Свой среди чужих, чужой среди своих - Федор Раззаков

Д. Эльберт (костюмер): "Хочу сказать несколько слов насчет костюмерной. Мы работаем в невыносимых условиях. В костюмерной сыро, душно, одна лампочка. Ш. две недели назад обещал вентиляторы, прорубить окно, но ничего не сделано. А К. вообще от всех дел устранился, Ш. же на вопросы грубо отвечает - "не ваше дело". Мне очень нравится группа и работать хотим, но сколько можно на хорошем отношении к творческой группе выезжать?"

А. Солоницын (актер): "Энтузиазм съемочной группы поражает, но работа административной группы на грани преступления. Я не буду говорить обо всем, скажу о том, что возмущает нас, актеров. Я работал на многих студиях, но такого не видел. Ни зарплат, ни суточных мы не получаем уже месяц. Удивлен, что это группа - "Мосфильмовская". Мы уже устали жить в таких условиях, когда каждый день к нам в номера подселяют незнакомых людей, когда мы вынуждены требовать того, что нам обязаны дать. Мы работаем, каждый день снимаем и по вечерам репетируем, но я предупреждаю, что в таких условиях больше сниматься не буду. Мне нравится замысел роли, но вместо работы я все время занят борьбой за существование".

Ю. Иванчук (режиссер): "Работа нашей дирекции преступна. Я хочу сказать несколько слов о том, что у нас произошло недавно. Любое дело делается без организации, и это уже привело к гибели человека. Они совершили преступление, отправив пьяного человека на работу, нарушив правила перевозки людей, погрузили в этот же автобус паклю, мешковину. А когда я предупредил Ш., что в таком виде и в так груженой машине отправлять человека нельзя, он мне ответил: "Это мое дело, ничего страшного, на площадке проспится". И если мы продолжим работать с этими людьми, произойдет еще одно преступление..."

Т. Романова (бухгалтер): "Я уже работала с Ш. на одной картине, послее нее его выгнали со студии с приказом, запрещающим заключать с ним договоры. Он совершенно безграмотный человек, не знающий даже, как правильно оформить табель. Вся его система работы - это заставить кого-то работать за себя..."

Представитель кавполка: "Прошу прощения, я не имею отношения к группе, но пришел на собрание, так как уже не знаю, к кому обратиться. Дело в том, что, пока идет это собрание, под станцией Петропавловской, прямо в поле, оставлены пять солдат с лошадьми, и меня прислали узнать, что делать, поскольку ни питания, ни ночлега у них нет. Я ходил к Ш., он сказал, что этим не занимается, послал к администратору площадки, но тот тоже ничего не знает. Вот я и решил идти сюда, может, это хоть кому-то из вас небезразлично".

После этого выступления присутствовавший на собрании директор картины вышел с представителем кавполка из комнаты для выяснения обстоятельств происшедшего. А собрание продолжалось. Его участники постановили: дождаться директора, заслушать его и уже после этого принять окончательное решение. Однако директор в комнату больше не вернулся. За ним отрядили профорга группы Летина. Но он вернулся и сообщил, что директор возвращаться не собирается. Дескать, он вместе с администратором находится в своем гостиничном номере и обвиняет собрание в преднамеренном сговоре и тенденциозности. В итоге общее собрание съемочной группы постановило: за преступно халатное отношение к выполнению служебных обязанностей, профессиональную безграмотность, повлекшую за собой срыв подготовки всех объектов и чрезвычайное происшествие с трагическим исходом, а также за оскорбление общего собрания просить генеральную дирекцию киностудии "Мосфильм" отстранить от работы и привлечь к административной ответственности директора фильма и администраторов Ш. и Г. Однако эту просьбу коллектива руководство киностудии удовлетворило только наполовину: заменив двух администраторов, директора картины оставили при его обязанностях. Свое решение мотивировали следующим аргументом: дескать, он хорошо зарекомендовал себя на прошлом фильме "Города и годы", просим найти с ним общий язык. Группе не оставалось ничего иного, как этот язык находить.

В десятых числах сентября съемки фильма продолжились. Снимали следующие эпизоды: ограбление поезда бандой Брылова; встреча Шилова с бандой; Шилов беседует с Брыловым: "Нехорошо, Шурик, совсем нехорошо. Я золотишко собрал, приготовил, а ты все себе захапал. Пятьсот тысяч в поезде везли? Везли. Поезд ты грабанул? Ты. Я все сделал, а ты делиться не хочешь. Нехорошо, Шурик, совсем нехорошо"; банда возвращается в таежный хутор; Шилов избивает Лемке (кстати, исполнитель роли Шилова Юрий Богатырев по жизни был человеком мягким и никого до этого даже пальцем не тронул, поэтому "избивать" Лемке-Кайдановского ему было поначалу трудно. Но после того как Михалков объяснил ему, что эта сцена должна выглядеть достаточно жестко, тот подчинился: ударил ротмистра сначала ногой по колену, а потом еще и ладонями по ушам, приговаривая: "Это тебе за сволочь, это тебе за хама", и в сердцах: "Убью тебя, паскуда". На что ротмистр со знанием дела отвечает: "Нет, дорогой, ты меня не убьешь, ты меня теперь беречь будешь. Нашего человека в ЧК знаю только я"; допрос Ванюкина (это там на вопрос Сарычева "Вы все поняли?", Ванюкин отвечает: "Оч-чень хорошо").

