Третий фронт. Партизаны из будущего - Федор Вихрев

— Знаешь Курт, ты мне лапшу не вешай. Если я через минуту не услышу правду о том, что вы тут делаете и сколько вас, отдам тебя комиссару, — и показал на «Доктора», — кто он, я думаю, ты и сам понял, как и то, что тебя ждёт.

В это же время доктор, решив, что я его зову, собрался подойти. Это стало, последней каплей. Курт рассказал, что на самом деле в этих лесах их рота шляется, но небольшими кучками по четыре-шесть человек. И направили их из-за той разбитой колонны, что нашли они в том направлении, куда Змей ушёл. Колонну раздолбали с воздуха, а они должны были проверить состояние машин и найти тех, кто спасся после налета. Единственное, что радовало — рации у них не оказалось, а до времени, когда они должны вернуться, у нас еще сутки. С учетом того, что пока их начнут искать и доберутся сюда, у нас было около двух дней форы. О чем я и сказал остальным.

Док

Ладно, думай сегодня, думай завтра, а дела накапливаются. Ребята вроде бы уже чуток в округе осмотрелись, нужно прикинуть, что нужно сделать и что возможно сделать. Да, недаром в детстве зачитывался романами Вершигоры и Медведева. Похоже, придётся партизанить. За этими размышлениями не заметил, как выбрались на поляну.

— О, нашего полку прибыло! — а вот и компания, да ещё Сергей. Где-то ещё трое. Ага, вон ещё один появился — надо думать, в охранении был. Присутствовала на поляне ещё одна персона. И очень уж привлекательная. Да, ребята не промах — уже и пленным разжились. Шустрые. Быстрое представление — зовут Олег, сюда прибыл прямиком с берегов Средиземки. С собой из вещей — почти что и ничего, что плохо. Военный опыт? Есть, как же иначе? Срочную — в танковой бригаде АОИ, командир танка. Потом на сборах резервистов — в той же должности, но на другом танке. Ну, а на гражданке парамедик — фельдшер по-советски…

Медициной вроде бы никто из собратьев не занимался, так что эту часть забот я себе и возьму. Да и то — вряд ли мой опыт Второй Ливанской здесь сильно поможет. Там армия действовала как слаженный механизм, правда, верхи не знали, чего делать, а здесь — ни разведки, ни снабжения, о поддержке с воздуха и артиллерии лучше не вспоминать. А действия пехотного подразделения я вообще разве что на курсе молодого бойца проходил. Правда, ребята вот говорят, что «Двадцать шестой» нашли, в смысле, Т-26 — но это ж разве танк? Недоразумение одно — да ещё с двумя башнями. Бэтээр какой-то. Только вот пехоты к нему и нет…

Эти мысли я и изложил. Типа, а может, по-тихому пролезть? Партизанские действия — максимум, что мы сейчас потянем, да и то — мало нас, как ни крути. Но Саня справедливо заметил, что «выходить надо с техникой, средствами усиления и трофеями, тогда есть шанс, что не расформируют мотоманевренную группу. А ежели выползем пешком — в пехоту, Ваня! А учитывая реалии бытия пехотинца начал войны — это сложный способ самоубийства. И даже если переживем сорок первый каким чудом — ждёт нас „Ржевская Мясорубка“ дятла Жукова… А нам оно надо? Так что выходим с техникой, причём желательно наша группа должна быть настолько эффективной, чтобы не вызывала желания „раздергать“, а использовалась целиком».

А в пехоту не хотелось — ну жуть как. Это у Конюшевского и других иже с ним всё просто — попадали в прошлое всякие там спецназовцы. А я спецназ только издали наблюдал. Нет уж, бегать не хочу. Лучше уж на «тэшке» как-нибудь. Авось, и пронесёт.

Пока я обживался, парни начали немца колоть. Ну, в этом я им помочь всё равно не смогу. Немецкого не знаю, да и не умею я допросы вести. Но наблюдал издалека. Немец как немец, человек вроде как… Не воспринимался он ещё как враг. А потом Ника сказала про эсэсовский кинжал, что с ним взяли… Да… Всплыли в памяти картины из Яд-ва Шема и других музеев. Блин, да я ж их за одну Детскую комнату зубами рвать готов!

Немец всё упорствовал, но, видно, выражение лица у меня изменилось за этими мыслями. А тут ещё тёзка, ведший допрос, в мою сторону кивнул, и я чуток приблизился. Тут этого немца и пробрало. Как он затараторил… И всё на меня посматривал так… Чего ему — звёзды мои не нравятся? Ну, извини, козлина фашистская. Не жёлтые они — будь моя воля, я бы их синими изобразил — авансом, чтобы привыкали его соотечественники… Хотя, чего это меня на опознавательные знаки ВВС понесло?..

Степан

Сутки, ага. Мечтать не вредно. Выслушав то, что сказал Олег (караулить поставили новенького с карабином), я, наконец, смог поподробнее рассмотреть карту. Против ожидания, она оказалась почти такой же, как та, по которой нас учили. Млин, судя по плотности леса, обозначенной на карте, то, что нас не заметили — чудо. Но сейчас это плюс — тягач пройдёт без проблем.

