Повеситься в раю - Юрий Калмыков

– Если вы пока не собираетесь спать, я хотел бы задать вам один вопрос: почему люди живут и живут себе спокойно, как вы говорите, банальной жизнью, а потом вдруг начинают что-то искать? Что меня, например, заставляет искать? Почему я не могу жить спокойно, как говорит моя жена, «как все нормальные люди»? Этот вопрос задал Иисусу Скомарохов. Свет в палате был погашен, но дверь оставалась открытой, и из коридора падал свет. Иисус сидел на своей кровати. Жестом он предложил актёру сесть на стул.

– Садитесь, Владимир, я расскажу вам одну притчу.

К разговору прислушивался Дмитрий, не спал и Самурай.

– Далеко в горах, в небольшом селении жил пастух с женой и детьми. Случилось так,

что семья пастуха заболела какой-то неизвестной болезнью, похожей на лихорадку. Врача или лекаря в этом маленьком селении, конечно, не было. Если в селении кто-либо заболевал, то жители лечились сами. Они знали способы лечения известных им болезней от своих отцов, дедов и прадедов, но эта болезнь была им неизвестна. Они не знали, как лечить от этой болезни, чего ждать и смогут ли выжить жена и дети пастуха без медицинской помощи. Их состояние ухудшалось. Тогда пастух, попрощавшись со всеми, сел на своего коня и отправился в дальний путь за врачом. Три дня добирался он труднопроходимыми горными тропами до большого горного селения, в котором есть врач.

Приехав туда, пастух узнал, что врача нет дома – врач уехал на свадьбу к сыну своего друга в далекое горное селение. Не отдохнув, пастух продолжил свой путь и через несколько дней добрался до того селения, в котором была свадьба. В этом селении он никогда ещё не был, и никто его здесь не знал, но гостеприимные жители радостно встретили нового гостя. Пастух знал, что по традиции, прежде чем говорить о каких-либо делах, нужно поздравить жениха и невесту. Что он и сделал. Ему дали в руки изумительной красоты кубок с превосходным вином. Поздравив молодожёнов, он выпил кубок до дна.

Но вино сыграло с ним злую шутку – оно ударило в голову пастуху, уставшему от изнурительного пути. И он забыл, как оказался на этой свадьбе и для чего приехал.

Свадьба для жителей тех мест – одно из самых радостных событий, и празднуют её обычно очень долго, забыв обо всем на свете. Пастух поддался настроению всеобщего веселья. Вместе со всеми он ест, пьёт, танцует, поёт песни. И только время от времени ощущает неясное беспокойство, но не может понять, что же его беспокоит среди всеобщего веселья.

Вас тоже что-то беспокоит, и вы, так же как тот пастух, не можете понять, в чем причина этого беспокойства. Вам кажется, что вы в жизни делаете что-то не то, что не за тем вы пришли сюда. Но ведь вы живёте! Вы уже что-то делаете, не поняв того, что вам нужно делать в этой жизни, не имея жизненной стратегии.

– Конечно, такую жизнь вы называете банальной? – спросил Скомарохов.

– И не только такую, – ответил Иисус. – Есть люди, которые не ощущают подобного беспокойства, – они следуют своим делам и довольны своей жизнью, если всё у них удачно складывается.

– Какая же жизнь не банальна?

– Любая жизнь банальна, если человек живёт в отрыве от своей души. Только живя духовно, человек может превзойти свою судьбу. Это и значит – жить не банально.

«Когда я играю в рулетку, моя душа волнуется и трепещет, – рассуждал Дмитрий. – Я в это время, наверно, живу небанальной жизнью. Но в целом делаю в жизни что-то не то. А если я начну выигрывать, то изменится ли от этого моя жизнь? Мне же хочется, чтобы она изменилась, но от выигрышей она вряд ли изменится». Раньше такая мысль не приходила в голову Дмитрия. Теперь она его неприятно поразила.

Самурай поднялся, сел на своей кровати и, вздохнув, сказал:

– Я, наверно, уже никогда не узнаю, какой должна была быть моя судьба. В своей жизни я сделал столько ошибок, что на десять жизней хватит. В молодости совсем дурной был. И сейчас уже в своей жизни ничего не могу изменить – всё крутится очень жёстко.

Иисус молчал.

– Я хочу жить небанальной жизнью! Так, как я жил раньше, я больше жить не хочу, – сказал Скомарохов. – Но с чего мне начать?

– С первого шага.

– Но как это сделать?

– Завтра я буду разговаривать с людьми. Смотрите и слушайте. Будьте внимательны.

– И это всё?

– Быть внимательным и замечать всё – этого достаточно!

Всё, что я здесь делаю, – против Бога. Бог безжалостен, но эффективен. Помогая людям, уча их, невольно уподобляешься безмозглому и немощному сельскому священнику, говорящему всякие банальности. По-другому они пока не понимают!

