Осень в Пекине - Борис Виан

— И потом, мне нравится, как он танцует.

Анжель тщетно пытался с ней справиться, но она упорно шла не в такт. Тогда ему пришлось отодвинуть ее от себя: пусть уж танцует как хочет.

— Правда, у него есть один-единственный недостаток, — сказал Анжель.

— Да, — согласилась Бирюза. — Но это не важно.

— Но от него можно избавиться, — заверил ее Анжель.

— Ему нужно, чтобы им все время кто-то занимался, он один не может.

— Наверное, вы правы. Кстати говоря, с ним всегда кто-то есть.

— В то же время мне бы не хотелось, чтобы вокруг было слишком много народу, — задумчиво добавила Бирюза. — Только верные друзья. Вот вы, например.

— Я верный друг?

— Только я вас увидела, я тут же пожалела о том, что вы мне не брат. Именно брат…

Анжель понуро опустил голову. Нельзя сказать, чтобы она его очень обнадежила. Конечно же, он не умеет улыбаться так, как Анн. Все дело именно в этом. Бирюза продолжала танцевать не в такт, наслаждаясь при этом музыкой, как, впрочем, и остальные танцующие. Было дымно и душно, и ноты с трудом продирались сквозь серую пелену вокруг пепельниц с отдающими богу душу окурками; на пепельницах красовались рекламные надписи, где речь шла о компании Дюпон с офисом на рю Отфей, и было изображено в уменьшенном масштабе больничное судно, а также некоторые другие предметы ухода за больными.

— А чем вы вообще занимаетесь?

— Чем занимаюсь? Это в каком смысле?

— В смысле работы…

— Часто хожу на танцы, — сказала Бирюза. — Вообще-то после школы я закончила курсы секретарей, но так нигде и не работала. Родители считают, что важнее приобрести светские манеры…

Музыка стихла. Анжелю не хотелось уходить с площадки, он потанцевал бы с ней еще, если бы оркестр заиграл снова, но музыканты сели оттачивать инструменты. И он последовал за Бирюзой, которая быстро вернулась к столику и села рядом с Анном.

— Ну что, станцуем? — спросил Анн.

— Да, — сказала Бирюза. — Мне нравится, как вы танцуете.

Анжель сделал вид, что ничего не слышит. Конечно, не у нее одной такие красивые волосы. Но голос… Где еще он найдет девушку с таким голосом? Фигура тоже играла не последнюю роль.

Чего он точно не хотел — так это становиться на пути Анна. Собственно, с Бирюзой первым познакомился Анн, а не он, и все это касалось его одного. Анжель вынул бутылку из ведерка с зеленым льдом и наполнил свой бокал. Ни одна из присутствующих девушек не вызывала у него интереса. Кроме Бирюзы. Но тут Анн был первым.

А Анн ему друг.

Им пришлось уйти, чтобы поужинать. И вообще, нельзя всю ночь гулять, если на следующий день идти на работу. В машине Бирюза сидела впереди, рядом с Анном, а Анжель — сзади. Анн вел себя как пай-мальчик: он не обнимал ее за талию, не наклонялся к ней, не брал за руку. Анжель бы поступил совсем иначе, если бы познакомился с ней первым. Конечно, Анн зарабатывал больше, чем он, так что все это было вполне заслуженно. И потом, мало ли, кто как танцует. Когда не слышишь музыку, это уже не кажется таким серьезным недостатком. На это можно закрыть глаза. Время от времени Анн изрекал какую-нибудь глупость, а Бирюза смеялась, и сияющая копна ее волос колыхалась над воротником ярко-зеленого костюма.

Анн сказал что-то Анжелю, но Анжель не расслышал, он думал о чем-то своем, а это так естественно. Тогда Анн повернулся назад и при этом немного сдвинул руль в сторону. Переднее правое колесо машины вскарабкалось на тротуар, и как ни тяжело об этом говорить, но именно в эту минуту мимо шел прохожий, и крыло машины угодило ему прямо в бедро. Прохожий с шумом упал на землю и так и продолжал там лежать, схватившись за бедро. У него начались судороги. Анжель распахнул дверцу автомобиля и выскочил на улицу. В смятении он склонился над пострадавшим. Последний корчился от смеха, иногда прерываясь, чтобы испустить внушительный стон, а затем снова заливался хохотом.

— Вам очень больно? — спросил Анжель.

Бирюза боялась смотреть в их сторону. Она так и продолжала сидеть в машине, обхватив голову руками. Анн выглядел ужасно. Он был бледен. Он думал, что прохожий при смерти.

— Это вы меня сбили? — икнул пострадавший, обращаясь к Анжелю. И опять залился неудержимым смехом.

— Успокойтесь, — сказал Анжель. — Вам, наверное, очень больно.

— Страдаю безумно, — с трудом выговорил раненый.

