Адмирал идет ко дну - Коллектив авторов

– Конечно. Я спросила, чем он занят. Он сказал, что в последнее время участились кражи. Я заметила, что у него было много посетителей, и поинтересовалась, не общался ли он с Беном Милном, телевизионщиком, а он с иронией ответил, что удовольствие запланировано на завтра.

– С иронией?

– Он назвал Милна молодым нахалом – и был прав. Затем добавил, что хочет обстоятельно поговорить со мной, но это подождет до завтра, так как он планирует напиться в хлам.

Коул поднял палец.

– Ага! Вы считаете, что он упился до смерти?

– Ни в коем случае. Мне и раньше приходилось видеть его пьяным, на следующий день он всегда как огурчик. Я хочу сказать, что у него были четкие планы на сегодня, а вовсе не суицидальное настроение.

– Факты доказывают обратное, – возразил Коул. – На лодке нашли предсмертную записку.

– Я знаю, – спокойно ответила Эми. – Это я ее нашла и отдала полицейскому, который прибыл на вызов.

– И?

– И я не верю, что ее написал Фитц.

– Ой, да ладно! Это же решающее доказательство. Вы еще скажите, что он был неграмотным!

– Он не умел работать на компьютере. На конверте значилось: «Заинтересованным лицам», а Фитц вообще понятия не имел, как пользоваться принтером. Вы видели записку?

– Она в машине, мы получили ее утром, – ответил Честертон. – И записка, и конверт набраны на компьютере.

Босс наградил его свирепым взглядом.

– Ерунда! – сказал Коул. – Любой дурак может научиться.

– И распечатывать страницы? Адмирал дураком не был, но на такое не способен.

– Написано яснее некуда, – настаивал Коул и быстро процитировал записку: – Он больше не может, «Последнее ура» прогремело, лучше уйти на подъеме, простите все, кого смерть заденет… Спорить тут не о чем.

– Если это действительно он написал. А если нет, то ваше так называемое решающее доказательство – мыльный пузырь.

– Посмотрим, мисс Уолпол. Нам нужно поговорить с людьми, которые побывали вчера на Мостике. Кто-нибудь из них рассказывал, чего хотел покойный?

– Все как один молчали. Наверное, он попросил их не распространяться.

– Не волнуйтесь, мы их разговорим – это наша работа. Составьте, пожалуйста, список.

– Ну я видела не всех – была слишком занята с клиентами.

– Запишите любого, кого вспомните. – Коул поднял глаза. – Это что такое?

Сверху донесся шум.

– А, наши гости. Мы сдаем комнаты.

На лестничной площадке появился Бен Милн.

– Как там мой завтрак?

– Я спрошу Мериэл. Вам полный набор?

– И большую кружку черного кофе.

– Сделаем. – Эми повернулась к полицейским. – Это тележурналист, Бен Милн. Прошу прощения, я на минутку. – И она поспешила в сторону кухни.

– «Сделаем», – передразнил ее Коул. – А как насчет полного набора нам с тобой?

Тем временем Бен спустился и подошел к столу.

– Кажется, мы не знакомы. Позвольте представиться: Бен Милн. Вы из деревни?

– Мы из полиции, – ответил Коул. – Расследуем смерть владельца паба.

– Ах да. Ужасно, конечно… Я проснулся посреди ночи, а тут такая суматоха… Что же его толкнуло на столь отчаянный шаг?

– Выясним. Я так понял, вы снимаете телешоу?

Бен скривился, словно ужаленный.

– Это не «шоу», а документальные съемки! Мы наводим камеру и просто плывем по течению; никогда не знаешь, что выйдет. Пока все шло лучше, чем я рассчитывал, а со смертью Адмирала мы вообще напали на золотую жилу.

– Чего?! – Даже у Коула отвисла челюсть.

– Ну поставьте себя на мое место: я снимаю разоряющийся бизнес, и тут владелец решает покончить с собой. На наших глазах разворачивается трагедия! Жалко, что оператора ночью не было под рукой, а то бы сняли шикарную сцену на пляже. Хотя, если подумать, можно и сымитировать. Лодка еще на месте?

Честертон кивнул.

– Если это реалити-шоу, как вы говорите…

Бен не слушал, увлеченный открывшимися перспективами.

– Телеканалы будут рвать мой фильм друг у друга! Пойдут продажи по всему миру. Мне светит «Эмми»!

– Кто такая Эмми? – спросил Коул.

Честертон спас его от позора, направив разговор в другое русло.

– Могут возникнуть юридические осложнения.

– То есть? – нахмурился Бен.

– Если – предположим – дело передадут в суд, выпуск программы, скорее всего, запретят.

– Какое дело? Вы вообще о чем?!

– Вы можете помешать судебному процессу.

