Чужеземец - Никита Баранов

Но в этот раз ему не удалось. В какой-то момент Виктора самого кто-то схватил за шиворот, не дав добежать до мальчика каких-то пару шагов. А Мильх тем временем все-таки набрался смелости и нырнул «солдатиком» в бездонные воды реки смерти.

Виктор обернулся, чтобы увидеть того, кто ему помешал. Незнакомец оказался человеком в длинной мантии с капюшоном на голове. Он казался абсолютно реальным, не созданной разумом иномирца иллюзией. Человек в мантии снял с себя капюшон и озарил Виктора своей белозубой ухмылкой.

– Лагош! – закричал Виктор так громко, как только мог. И в этот самый момент проснулся, после чего осознал, что его крик перенесся из мира грез в жестокий реальный мир.

Он находился в небольшом, но уютном помещении, судя по окнам, в которых виднелось ночное звездное небо, – в маленьком доме. Его тело, укутанное в шерстяное одеяло, лежало на кипе мягких ворсистых ковров. Из мебели вокруг были только два деревянных сундука, стол с тремя стульями и шкаф для одежды. С улицы веяло прохладой, запахом костра и чем-то очень ароматным. Настолько ароматным, что Виктор не сразу понял, что он чует, как кто-то жарит мясо.

Живот призывно заурчал – и тут же заболел так сильно, что вновь захотелось закричать. Виктор подумал позвать на помощь, но подобное не потребовалось – на пороге возникла фигура Даши, одетая в достающий до пят оранжевый халат, перевязанный красным кушаком. Она выглядела чистой и отдохнувшей: ее волосы были собраны в две симпатичные косички, что случалось лишь тогда, когда девушка пребывала в исключительно приятном расположении духа. Даша улыбнулась пробудившемуся Виктору и присела рядом с ним на колени.

– Как ты? Я слышала твой крик, – сказала она. – Ты проспал почти двое суток.

– Я… в порядке, – с трудом выдавил из себя иномирец. – Где мы, черт возьми, находимся? В раю?

– Когда я решила, что нам настал конец, появился Джамаф – отшельник, и он отвел нас в свой дом. Это оазис, малыш, мы наконец-то в безопасности.

– Кто такой этот Джамаф? Человек, пепельник? Он носит оружие? Живет один?

– Не ищи угроз, лучше сосредоточься на выздоровлении. Разве ты не рад, что жив-здоров? Джамаф залатал твои раны и провел рядом с тобой много часов. Прояви уважение. И кстати, он полукровка. Ну наполовину человек, наполовину пепельник.

– Но ведь так не…

– Да, я знаю. Он рассказал историю своего происхождения. Мол, в некоторых городах ханства есть такие лаборатории, в которых местные научные светила пытаются обмануть природу и вывести идеальных существ. Иногда это кажется простой селекцией: скажем, они выводят новую породу свиней, у которых жира в два раза больше, чем у обычной хрюшки. Или корову, кожа которой гораздо плотнее остальных рогатых мычалок, а это значит, что и броня из таких шкур выйдет куда крепче. Проводятся эксперименты и посложнее. Например, скрещивание человека и пепельника, результатом которого получается Джамаф и подобные, коих, кстати, не так много. Считается, что это был неудачный эксперимент. Но кроме всего этого ученые выводят и нечто поразительное: они каким-то образом из древних костей давным-давно вымерших драконов воссоздают их точные копии! К сожалению, все существа, выведенные при помощи этих приемчиков, не могут иметь детишек. Все они стерильны с рождения, даже Джамаф. Более того, наш спаситель, похоже… асексуален.

– Асексу… что? – нахмурился Виктор. – Это опасно?

– Да нет же, глупый. Вот бывают разные ориентации. Мальчик любит девочек. Девочка любит мальчиков. Мальчик любит мальчиков, девочка любит девочек. Бывает, что мальчик любит и девочек, и мальчиков, понимаешь?

– Ну предположим.

– Вот. А Джамаф не любит никого. Ему никто не интересен в этом плане.

– Ладно-ладно, я понял. Это лишняя информация. На вкус и цвет, как говорится… где мы хоть находимся-то? И что будем делать дальше?

– Я думаю, стоит попросить протекции у самого хана. Его, как и прочих пепельников, совсем не волнуют дела герцогства, и ему плевать, что мы преступники. Но если есть какая-нибудь ситуация, с помощью которой можно подпортить Герберту Чариззу и его государству репутацию, он с удовольствием возьмет ее в свои пепельные руки. А я думаю, обнародование всех гадостей, связанных с церковью Света и ее инквизицией, о-о-очень сильно подорвет репутацию Авельона в глазах его же граждан.

