Пират - Конни Мейсон

– Ну да, на мои деньги, – горько усмехнулась Блисс.

– У нас нет выбора, – пожал плечами Клод. – Чтобы спастись, нам с Фолком действительно нужны твои деньги, а получить их ты можешь только тогда, когда выйдешь замуж.

– Но как же я выйду замуж за Джеральда, если терпеть его не могу?! – Блисс чувствовала, что ее покидают последние силы. – Ведь Гай был бы жив, если бы Джеральд не вызвал его тогда на эту проклятую дуэль! И ты не смог бы с помощью своих высокопоставленных дружков засадить Гая в тюрьму, и он не умер бы там от лихорадки...

– Это все пустые слова. К чему гадать – что было бы, если бы... Хватит упрямиться. Через три недели состоится твоя свадьба, это решено окончательно и бесповоротно.

– Что ж, я вынуждена подчиниться твоей воле, хотя это мне совсем не по душе, – устало сказала Блисс: ей вдруг все стало безразлично. – Если мой брак с Джеральдом действительно может спасти дело – я выйду за него. Принесу эту жертву, а взамен, надеюсь, получу ребенка... Только Джеральд должен знать, что я выхожу за него против своей воли и никогда – слышишь, никогда! – не полюблю его. Впрочем, я подозреваю, что и он женится на мне не столько из-за страстной любви, сколько из-за денег, будь они прокляты!

Клод с трудом подавил вздох облегчения. До последней минуты он со страхом ожидал отказа Блисс. Категорического отказа, который означал бы для Клода полный крах. И все-таки ему казалось невероятным, что его дочь все еще продолжает оплакивать своего мужа и ребенка – через столько лет! Когда все это случилось, Блисс была совсем молоденькой девушкой, и Клод не сомневался в том, что ее память об умерших окажется недолгой. Но он ошибся. Его дочь оказалась па редкость памятливой и упрямой...

Однако сегодня ему наконец удалось переупрямить ее.

Слава тебе, господи!

Блисс стояла перед зеркалом в свадебном платье и глядела на свое отражение. Именно так она будет выглядеть во время венчания, именно такой ее увидят друзья и знакомые в соборе Сент-Луи... И произойдет это всего через два дня!

«А я изменилась со дня той, первой свадьбы, семь лет тому назад», – подумала Блисс.

И в самом деле, хотя у нее остались все те же густые рыжие волосы и большие, слегка раскосые глаза – яркие, зеленые, но фигура ее изменилась: стала более округлой, налилась спелой женской зрелостью.

– Вы будете прекрасной невестой, Блисс, – портниха восхищенно вздохнула и заколола булавкой кромку подола. – Вам так идет этот цвет! Я рада, что для подвенечного платья вы выбрали именно голубой, а не белый, как обычно.

– Просто платье сшито великолепно, Клэр, – почти машинально похвалила Блисс портниху.

На самом деле мысли ее были сейчас совсем в другом месте и времени: Блисс вспомнила тот день, когда они тайно обвенчались с Гаем. Тогда на ней было белое платье – простенькое, совсем еще детское. Впрочем, Гаю оно очень нравилось...

– Теперь давайте снимем платье, – сказала Клэр. – Я отвезу его в мастерскую и кое-что поправлю. Не беспокойтесь, к свадьбе все будет закончено.

По большому счету подвенечное платье мало волновало Блисс – как, впрочем, и сама свадебная церемония. Когда портниха ушла, она устало присела на кровать, сложив руки на коленях, и в который раз попыталась представить себя женой Джеральда Фолка.

Разве она сможет позволить Джеральду делать с нею все то, что делал Гай? А ведь став ее мужем, он будет иметь на это полное право, и она не посмеет отказать ему...

Блисс невольно поморщилась и повела плечами, а потом вспомнила о том, с каким нетерпением ожидала своей первой брачной ночи с Гаем. Каким нежным он был тогда, как легко помог ей справиться со страхом и смущением! Да, ей сначала было больно, но эта боль казалась такой незначительной и недолгой, что она ее почти не заметила. Ах, до чего же ей было хорошо тогда!

На глазах Блисс сверкнули слезы, и она негромко всхлипнула. Сквозь влажную пелену перед нею вновь возникло любимое, незабытое лицо Гая. Даже сейчас, спустя столько лет, она не могла примириться с мыслью о его смерти. Может быть, ей стало бы легче, если бы она увидела его тело? Но все, что ей показали, – лишь неприметный могильный холмик...

Часы на туалетном столике негромко пробили, и Блисс принялась одеваться. Пора было ехать в город, чтобы купить перчатки и туфли к подвенечному платью. Блисс совсем не хотелось заниматься этим, но что делать...

Спустившись вниз, Блисс встретила в холле старую негритянку по имени Манди. Именно она, Манди, стала когда-то нянькой для Блисс, заменив ее покойную мать.

– Далеко ли собралась, милочка моя? – спросила Манди.

– В город.

– О, нет, только не одна! Подожди минутку, я накину шаль, и поедем вместе.

– Я уже не маленькая, Манди, и вполне могу обойтись без провожатых, – улыбнулась'Блисс.

Манди с сомнением покачала головой.

– Ну, если ты так считаешь... Тогда пусть кучером с тобой поедет Гарри. Он присмотрит, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Хорошо, будь по-твоему. Скажи, а моего отца ты не видела?

Манди выразительно закатила глаза.

– Он в кабинете. С мистером Джеральдом. Скажи, ты уверена в том, что действительно хочешь выйти за него замуж? По-моему, ты выглядишь не слишком-то счастливой для невесты.

– Я давно уже не выгляжу счастливой, Манди, – со вздохом ответила Блисс. – И ты прекрасно знаешь, что я дала согласие на этот брак лишь по необходимости... Но не будем об этом. Я зайду к отцу, скажу, что уезжаю в город.

Дверь в кабинет Клода Гренвиля была слегка приоткрыта, и Блисс уже готова была толкнуть ее, но задержалась, услышав, как кто-то из собеседников произнес ее имя. Она застыла, положив руку на дверную ручку. Конечно, Блисс знала, что подслушивать неприлично, но...

Она слегка наклонилась вперед и прислушалась.

– Этот идиот снова требует денег! – донесся до нее голос отца, после чего последовал звук удара кулаком по столешнице. – Только сегодня снова получил от него письмо. Когда же он насытится, паук? Если бы не мой внук, я давно послал бы этого негодяя ко всем чертям.

– Сколько он требует на этот раз? – спокойно спросил Фолк, и по его тону было понятно, что предмет разговора ему хорошо известен.

– Два годовых оклада. Пишет, что мальчик растет, а значит, ему нужно больше еды и одежды.

– Напишите Холмсу, что ничего он сверх положенного не получит, – посоветовал Фолк. – В конце концов, Мобиль отсюда далеко, и он вряд ли поедет сюда выяснять отношения с вами.

Блисс изо всех сил вцепилась в дверную ручку, стараясь унять дрожь.