Чем же актеры, занятые в фильме, занимались вне съемочной площадки? Вспоминает А. Пороховщиков:

"В Грозном мы, когда не были заняты, ходили на базар. Я покупал длинные синенькие фаршированные баклажаны, по четыре штуки, а Толя Солоницын бежал в магазин и покупал две бутылки коньячного напитка. Жуткого вкуса, надо сказать, было питье, а коньяк покупать было дороговато. И через раз мы с Толей просыпались на этом базаре под утро. Над нами стояли бабки, а мы лежали на каких-то циновках. Эти сердобольные старушки нас уже выучили наизусть и добровольно взяли на себя заботу о нашем здоровье. Однажды я, проснувшись от кашля, открыл глаза и увидел над собою жаркое солнце и Толю, задыхающегося от кашля (у него уже тогда была проблема с легкими, к тому же он очень много курил). И я ему сразу сказал: "Толя, это что такое?.. Ты чего?! Давай я тебя отправлю к врачу - золотая голова!.." - тогда еще был жив профессор Соломон Абрамович Нэйфах, муж моей дальней родственницы, он как раз и занимался раком желудка, легких. - Давай, Толя, съездим в Ленинград к профессору Нэйфаху, он тебя посмотрит..." Толя буквально перебил меня своим отказом. Категорически - нет. Я тогда ничего не понял и даже растерялся. А теперь я понимаю, что люди, которые очень сильно больны и подсознательно чувствуют, сколько им осталось... очень хорошо понимают на что стоит тратить это время, а на что уже бессмысленно..."

В съемочной группе были люди, которые на базар практически не ходили, предпочитая посещать другие места Грозного. Например, Кайдановский, будучи заядлым книгоманом, буквально с первых же дней пребывания в чечено-ингушской столице отправился на поиски букинистических магазинов. Вскоре он набрел на книжный магазин, в котором частенько появлялись редкие книги, завел там знакомства и практически все свободное время посвящал походам туда.

Но вернемся на съемочную площадку фильма. Где-то в начале октября отсняли финальный эпизод картины: друзья, увидев Шилова, бегут ему навстречу. После этого экспедицию покинул Пороховщиков. 12 октября из-за непредвиденных обстоятельств группу на несколько дней покинул Шакуров - ему надо было съездить в Москву, чтобы озвучить роль в картине "Испытание". В его отсутствие группа снимала эпизоды под условным названием "Пограничная река". Съемки проходили на горной реке Аргун, где температура воды в те дни была всего плюс три градуса. А по сюжету сразу трем актерам - Богатыреву, Райкину и Кайдановскому - предстояло долгое время провести в воде. Первые двое окунулись в нее первыми. Снимали эпизод, когда Каюм пытается сбросить Шилова с обрыва в реку, но в итоге сам оказывается в ней, а Шилов бросается его спасать. Райкину в этом эпизоде надо было упасть со скалы высотой 12 метров в такое место, где крутился бурный водоворот. Кстати, когда спасатели предварительно проверяли это место - выясняли, какая там глубина, - одного из них водоворотом засосало под скалу. К счастью, его удалось спасти. Однако нечто подобное едва не случилось с самим Райкиным, правда, уже в другом месте бурной реки. И теперь уже спасателям пришлось спасать актера, который оказался на волосок от гибели.

Не менее сложными были съемки эпизода "На плоту": на нем Шилов, Каюм и Лемке пытаются догнать сбежавшего с золотом Брылова. Течение реки - 12 метров в секунду, и удержаться на плоту было крайне сложно. Поэтому в особо рискованных сценах снимались дублеры.

Затем снимались эпизоды финального боя Шилова с Брыловым: Лемке отказывается идти под пули, заявляя: "Нет, мне эти игры не нравятся. Я сторона нейтральная. Вы сражайтесь, а я подожду"; Каюм пытается спасти висящего на скале Шилова и получает от Брылова пулеметную очередь в спину; Лемке радостно вопит "Конец!", но Брылов наставляет на него пулемет и требует, чтобы тот поворачивал назад, на что Лемке отвечает возмущенной тирадой: "Щенок! А ну развяжи мне руки быстренько. Да я из-за этого золота сто раз под смертью ходил. Пакостник, ублюдок, недоросль! А ну брось свою игрушку, дурак, я тебе сейчас уши надеру!.."; Шилов последним патроном убивает Брылова; Лемке просит Шилова разрешить ему взглянуть на золото, заглядывает в саквояж и начинает истерически причитать: "Ну, зачем тебе это надо? Ну, скажи, я хочу это знать. Ну принесешь ты это золото, но они же тебя за это золото и расстреляют. Понимаешь? Вон же граница! Уходи, не будь же ты кретином. Это надо одному, а не всем. Такое бывает только раз в жизни. Только раз... Господи, ну почему же ты помогаешь этому кретину, а не мне?" На что Шилов философски замечает: "Потому что ты жадный, а даже бог велел делиться".