– Надеюсь, это лишь предварительный план, да? Звучит пока не самым лучшим образом.

Даша сложила руки на груди и нахмурилась:

– Тогда сам будешь думать, когда станешь чувствовать себя «самым лучшим образом», ясно? И вообще вставай и подтягивайся к костру – Джамаф уже почти приготовил ужин.

С этими словами девушка покинула дом, предварительно взяв из шкафа еще одно покрывало и накинув его себе на плечи. Виктор полежал еще несколько минут, прежде чем заставил себя хотя бы подняться на локти. Все тело загудело от боли и резкой смены положения после столь длительного лежания в одной позе, да так, что проколотое бедро затряслось в сильнейших судорогах. Сжав зубы, иномирец выждал еще четверть часа, прежде чем боль окончательно притупилась и отошла на задний план.

На берегу пруда горел костер, над которым висела нанизанная на вертел курица. Ее румяная кожица настолько приковала к себе взгляд еле стоящего на ногах Виктора, что тот не сразу заметил, что сидящий рядом с костром Джамаф с ним здоровается. Очухавшись от наваждения и помотав для уверенности головой, он улыбнулся своему спасителю:

– Приветствую тебя, друг. Я благодарен тебе за все, что ты сделал для меня и Даши. Главным образом я говорю спасибо за нее, нежели за себя.

– Твоей спутнице помощь требовалась не столь стремительно, нежели тебе. Я сделал все, что было в моих силах. Слава богам, этих моих сил хватило для того, чтобы не дать вам умереть.

Виктор присел рядом с укутавшейся в одеяло Дашей и чуть не сорвался: жарящаяся курица оказалась всего в метре от него, и внутренний сумасшедший голос приказывал сорвать ее с вертела и вцепиться в жирную тушку зубами.

– Как мы можем тебя отблагодарить, Джамаф? – спросил иномирец, старательно загоняя в самые глубокие недра своего разума мысли о еде. – И даже не говори, что тебе ничего не нужно. Мы должны тебе по гроб жизни.

– «По гроб жизни»? – Отшельник усмехнулся. – Никогда раньше такого выражения не слыхал, хотя книг перечитал немало. И о вашем герцогстве в том числе. Не припоминаю, чтобы хоть кто-то из людей так выражался.

Виктор с Дашей переглянулись, словно негласно посовещались и кивнули друг другу.

– Это не наше герцогство, – смущенно произнесла Даша, поправляя волосы. Она всегда убирала за уши мешающуюся челку, когда чего-то стыдилась. – Видишь ли, Джамаф… за нами гонялись не просто так. Ну то есть это и так понятно, что без причины никто не станет гнать нас через все государство аж к границам ханства. Просто мы не обычные преступники. Не воры и не разбойники, не политики или спекулянты. Нас с Виктором объединяет нечто большее, чем жажда наживы и громкая награда за нашу поимку. Мы пришли сюда из другого мира.

Возникла пауза. Отшельник слегка напрягся, это было видно по натянутым скулам и чуть прищуренным глазам. Он перевел взгляд на одного гостя, затем на другого, потом опять на первого и ответил:

– Звучит, конечно, невероятно, но как такое может быть? Мне даже слегка… не верится. Я могу поверить в то, что вы совершили государственный переворот, обчистили герцогскую сокровищницу или убили самого епископа, но чтобы из другого мира…

– Нам незачем лгать, – пожал плечами иномирец. – Если хочешь, мы расскажем тебе всю нашу историю. Но тебе придется верить нам на слово, потому что фантастических моментов будет не счесть.

Джамаф задумчиво покрутил курицу на вертеле, сделав вид, что не замечает, как голоден Виктор. Почесал подбородок, слегка поерзал на месте. Затем сказал:

– Ладно, давайте вашу историю. Только не затягивайте ее до самого утра, ладно?

Глава 3

Каждое утро, проведенное в пустыне до этого дня, было для путников смесью лютой, бешеной радости и в то же время чертовского разочарования. С одной стороны, заканчивался жуткий холод, отступали ночные хищники. С другой – это значило начало адского зноя, нестерпимой жажды и еще тысячи маленьких проблем, сливающихся в одну критически большую. Это же утро для Виктора стало если не божественным даром, то хотя бы просто подачкой судьбы.

Джамаф позволил гостям ночевать в доме, на ворсистых коврах и теплых шкурах. Сам же он после ужина и длинного рассказа о путешествии иномирцев куда-то исчез, но с первыми лучами светил над горизонтом вернулся с целой кипой каких-то книг и просто гигантским свертком бумаги длиною в человеческий рост. Отшельник не стал никого будить и дождался, пока его новые знакомые проснутся сами, что случилось лишь ближе к полудню.