В ходе мозгового штурма приняли решение двигаться на тягаче навстречу Тэнгу — Змею. Чёрт, они же могут вообще с другой стороны зайти!!! И где их искать тогда? Придётся надеяться на удачу, иначе будет много покойников. Танк — пока на буксире, но если оторвётся — бросить на фиг. А колонна — это хорошо. Странно только то, что они охрану не оставили. Или не всё сказал нам Курт?

Саня, Олег и я отправились к машине, Ох, ребятам отдохнуть следует, весь день носятся. А по лесу ездить аккуратно надо. Потому и пошли втроём — от менее уставшего, пусть и не опытного, польза будет — хотя бы дорогу указывать. Потом ещё и с немцем что-то делать придётся. К дереву его привязать, что ли?

Саня «Букварь»

До нашей «автостоянки» добрались без приключений. Двигатель «Ганомага» завелся с пол-оборота. Я решил не делать резких движений и очень плавно тронул сцепку. Без пробуксовки ехать всё равно не получалось. «Двадцать шестой» цеплялся за каждый пень, дергая «Гиганта». Степан пытался выбирать дорогу поровнее, но получалось плохо. Хорошо, что ещё не стемнело — иначе и буксир порвать можно. Ну вот, наконец, и наш лагерь. Из-за руля я просто вывалился — устал не от тяжести, а больше оттого, что перенервничал за прочность буксира. Нет, так ехать нереально!!! Надо кого-то в «двадцать шестой» за рычаги сажать — хоть на спусках подтормаживать, а то улетим на фиг! Да и пеньки обруливать, а то я все всё равно не смогу объехать! И еще в башню — на всякий пожарный!!

Степан

До лагеря с грехом пополам добрались. Блин, только что не просеку оставили. А всё танк этот, будь он неладен. Чемодан без ручки, млять — нести тяжело, а бросить жалко.

Хотя боевая ценность двухбашенной пулемётной машины вызывает очень серьёзные сомнения.

К нашему почётному (и весьма громкому) прибытию лагерь был свёрнут, а немец находился в подвешенном состоянии. Не в том смысле, что его повесили, хотя, наверное, стоило, а в том, что судьбу его решить так и не смогли. Ну нет у нас терминаторов, которые глотки безоружным режут не напрягаясь. Привязать бы его, пусть посидит, а нечем. Не проводом же.

Змей

Мы с Тэнгу шли по лесу, точнее, шёл я, Тэнгу же носился по кустам, как бешеный электровеник. Ещё бы, прогулка никак не кончается, с поводка отпустили, и даже пойманную лягушку Старший оценил, признал съедобной, но отдал пёсику. Наверное, не голодный. Самолёты я услышал, но услышанному не придал значения, лес густой, меня не видно, пусть себе летают. Свою ошибку я осознал позднее, когда длинная очередь хлестнула по деревьям метрах в десяти впереди нас. «Мля, так и убить могут!» — подумал я. Потом что-то большое рухнуло неподалёку в лес, но взрыва не последовало. Я решил сходить посмотреть, вдруг чего интересное найду. Это был «мессер», отчётливо дохлый, крыльев нет, фонарь вдребезги. Пилот, однако, был на месте, совсем целый, только мёртвый. Это хорошо, что целый, легче шмонать будет. Минут через пять я сообразил, как расстегнуть ремни и вытащить немца из кабины. Моей добычей стали: карта, часы, документы, сухпай и, самое главное, пистолет. «Браунинг ХР» с тремя запасными обоймами. Больше я ничего брать не стал, самолёт пусть ребята потрошат. Потом. Наличие боевого оружия придало мне храбрости, и я решил пройти дальше и поискать ещё чего-нибудь. Вдруг повезёт. Тэнгу бегал уже не так активно, жарко пёське в зимней шубке. Из сломанных, расщепленных кустов слегка пахнуло гарью, Тэнгу насторожился, я тоже. В кустах нашёлся треснувший, слегка обугленный деревянный ящик, заполненный брусками хозяйственного мыла. Пригодится, подумал я, в крайнем случае, в деревнях на жрачку поменяем. Что-то ящик уж больно добротный, как ящики из-под взрывчатки, в которых мы яблоки зимой хранили. Точно, не мыло это, а подарок для Степана. Если сообразит, как использовать — ни шнура, ни запалов нету. Интересно, откуда этот ящик прилетел? Туда и пойдём. Как я порадовался, что попал сюда с Тэнгу, иначе прошёл бы мимо. В зарослях папоротника лежал красноармеец, мёртвый. Документы, сапёрная лопатка, судя по отсутствию штыка — карабин и подсумок с пятью обоймами. В карабине один патрон, остальные, похоже, расстреляны. Минут через пять я сообразил, как эта штука перезаряжается. Готово, можно идти дальше. Узкая лесная дорога, скорее, просека, заставленная разбитыми, частично сгоревшими грузовиками. Нашими, разумеется, к сожалению. И танк, двухбашенный Т-26. Не горелый, только без МТО, одни лохмотья брони торчат. Чем это его, интересно, бомбой? Люки открыты, внутри чисто, экипаж не обнаружен, один пулемёт снят, второй разбит. Патроны, однако, выгребли не все, дюжину дисков к ДТ я подобрал. Так, Тэнгу где? Ага, вот он, метрах в десяти, возле более-менее уцелевшей машины, жрёт что-то. Надеюсь, что не покойничка.