Современный кубинский детектив - Луис Рохелио Ногерас

— Но это совершенно не похоже на Тео, — возразила женщина. — Иногда он по целым дням не бывает дома, это правда, но к работе относится добросовестно.

— Бывают и исключения, — успокоил ее Роман. — Просто так случилось, что он нам понадобился именно сегодня.

Женщина откинулась на спинку стула и тяжело перевела дыхание.

— Тео у меня самый младший, — произнесла она усталым голосом. — Самый младший и... самый трудный. Со старшими девочками у меня не было ни забот, ни хлопот. — Она кинула на Романа быстрый обеспокоенный взгляд и поспешила заверить: — С Тео у меня, конечно, тоже нет особых хлопот. Просто я хочу сказать, что с мальчиками всегда труднее. У них совсем другой характер. У Тео в особенности, он ведь остался сиротой, когда был совсем крошкой. Мой муж умер от инфаркта. И мальчик вырос без отца. Мне пришлось немало сил приложить, чтобы он стал настоящим человеком.

Роман взглянул на нее и грустно улыбнулся. Он очень хотел бы рассеять тревогу матери, но им самим овладело безотчетное беспокойство.

— Вы знаете, с кем дружит Тео? — спросил он. — Хотя бы кого-нибудь из его друзей? Скажем...

— Нет, лейтенант. — Она низко наклонила голову, уставившись на свою темную клетчатую юбку. — Они никогда не бывают у нас. Друзья у Тео, конечно, есть, но к нам они не заходят.

Взгляд Романа стал серьезным.

— Фиделина, — начал он, — постарайтесь нам помочь. Вы в самом деле не представляете, где может находиться Тео? Назовите хотя бы одно место, где он бывает... Вчера вечером он уходил куда-нибудь?

— Да. — Женщина подняла на Романа свои чистые светлые глаза. — Он ушел после ужина, сказав, что вернется поздно. Я легла в одиннадцать, как обычно, и его еще не было. Думаю, из-за этого он и проспал сегодня.

— У Тео есть девушка? — спросил Роман.

Женщина просияла.

— Невеста. Кстати сказать, замечательная.

— Как ее зовут? — продолжал допытываться Роман. — Не с ней ли встречался Тео вчера вечером?

— Нет, лейтенант. — Женщина вновь потупилась.

— Откуда вы знаете? — полюбопытствовал Роман.

— От нее самой. Она вчера заходила после того, как Тео ушел.

Роман собирался что-то еще спросить, но Фиделина опередила его:

— Лейтенант, вы думаете?.. — И тут же замолчала, боясь произнести страшные слова. Потом судорожно глотнула и с трудом выдавила из себя:

— Вы думаете, с ним что-то случилось?

Роман понимал, что, задавая этот вопрос, женщина, конечно, догадывалась, что вряд ли услышит на него ответ. Но мать так нуждалась в поддержке. Хотя бы и небольшой.

— А почему с ним должно что-то случиться? — возразил Роман, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно спокойнее. — Пока нет причин предполагать худшее, Фиделина. Давайте-ка будем действовать. Для начала мне нужен адрес невесты Тео. Как, кстати, ее зовут?

— Вики, — сказала женщина, — Вики Каррерас.

— Адрес Вики Каррерас, — повторил Роман. — Может быть, мы с ее помощью сумеем найти Тео.

— Конечно, конечно, — пробормотала женщина, вставая. — Прошу прощения, пойду поищу. Где-то он у меня был записан.

Она вышла в соседнюю комнату. А лейтенант закурил, но дым, который он вдохнул в себя, показался ему странно горьким. Взгляд его сделался рассеянным, он даже не замечал комнаты, где сидел: перед ним возник образ матери — преждевременно состарившейся, увядшей. Вспомнил он и тяжелобольного отца, и невыразимо печальное лицо сестры.

Роман зажмурился, словно желая прогнать от себя эти видения. Еще никогда прошлое не представало перед ним столь безысходным. Им трудно приходилось, но радость все же иногда гостила в их доме. Так почему же сегодня прошлое вызывает в нем болезненное, гнетущее чувство?

Роман обрадовался, когда услышал наконец шаги Фиделины. Он открыл глаза: она стояла перед ним и протягивала листок.

— Вот адрес Вики, ее телефон я тоже написала.

Роман взял бумажку и, не глядя, спрятал в большой карман своей куртки цвета хаки.

— У нас нет телефона, — извиняющимся голосом сказала женщина, — но, если вы что-нибудь узнаете, умоляю вас, обязательно сообщите. Вы обещаете?

Роман встал и, едва сдерживая волнение, взял руки женщины в свои и слегка сжал их. Женщина явно смутилась, а лейтенант был сконфужен еще больше.

— Не беспокойтесь, Фиделина, — пробормотал он, отпуская ее маленькие белые, но уже в морщинах руки, — не беспокойтесь, я вас извещу. Вы только не волнуйтесь, обещаете?

