Лики Януса - Оксана Аболина

Я сам об этом давненько думал. И однажды создал последнего своего героя. Старшего над всеми остальными. Я назвал его Янусом Многоликим. Да, я знаю, у римского бога было только две личности, но у меня их сотворилось столько, что пришлось дать ему звание — Многоликий. Задачей Януса было следить за порядком среди всех моих персонажей и при этом беспрекословно подчиняться мне. Он согласился взяться за это дело и неплохо с ним справлялся, я вздохнул чуть свободнее…

9. Дверь

Вот и догнало меня через сорок лет моё несостоявшееся имя. Имя Ян. Бог Янус и вправду многолик. Когда я разговариваю с ним, то сначала вижу юношу, потом старика, затем младенца или зрелую женщину. Его лица переливаются, перетекая из одного в другое. При этом они искрятся бархатистым золотистым цветом. И весь он такой светлый и загадочный. Мне Янус нравится, хотя он полон тайн и непостижим. Другие персонажи его уважают и слушают. Я почти не знаю его. Я не мог бы сказать добр он или зол, умен или глуп, красив или уродлив, щедр или жаден — в нём воплотились все человеческие черты. Мне нравится он такой, какой он есть — непостоянный, изменчивый и в то же время бездонный.

Моя старая заслуженная троица: Хаус, Брюня и Игорь Дронов II — единственные, кто держатся с ним наравне и даже иногда спорят с ним. Для всех остальных он непререкаемый авторитет.

Я знаю его уже три месяца, но до сих пор не могу понять, как он ко мне относится. Не то, чтобы любит или ненавидит, но даже, испытывает ли хоть какую симпатию? Нет, ничего этого я не знаю. Он разговаривает со мной вежливо, но совершенно без эмоций, как с чужим, приказывать я ему не смею, но мои просьбы он, как мы и договаривались, выполняет беспрекословно. Мы с ним ладим, и только. Но нужен я ему или нет — вряд ли я когда узнаю.

В последние недели у меня бессонница. Герои думают, что я сплю, бродят по комнате, разговаривают, живут своей жизнью. Кажется, они от меня давно не зависят, а может, и никогда не зависели? Может, я их не создал, а только нашёл и дал им форму, как говорит Брюня? Всё может быть, но они мне об этом никогда не рассказывают. И уж тем более ни разу не изъявляли благодарность по поводу того, что я их извлёк на белый свет. Странные они всё-таки существа… А я?

Кто я такой?

Кто они такие?

Может быть, я схожу с ума?

Вчера был выходной и мы с Сергеем смотрели телевизор. Опять раздался стук…

Я вам не рассказывал про стук? Он появился вскоре после того, как я перестал спать по ночам. Сначала он раздавался только ночью, потом в любое время, когда дома не было Сергея. А вчера вот прямо при нем…

— Ты слышишь стук? — спросил я.

— Какой стук? — удивился он.

— Ну сделай потише телевизор.

Сергей убавил громкость телевизора и стук загремел вовсю, но мой квартирант его по-прежнему не слышал.

— Может, это мышь скребется? — предположил я. — Мне показалось, что стук.

— Да, насчет мышей надо думать, — серьёзно кивнул Мухин. — вероятно, они нашли лазейку. Ведь где-то же прошмыгнули, и цапнули тебя. Я этим очень обеспокоен. Если бы ты мог хотя бы отмахнуться от них… Может быть, дыра в ванной? Я после фильма посмотрю…

Конечно же, никаких дыр Сергей не нашёл. Их и не было. Потому что дыру еще только предстояло проделать… Предполагалось, что я об этом не знаю. И руководил всем Янус. С нашей стороны. Но была и другая…

В первый раз стук удивил не только меня, но и персонажей. Джокер в это время резался в карты с Хаусом, сидя прямо на полу, Лёшка Казанцев с @-&^)Солнышком(^&[email protected] спрятались в кладовой и там тискались. Игорь Маранин читал книгу в уютном кресле Сергея. Сократ безумно любил мою ванну с центральным отоплением, залезал в нее по несколько раз за ночь, а потом шлепал по всей квартире, оставляя за собой мокрые следы, которые, к счастью, успевали просохнуть к пробуждению Сергея, хотя я всегда боялся, что квартирант может встать ночью по нужде и тогда… тогда бы он увидел не только мокрые следы, сдвинутую мебель, разбросанные вещи. Он мог заметить самих героев, хотя, похоже, их это нимало не беспокоило. Так вот… Была обычная ночь, когда персонажи думали, что я сплю, а я краем глаза наблюдал за ними. Хаус нагло мухлевал, и Янус сделал ему замечание. Не успел Хаус в ответ огрызнуться, как раздался стук… Во внешней стене, чуть дальше окна, у которого стояла медведевская кровать. Стук был сначала осторожный и негромкий, но все тут же бросили свои дела и посмотрели в одну сторону.

