Три портрета: Карл Х, Людовик XIX, Генрих V - Вячеслав Владиславович Черемухин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Восточное направление внешней политики Карла X прежде всего ознаменовано удачной кампанией Российской Империи в войне 1828–1829 гг. с Османской Империей. Князь де Полиньяк в августе-сентябре 1829 года представил на обсуждение тайного королевского совета вопрос, который был предложен Тюильрийскому двору со стороны России, для которой Франция того времени была союзницей. Предполагалось окончательно расчленить Османскую Империю и если бы Франция и Россия действовали бы сообща, то «приобрели бы в совете великих держав господствующее положение»[55]. При этом князь де Полиньяк прежде всего просил не забывать, что первоочередной задачей в рамках решения Восточного вопроса было ослабление позиций Великобритании на море, флот который был очень многочислен. Кроме того, он вспомнил о несправедливости договоров 1815 г., когда Франция была обязана вернуться к дореволюционным границам. Он предлагал включить в состав Франции территорию Бельгии до Мааса. Кроме того дофин Франции Людовик, герцог Ангулемский говорил, что Великобритания не допустит реализации подобных идей главы французского кабинета. Прения по всем выше обозначенным вопросам раскололи членов совета, и первое заседание по этому вопросу не постановило единого решения.
На втором заседании по этому вопросу верх одержал князь де Полиньяк. Решения этого заседания представляет С. С. Татищев. К Франции переходила бы Бельгия, в тот же момент к России Молдавия и Валахия. Австрии переходят Сербия и Босния, а оставшаяся часть Европейской Турции «должна была составить одно христианское государство под властью короля нидерландского, а прочие турецкие владения в Азии и Африке – государство мусульманское с Мегметом-Али, пашою египетским, во главе»[56]. Однако, проект не успел дойти до Санкт-Петербурга до Адрианопольского мирного договора 2 сентября 1829 г.
В этом же очерке С. С. Татищева мы находим другие любопытные детали русско-французских отношений 1820-30-х гг. Так Татищев, с нескрываемым сожалением, констатирует, что граф К. О. Поццо-ди-Борго «успел приобрести над князем то же влияние, каким пользовался над большей частью его предшественников, к сожалению, только во внешних, а не во внутренних делах»[57]. Вероятнее всего, речь здесь идет министре иностранных дел Российской Империи в 1816–1822 гг. графе Иоанне Каподистрия, который к тому моменту был уже президентом Греции.
Заметим перевоплощение и интересное поведение французского монарха. Он смело дает возможность де Мартиньяку расправиться с ненавистными французам иезуитами, определяет и направляет правительство князя де Полиньяка по пути, который не был официально оглашен. Во внешней политике усматривается желание Карла X участвовать в колониальном разделе мира на примере стран Магриба (Алжира и Туниса), а также в попытках вместе с Россией завершить «Восточный вопрос» в свою пользу.
Все возвращается на круги своя
Непосредственным поводом революционных событий июля-августа 1830 года явилось издание четырех королевских ордонансов. Первый отменял свободу печати и восстановлял цензуру. Газеты стали издаваться в Париже и департаментах только по королевскому распоряжению, возобновляемом через 3 месяца. Второй ордонанс распускал избранную палату депутатов. Новая палата депутатов была избрана в середине июля и представители либеральных кругов упрочили положение оппозиции в парламенте. Было переизбрано 202 депутата, а общее количество либералов увеличилось до 272. Третий ордонанс ограничивал избирательное право и допускал к нему лишь представителей богатых землевладельцев. Четвертый ордонанс объявлял новые выборы в палату депутатов на 6 и 18 сентября, а созыв палаты планировался на 28 сентября 1830 года. Ордонансы были подписаны Карлом X в Сен-Клу 25 мая и опубликованы на следующий день.
В первый день официальной публикации возмущения были слышны лишь со стороны депутатов парламента и журналистов, которые имели возможность первыми ознакомиться с известными документами. На следующий день были опубликованы журналистские статьи, которые изъявили протест правительству. В тот же день многие «содержатели типографии» распустили своих рабочих[58]. 27 июля начался активный протест со стороны народной массы. 28 июля было ознаменовано усилением протестных настроений со стороны народа, «толпа овладела ратушей и водрузила на ней трехцветное знамя»[59]. В ночь с 28 на 29 июля в Париже появились баррикады, а на следующий день восставшими были взяты Тюильри и Лувр.
Все это время Карл X, находясь в Сен-Клу, а затем в Рамбуйе, пытался лавировать, но лишь 1 августа отозвал опубликованные ордонансы и попытался удержать престол с помощь назначения нового правительства герцога Мартемара. Однако, этот вариант не смог усмирить мятеж, как на улице, так и в парламенте, где уже происходило живое обсуждение кандидатуры герцога Орлеанского Людовика-Филиппа на престол королевства (обсуждение происходило начиная с 30 июля). Сам герцог Орлеанский прибыл из пригородной резиденции Пале-Ройяль в ночь с 30 на 31 июля. После встречи с членами палаты депутатов герцог Орлеанский принял приглашение парламентариев занять французский престол, однако, по началу, он получил титул наместника королевства.
Правлению Карла Х оставались сутки.
Портрет II. Людовик XIX, или 20 минут на троне
У французского монарха было не так много вариантов для решения проблемы – можно было изменить существующий курс, сменив правительство и назначив новое, либо решиться на более радикальный вариант – позволить революции победить, а самому отречься от престола.
Первый вариант не решил проблемы. Тогда вместе с двумя членами семьи – старшим сыном герцогом Ангулемским и внуком герцогом Бордосским он прибыл в старую королевскую резиденцию – замок Рамбуйе, что в 45 километрах к юго-западу