От сказанного он начал хохотать так, что два раза перевернулся вокруг своей оси и оказался на два фута ближе к Анжелю. Анн смотрел на него в замешательстве. Он повернулся к машине и увидел Бирюзу. Она плакала, полагая, что раненый стонет, а она очень боялась за Анна. Тот подошел к ней — дверца машины была открыта, — сжал ее голову в своих больших ладонях и стал целовать ее глаза.

Анжель оказался невольным свидетелем этой сцены, но, когда руки Бирюзы сомкнулись у Анна на затылке, он снова прислушался к словам раненого господина. Последний пытался достать из кармана бумажник.

— Вы инженер? — спросил он у Анжеля. Смех постепенно начал стихать.

— Да… — пробормотал Анжель.

— В таком случае вы поедете вместо меня. Не могу же я отправиться в Экзопотамию с переломанным вдребезги бедром, это неприлично! Если бы вы только знали, как я рад!..

— Но… — начал было Анжель.

— Вы ведь были за рулем?

— Нет, — сказал Анжель. — Анн…

— Какая досада… — пробормотал потерпевший. Лицо его помрачнело, губы задрожали.

— Не плачьте, — сказал Анжель.

— Девчонку вместо меня никак не пошлешь…

— Это мальчик… — сказал Анжель.

Сие известие вернуло потерпевшего к жизни.

— Ну что же, поздравьте маму…

— Непременно, — сказал Анжель. — Но она уже давно свыклась с этой мыслью.

— Тогда отправим Анна в Экзопотамию. Меня зовут Корнелий Постыдный.

— А меня Анжель.

— Предупредите Анна, — сказал Корнелий. — Он должен подписать контракт. Хорошо, что там не вписано мое имя!

— А почему так получилось?

— По-моему, они меня просто побаиваются, — сказал Корнелий. — Зовите Анна.

Анжель посмотрел в сторону машины. То, что он видел, причиняло ему страдания, но он все-таки подошел к Анну и положил ему руку на плечо. Анн был как в тумане, а глаза… На него страшно было смотреть. Ее же глаза были все еще закрыты.

— Анн, — сказал Анжель, — ты должен подписать…

— Что? — спросил Анн.

— Контракт, чтобы ехать в Экзопотамию.

— Железную дорогу прокладывать, — уточнил Корнелий. Сказав это, он снова застонал, ибо куски сломанного бедра, стукаясь друг о друга, неприятно щелкали у него над ухом.

— И вы туда поедете? — спросила Бирюза.

Анн снова наклонился к ней, чтобы она повторила сказанное. Потом он сказал «да», пошарил в кармане и вынул ручку. Корнелий протянул контракт. Анн заполнил анкету и поставил свою подпись в конце страницы.

— Давайте мы положим вас в машину и отвезем в больницу, — предложил Анжель.

— Не надо, — сказал Корнелий. — Рано или поздно мимо все равно проедет «скорая помощь» и подберет меня. Я, честно вам скажу, очень рад.

Он забрал контракт и потерял сознание.

— Не знаю, как мне быть, — сказал Анн.

— Надо ехать, — отозвался Анжель. — Ты подписал…

— Но там будет так тоскливо, — сказал Анн. — Я буду там совсем один.

— Ты поговорил с Корнелием?

— Он мне звонил. Уезжать надо послезавтра.

— Тебе в самом деле так туда не хочется?

— Да нет, — сказал Анн. — В конце концов, это даст мне возможность повидать мир.

— Ты просто не хочешь признаться, — возразил Анжель, — но все это из-за Бирюзы.

Анн с удивлением посмотрел на него:

— Надо же! Это мне и в голову не приходило. Ты думаешь, она на меня обидится, если я уеду?

— Не знаю, — сказал Анжель.

Он подумал, что, если она останется, он сможет с ней встречаться время от времени. Глаза у нее были голубые. И Анна не будет.

— Знаешь… — сказал Анн.

— Что?

— Ты должен поехать со мной. Там наверняка не один инженер понадобится.

— Но я в железных дорогах совершенно не разбираюсь, — сказал Анжель. Он не мог бросить Бирюзу одну, если Анн уедет.

— Разбираешься не меньше моего.

— Ты хотя бы знаешь все о щебенке, с твоей-то работой.

— Я же ей торгую, — сказал Анн. — По сути, я в этом ничего не понимаю. Не обязательно хорошо разбираться в том, что пытаешься продать.

— Если мы уедем вдвоем… — начал Анжель.

— Ну уедем, — сказал Анн. — Найдет себе еще кого-нибудь, кто будет с ней возиться…

— Так ты в нее не влюблен? — удивился Анжель.

Сердце его как-то странно забилось. Он попытался задержать дыхание, чтобы это прекратилось, но справиться с собой ему не удалось.

— Она очень красивая, конечно, — сказал Анн. — Но иногда приходится чем-то жертвовать…