стакан водки. Он заметил, как не понравились его слова собеседнице, хотя вроде бы он сказал ей комплимент, – она же тоже Павловская. Ведь она упирала на то, что ее кузен – подставное лицо во время их первой встречи в его усадьбе. Поэтому он поспешил исправить свою ошибку.

– Если только он настоящий Павловский, – сказав это, он закусил водку ложкой икры.

Встреча проходила в отдельном кабинете самого фешенебельного отеля «Метрополь», на самом последнем его этаже. Внизу расстилался миллионный мегаполис, одноименный с сидевшей за столом женщиной. Огни, тысячи огней, разноцветных, неподвижных и бегущих неоновой рекламы. Где-то на краю этого моря огней, в особняке ее отца на побережье, находится человек, который сам не ведая того, встал на ее пути. Да, Надежда Романовна смогла убедиться, что он настоящий Павловский, хотя у него фамилия не та. Он очень похож на своего деда – в кабинете покойного Романа Владимировича до сих пор висит портрет основателя компании «Надеждинский морской порт», Владимира Михайловича Павловского; так вот, можно подумать, что это портрет этого кузена. И ведь они – дед и внук – полные тезки! Если не считать четырех букв. Надо же!

– Кузен – настоящий Павловский, – возразила Надежда Романовна, – В этом не приходится сомневаться. К сожалению…

– Тогда можете не надеяться, что он поделится с кем-либо своими акциями. Да и Шейхов не позволит дробить контрольный пакет. Увидите – не позднее, чем с завтрашнего дня он возьмет в оборот вашего кузена.

– Да, так оно и будет, – согласилась с ним Надежда Романовна, – Но, если все же мне удастся заставить кузена раскошелиться и отхватить кусок от контрольного пакета, то могу ли я надеяться, что мы с вами объединим свои акции? И сможем ли мы сформировать новый контрольный пакет и таким образом оттеснить кузена с этим Шейховым от кормила компании?

О-о! Цветов с самого начала стремится к этому! Но он понимает, что такое развитие событий было бы слишком простым. Такое вряд ли может произойти в этом реальном мире. Да, конечно, он отдает должное госпоже Вильсон, ее уму и изворотливости, ее коварству и целеустремленности, и кто знает, может ей и удастся развести своего кузена. Но лучше не строить воздушных замков, а выстроить реальную стратегию и тактику, которые позволят справиться с этим варягом, прибывшим из какой-то бывшей колонии России.

5

Виталий Соболев все-таки приехал, как обещал. Но Владимира не застал. И удивился, узнав, что у того объявился дядя миллиардер. Алене нравилось называть дядю миллиардером, это звучало намного солидней, чем миллионер, как она полагала. Никто, конечно, не верил; друзья, подруги, однокашники и соседи не хотели верить в то, что она теперь— дочь миллиардера.