Первым, кого увидел Роман, войдя в свой кабинет, был незнакомый мужчина лет тридцати пяти — сорока — высокий, худой, с костлявым лицом, копной черных волос и густыми баками. Сидел он на металлическом стуле за столом Сьерры. В кресле Романа со скучающим видом восседал Кабада с сигаретой в руке.

Подойдя поближе, лейтенант увидел, что одет незнакомец в темно-зеленые брюки и рубашку с короткими рукавами, которая, вероятно, накануне была белой и накрахмаленной, но сейчас имела весьма помятый и несвежий вид.

— Это Рафаэль Карденас, лейтенант, — сообщил Кабада.

— Рафаэль Карденас, — повторил Роман.

Карденас молчал, он даже не взглянул на лейтенанта. Сделав вид, что не придает этому никакого значения, Роман как ни в чем не бывало спросил:

— Почему вы не вышли сегодня на работу, Карденас?

Казалось, внутри у Фело Карденаса сработала какая-то пружина.

— Я всегда думал, что если человек не вышел на работу, у него просто вычитают из зарплаты, но теперь, оказывается, за это еще и сажают.

— Вычеты — явно недостаточная мера, — заявил Роман, — поскольку вы закоренелый прогульщик, хотя здесь вы находитесь по другой причине.

Карденас беспокойно заерзал на стуле.

— Никакой я не прогульщик, — с жаром возразил он. — Конечному каждого есть свои недостатки, у одного больше, у другого меньше, но я же сознательный человек, отец семейства. Нет, этот ярлык вам не удастся на меня повесить.

Роман едва удержался от смеха. Он обменялся быстрым взглядом с Кабадой, потом пристально посмотрел на Карденаса и произнес:

— Вас ведь уже наказывали за прогулы, Карденас.

— Лейтенант, все дело в том, что у нас на работе мошенник на мошеннике, — Фело Карденас отчаянно жестикулировал, словно пытался придать большую убедительность своим словам, — и, если ты им не угодишь, если ты не из их шайки, они в гроб тебя готовы вогнать. Все это вам наговорил Катала, угадал? Известно, он меня терпеть не может, но я хочу, чтобы вы знали...

— В каких вы отношениях с Эрасмо Суаснабаром? — внезапно перебил его Роман.

Было видно, что Фело Карденас слегка озадачен вопросом; тем не менее тона своего он не изменил:

— Со сторожем? Так вот, значит, откуда ветер дует! Что он вам про меня наболтал?

Роман пристально смотрел на него, не отвечая.

— А я-то считал этого мулата человеком! — воскликнул Карденас. — Дней десять-двенадцать назад у меня вышла с ним стычка, потому что этот тип слишком много себе позволяет... Я пришел за своим грузовиком чуть раньше, чем обычно, должен был в Пинар ехать, но хотел сначала провернуть одно дело, а тут вылезает Суаснабар и заявляет, что этого, видите ли, делать нельзя, что он не позволит... Его недоверие — вот что больше всего меня оскорбило. Ну, я сказал ему пару ласковых. Тут его и понесло, остановиться не мог. Еще немного, и я бы не выдержал. Про это он вам говорил, да?

— Вы использовали автотранспорт предприятия для перевозки мебели или какого-то другого груза, не так ли, Карденас? — тихо спросил Роман.

— Что вы, что вы, лейтенант, я... — Карденас затряс головой.

Но Роман продолжал:

— И брали за это деньги, верно?

Во взгляде Карденаса впервые мелькнула тревога. Он поднес руку ко рту, стер пот с верхней губы. Когда он снова заговорил, в его тоне уже не было прежней наглости:

— Это неправда, лейтенант, клевета... Я никогда не брал денег... Только иногда...

— Брал, Карденас, брал, — перебил его Роман.

— Зачем вы так говорите, лейтенант... Позвольте, я вам все объясню...

Роман и на этот раз не дал ему договорить:

— Мне ничего не надо объяснять, Карденас, потому что находишься ты здесь не по этой причине. — Он выдержал паузу, не сводя взгляда с Карденаса. — А по подозрению в убийстве Эрасмо Суаснабара.

Казалось, глаза Фело Карденаса вылезут из орбит. Он вскочил и сделал шаг к Роману.

— Нет, только не это! — пролепетал он. — Только не это, клянусь матерью!

И тотчас почувствовал, как чьи-то пальцы, словно клещи, сдавили его руку и заставили вернуться на место.

— Сядьте, — хмуро приказал Кабада.

Карденас рухнул на стул и заговорил дрожащим голосом, не поднимая головы:

— Я не знаю ни о каком убийстве. Эрасмо убили? Когда? Я ничего не знал об этом, клянусь моими детьми, и не имею к этому никакого отношения.