– Да наплевать! Удача поперла, и ничто меня не остановит! Вы собираетесь допрашивать свидетелей? Сейчас вызову оператора.

Тут вмешался Коул.

– Обойдетесь!

– Кстати, – вдруг осенило Честертона, – нам понадобятся копии всех снятых материалов – они могут содержать важные улики.

– Ни за что! – отрезал Милн.

– Ах так? Препятствие полицейскому расследованию – статья шестьдесят шестая, шесть месяцев тюремного заключения. Материалы должны быть готовы завтра к полудню.

Коул с удивлением взирал на помощника: он и не подозревал, что у парня есть способности!

Бен глянул на часы.

– Вы сбили мне все расписание!

Вернулась Эми с завтраком для Бена: большая кружка кофе, апельсиновый сок, тост, мармелад, бекон, яичница, сосиски, грибы, помидоры, гренки.

– Нет времени, – раздраженно ответил тот. – Меня только что жутко загрузили работой.

Эми растерянно замерла с подносом в руках.

– Оставьте нам – не пропадать же! – нашелся Коул. – Мистер Милн, кофе тоже не будете пить?

Подкрепившись и воспряв духом, детективы поднялись на Мостик, примыкающий к жилым помещениям. Судя по всему, именно здесь вчера проходили тайные переговоры.

Стены были увешаны пыльными фотографиями кораблей, в пыльном стеклянном шкафчике лежали разнообразные ракушки и моллюски. С потолка свисали пыльные флаги, словно забытые рождественские украшения. В дальнем углу размещался огромный стол, напоминающий ют; количество бутылок на нем чуть ли не превышало барный запас, однако большая часть была пуста. С краю выстроились грязные стаканы, подставками им служили конверты, густо заляпанные винными следами.

– Счет за электричество, – прочел Честертон. – За газ, из пивоварни, из банка… Он их даже не открывал.

Коул восседал за столом под резной фигурой полуобнаженной блондинки из тех, что крепятся на носу корабля.

– Это подтверждает очевидное – он сдался.

– Ни компьютера, ни принтера, ни папок с документами.

– Старомодный телефон, – отметил Коул, поднимая перевернутую корзину для бумаг. Выдвинув ящик стола, он обнаружил лишь один предмет: штопор. – Даже открывашка у него допотопная.

– Пожалуй, мисс Уолпол права насчет его технофобии.

– Техно чего?

– Компьютерной неграмотности.

– Все это слова, – раздраженно отозвался Коул. – Она сама говорила – старик любил сочинять. Морской волк, тоже мне! Враль и фантазер, вот что я тебе скажу! Вся эта мишура вокруг – старые лампы, чучела, корабли в бутылках – декорации, не больше того. Любой дурак может купить их в лавке старьевщика и развешать где угодно. А на самом деле он – какой-нибудь разорившийся бизнесмен или госслужащий и прекрасно умеет печатать. Где-то тут есть компьютер, я уверен.

– Я заметил один внизу, в маленьком кабинете позади барной стойки. Надо ведь выписывать счета гостям.

– Ну вот, я же говорил!

– И все-таки мисс Уолпол произвела на меня впечатление. Как-никак она работала с ним три года, и версия суицида ее не устраивает.

– Это не версия, солнышко, так и было на самом деле. А ты прекращай доверять смазливым бабам. Видел я, как она стреляла в тебя глазками. Та еще штучка! Не связывайся с ней, она таких цыплят ест на завтрак. Сейчас спустимся, и я тебе покажу, как с ней надо обращаться.

– Может, сначала осмотрим его квартиру?

– Ну если хочешь… Только вряд ли там будет что-то интересное.

Поднявшись еще на один лестничный пролет, они вошли в гостиную, точно так же декорированную морскими артефактами. В книжном шкафу стояли потрепанные томики Форестера и Патрика О’Брайена в мягкой обложке. Дальше располагалась спальня, за ней – крошечная ванная.

– Загляни в шкафчик, – велел Коул.

– Что искать?

– Сильнодействующие лекарства, барбитураты, снотворное – все, чем он мог накачаться.

– Ничего похожего, – доложил Честертон через пару минут.

– Что только подтверждает мою версию.

– Каким образом?

– Ну это очевидно – он все выпил.

Спустившись в бар, детективы обнаружили за столиком женщину в белом халате, на голове у нее была пластиковая шапочка для душа. Она в ужасе уставилась на них.

– О боже, не смотрите на меня! Я не одета, не накрашена… Я думала, тут можно спокойно позавтракать, пока волосы сохнут. Уходите!

– Мы находимся в публичном заведении, мэм, – проинформировал ее Коул.

– В такую рань сюда пускают только жильцов.

– Вы здесь живете?

– Снимаю номер. Исчезните! Кыш!

– Мы ведем расследование.

– Так вы?..

– Они самые, по поводу вчерашнего трагического инцидента.