Королевства Злодеяний - Барб Хенди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эльминстер изогнул бровь, однако голос его был чист от насмешки.
— По словам твоего господина, даже злобный старик может быть полезен. Твой господин был полезен и мне, и своему городу. И, как мы, старики, знаем, если нам суждено прожить долгую жизнь – за все надо платить…
Когда старый маг отвернулся к окну, Этрет увидел, что руки его дрожат от усталости.
Одна из рук поднялась в прощальном приветствии, когда Эльминстер, встав на подоконник и обернувшись, добавил:
— …И не имеет значения, сколь высока цена.
ЧЕМ БОЛЬШЕ ВЕЩИ МЕНЯЮТСЯ
Элейн Каннингем
Каждый раз, когда Элайт Кроулнобар желал найти свою будущую жену, он точно знал, где искать. Он знал также, что она будет делать. Хотя эльф не считал это правильным, он давно прекратил любые попытки укрощения неистовой девушки.
Молодой эльфийский лорд торопился через дворцовый сад вниз по тропинке, что уводила его глубоко в королевский лес Эвермита. Он направлялся к травянистому, очищенному от деревьев и кустарника участку земли, затененному навесом древних деревьев. Столь же уверенная как утренняя заря, Принцесса Амнестрия была там, с мечом в руке и в юбке в складку вокруг колен. Ее голубые глаза сверкали с сосредоточенностью, так как она сражалась против самого лучшего мастера меча в королевстве, и ее бледное лицо сияло подобно влажному жемчугу. Обеими руками она держала свой тренировочный меч – длинный, широкий клинок, который выглядел слишком тяжелым для нее. Ее костяшки пальцев были белыми и руки дрожали от напряженного балансирования негабаритным оружием.
Элайт сжал челюсти. Он шагнул вперед на поляну, намериваясь переброситься несколькими словами с учителем принцессы.
Когда Амнестрия увидела красивого, сереброволосого эльфа, она уронила меч и бросилась в его объятия, как счастливый ребенок. Элайт схватил девушку и закружился с ней, наслаждаясь веселым настроением, которое она всегда вызывала в нем. Они были помолвлены, и в этом, как и во всем остальном, Элайт считал себя самым счастливым эльфом. Он чрезвычайно любил принцессу, и справедливо гордился блестящей парой.
Даже без ее королевского происхождения, Амнестрия была замечательной. Она обладала редким духом и внутренним огнем, практическим умом и необыкновенной понятливостью. Ее красота еще не была в полном расцвете, но менестрели уже начинали сравнивать ее с Ханали Селанил, эльфийской богиней любви. У нее были голубые глаза с золотыми прожилками, и волосы самого редкого среди лунных эльфов цвета: глубокие, ярко синее, которые поэты приравнивали к сапфирам. Ее черты были изящно сформированы, ее фигура была совершенной. Амнестрия была воплощением красоты лунных эльфов.
Все же что-то в ней часто казалось Элайту чересчур… человеческим. Это было наиболее подходящее слово. Несмотря на веселый характер, принцесса проявляла силу воли и исключительную сосредоточенность обычно характерные для этой энергичной, короткоживущей расы. Боевое мастерство было ее страстным увлечением, и она делила свое свободное время между мастером меча и боевым магом, который обучал ее боевому волшебству.
Вспомнив источник его гнева, Элайт опустил Амнестрию на землю и приготовился наказать ее мастера меча. Старый эльф, однако, незаметно выскользнул из поляны и направился вниз по лесной тропинке, сочувствие и ностальгия отражались на его угловатом лице.
Амнестрия заметила его уход и сморщила нос. - Мой учитель уходит от меня, прежде чем я готова прекратить, - сказала она. - Давайте состязаться на равных!
- Принцесса не должна фехтовать с капитаном королевской стражи, - произнес Элайт снисходительным, мягким тоном, который он использовал достаточно часто к девушке.
На ее щеках образовались ямочки, а глаза насмехались над ним. - Ты просто боишься, что я лучше тебя, и тогда отец поручит твою работу мне!
- Стража существует, чтобы защищать тебя, моя дорогая принцесса, а не держать на службе. Никто из членов королевского дома никогда не служил в их рядах, и ты вряд ли способна что-то изменить, - напомнил он. - Король обращает слишком большое внимание на традиции.
Амнестрия ответила с пренебрежительным фырканьем. - Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю!
- Ты неправильно меня поняла, дамиа, - сказал Элайт убедительно, используя эльфийское выражение нежности, ориентированное на возлюбленных или детей. - Я имел в виду не неуважение к королю.
- Конечно, нет. - Амнестрия тяжело вздохнула, но ее танцующие глаза все еще дразнили его. - Надеяться не это было бы слишком многим.
- Что ты имеешь в виду? - Его тон стал резким.
- Ты милый, Элайт, но иногда я беспокоюсь за тебя. - Она остановилась, задумавшись. - Объяснить это - самое трудное дело, - размышляла она.
- Сделай попытку, - попросил он холодно.
- Ты всегда такой правильный, и ты следуешь правилам, как будто бы они высечены на гипсе. Ты, - Амнестрия осеклась, очевидно потеряв объяснения. Ее тонкие руки молотили воздух, как будто бы она могла создать воздушный поток, достаточно сильный, чтобы вытянуть правильные слова. - Ты… ты – такой эльф.
- Конечно, дамиа, - согласился Элайт, небольшое веселье снова появилось в его голосе. - Кем я еще могу быть?
- И ты никогда не думаешь обо всем этом? - она упорно продолжала с серьезностью.
Ее тонкая рука очертила дугу в направлении близлежащего дворца, удивительного замка из лунного камня, который был самым сердцем Эвермита. - Я никогда не слышала, чтобы ты удивлялся, задавал вопросы, или ставил под сомнение что-либо. Ты только делаешь то, что требуется, и ты делаешь это лучше, чем кто-либо другой. Ты - совершенный эльф, - она повторила. Ее естественное возбуждение утверждало себя, и золотые огни в глазах плясали, как легкомысленные светлячки. - Эльфийский эльф. Само воплощение эльфийского рода, - уточнила она, затем весело захихикала.
С новым изменением настроения, девушка выхватила меч и резко повернулась к своему жениху. - Сражайся со мной! - Эти слова были наполовину просьбой, наполовину требованием.
Элайт формально поклонился. - Но Ваше Высочество, разве я в чем-то провинился? Вспышка юмора в его янтарных глазах оболгала его слова, и Амнестрия снова взорвалась хохотом.
- Я полагаю, мы оба. Она стала в позу прямо как в древних, иллюстрированных книгах: кончиком меча оперлась в землю перед ней, и