ГЛАВА ВТОРАЯ. ПОНЕДЕЛЬНИК

СОН АЛЬФРЕДА

Альфред лежал, не открывая глаз, он узнавал звуки наступающего утра и то ли спал, то ли не спал – скорее всего, это была приятная дрёма. Никакого падения в болото не было. Перед глазами периодически возникал волнующий образ человека. Этот образ пробуждал из какого-то немыслимо глубокого сна. Улыбающийся, доброжелательный и всё равно очень волнующий образ. «Это же вчерашний человек – Спаситель! Откуда он?» Альфред посмотрел вокруг. Изображение Спасителя сместилось в сторону, но он был рядом. Перед Альфредом был песчаный берег удивительно тёплого и ласкового моря, за песчаным пляжем стояли сосны или кедры огромных размеров.

«Это берег первозданной красоты! Очевидно, это Земля миллионы лет назад. Но что это?» Слышен смех и плеск воды, чувствуется запах моря. Его зовут! Он перевёл взгляд и увидел людей. Это удивительно красивые обнажённые загорелые мужчины и женщины! Они стоят у самой воды и зовут его: что-то кричат и машут руками. Он мысленно приблизился к ним: это его друзья – потрясающе приветливые лица! Каждый человек по-своему прекрасен. Каждого Альфред узнавал как после разлуки в миллионы лет! Старые друзья!

«Я их никогда не видел и всё равно узнаю!» – мелькнула мысль у Альфреда, лежащего на кровати в психиатрической больнице. Эта мысль вернула его на место – все образы исчезли. Больничный шум, и никакого смеха и плеска морской волны.

Но осталось сильное впечатление: «Я их никогда не видел, но всё равно всех узнавал! Как это может быть?»

Альфред открыл глаза и оглядел палату: «Как люди могут существовать среди такой убогости?!»

– Ну что, надо пойти умыться, – произнёс Самурай, гремя туалетными принадлежностями.

«И люди убогие», – подумал Альфред. Он приподнялся и оглядел палату. Спасителя не было. «Всё приснилось. Конечно, здесь таких нет! Такие только там – на берегу моря», – с горечью подумал он, но какая-то радость всё-таки оставалась.

– Альфред проснулся. Доброе утро, Альфред! Ты сегодня лучше выглядишь, веселее, – нам ним стоял Самурай с голым торсом и полотенцем через плечо.

– Доброе утро! А что, у нас новенький? – Альфред показал на застеленную кровать.

– Конечно! А ты всё проспал?! Ну, ты даёшь! Новенький – Иисус Христос. Сейчас он вышел, придёт – познакомишься, – сказал Самурай и пошел к выходу.

– Дима! Что значит «Иисус Христос»?

– Не знаю. Его, конечно, нужно видеть самому, особенно тебе, как художнику. Он сейчас где-то в других палатах. Скомарохов ходит за ним с блокнотом и записывает всё, что он говорит.

– А персональный эксклюзивный ответ на один вопрос стоит пять тысяч долларов. Скомарохов на своем блокноте сможет сколотить себе капитал, если правильно подойдёт к делу, – потягиваясь и зевая, заговорил Станислав.

«Циник, – мысленно ответил Альфред. – Идиотские шутки!»

– Через полчаса будет завтрак. Он будет завтракать вместе с нами, – добавил Дмитрий.

АЛЬФРЕД И СОФЬЯ

Альфред снова улегся на кровать.

«С ума сойти! Какой сон и какое лицо!» – думал он и пытался вспомнить старый, почти забытый замечательный сон, который приснился несколько лет назад.

Бывают такие сны, которые кажутся не менее реальными, чем сама жизнь. Они запоминаются на долгие годы, служат человеку каким-то ориентиром и, возможно, дают силы. Тогда Альфреду снился длинный коридор, похожий на пещеру, заполненный светом и энергией, с изумительным сияющим выходом вдали. Стоило только пойти по нему, и каждый шаг давал бы идущему светлую энергию, силу, знания и свободу. Каждый новый шаг мог бы дать новое качество, новые невероятные возможности.

Альфред повернулся назад, чтобы позвать жену и дочь идти вместе с ним. В сумраке коридора он увидел испуганную дочь, сидящую за домашней партой с наворачивающимися слезами на глазах, и свою жену, стоящую над ней и раздраженно и с возмущением говорившую о том, как всё плохо написано и что надо немедленно всё переписать. Они не обращали на Альфреда никакого внимания. Он хотел крикнуть: «Бросьте всё! Всё это не важно. Идите скорее со мной!», но в этот момент сон исчез.

В этом сне Альфред откуда-то знал, что, сделав шаг, нельзя вернуться назад, чтобы позвать жену и дочь. Сделавший шаг вперёд – назад уже никогда не возвращается. По этому тоннелю можно идти только в одну сторону.