Среди персонажей воцарилось молчание, а стук повторился, и звучал он увереннее и громче. Лёшка Казанцев с @-&^)Солнышком(^&[email protected] проскользнули в комнату и застыли на пороге.

— Что там? — прошептал Лёшка.

— Тссссс, — приложил палец к губам Янус Многоликий.

— Эй, кто там стучит? Думаешь я так не могу?! — слишком громко произнес Хаус, но тростью не стукнул, и я понял, что он нервничает.

— Это дверь? — спросил появившийся в комнате Сократ, ещё мокрый и босой, но завёрнутый в тогу.

— Да, это дверь, — подтвердил Янус Многоликий.

— Какая ещё такая дверь? — спросил Хаус. Он подозрительно относится к Янусу, так как не может перенести рядом с собой присутствие божества — это противоречит его концепции мира.

— К соседям, — сказал Янус.

Хаус нервно засмеялся, а остальные персонажи ошеломлённо замолчали. Я не понял сначала, что их так потрясло, я ведь не знал, кто такие соседи в мире персонажей.

— Стучат с той стороны, — осторожно сказал Игорь Маранин.

— Кажется, пытаются пробить стену, — добавил Брюня. — Я могу одним ударом…

— Нет, эту дверь, так легко не пробьешь, — возразил Янус Многоликий. — На это уйдёт не меньше двух недель. Они ищут контакта с нами. Мы должны им ответить.

Он постучал по внешней стене и с той стороны замолчали. Потом стук раздался гораздо более сильный и частый. Кто-то, действительно, пытался к нам пробиться.

В последние две недели среди персонажей только и было разговоров, что об этом стуке. Оказалось, что те параллельные вселенные, о которых в последнее время так много говорилось в среде физиков и фантастов, действительно, существуют. Но пройти из мира в мир невозможно. Стена непроницаема. И в какой-то степени это хорошо. Ведь каждая вселенная создана для своих обитателей. Лазейка никогда не может появиться в реальном мире — только в мире персонажей, но и здесь есть одно условие — посредником, связывающим две вселенные, между которыми должна открыться дверь, может быть только реальный человек. И в этой комнате этим человеком был я, беспомощный уёбный обрубок.

Две недели персонажи несли вахту у внешней стены, пробиваясь навстречу соседям. Стук звучал почти постоянно. По растущему напряжению среди героев я чувствовал, что уже вот-вот… оно случится. Мне никто ничего не рассказывал, когда я делал вид, что просыпался, словно меня это нисколько не касалось и я не был главным персонажем, ключарём этой двери. Но я не спрашивал ничего, боясь спугнуть героев, и просто ждал.

А сегодня случилось ЧП. Чрезвычайное происшествие. Вечером позвонили в дверь. Стук прекратился, неуловимой тенью Брюня выскочил за порог и через минуту вернулся.

— Это они! — громко сказал он, и все тут же засуетились, прикрыли ширмой проделанную дыру. Не успел я оглянуться, как все куда-то попрятались. Посреди комнаты остался только Янус Многоликий.

— Игорь Дронов, я знаю, что ты не спишь, — сказал он. — Ты должен разбить «очкарика». Ты должен прямо сейчас встать и разнести его на мелкие кусочки. Или мы все погибнем.

Лики Януса мелькали с потрясающей быстротой, сменяя друг друга, а потом дверь в комнату открылась и Янус исчез. На пороге стоял генерал, за его плечом я видел Сергея.

— Это к тебе, из страховой компании, — сказал он. — Я им говорил, что ты плохо себя чувствуешь, но ты им зачем-то очень нужен.

— Где дверь? — спросил меня военный.

— Какая дверь? — притворившись идиотом, спросил я и сел на кровати. Я провёл рукой по лбу и нечаянно стряхнул «очкарика» на пол. — Ой, какая неловкость, — сказал я и посмотрел на военного. — Простите, одну секунду. Я спрыгнул на пол, но пяткой попал по очкам, что-то хрустнуло, а я крутанулся на месте, как меня учил Брюня. — Боже мой! Как здорово, что вы пришли! — воскликнул я. — теперь я могу ходить, теперь я могу шевелить руками. Безумно жалко, что ваш компьютер… но он мне теперь не нужен… Вы посмотрите, мои руки и ноги слушаются меня!

— Где дверь? — повторил военный.

— Они её не открыли. И никогда уже не откроют, — ответил я и посмотрел ему прямо в глаза. — Вам до них теперь не добраться.

Эпилог

Теперь я могу ходить. Я могу бегать и прыгать. Я знаю восточные боевые искусства. Мои руки и пальцы способны к тончайшим движениям. Девять месяцев я мечтал об этом. Но почему, почему мне теперь так плохо? Ведь я добился того, чего хотел.