Многоярусный мир. Том 2. Сборник фантастических произведений - Филип Фармер

Расположившиеся внизу солдаты заподозрили обман. Они были, в конце концов, не так уж и глупы. Однако они и представить не могли, что случилось на самом деле. Они думали, что Кикаха, возможно, пытается заманить их в пределы досягаемости своих стрел.

— Их утрершликрум Хайнс Гимбат! — крикнул он. — Я капрал Генрих Гимбат!

Хайнс было обычным именем в Дракландии, а Гимбат — туземной фамилией, как большинство фамилий, кончающихся на «бат» была особенно распространена в том районе Дракландии среди низших классов, бывших смесью аборигенов и немцев. Среди завоевателей должно обязательно найтись несколько солдат с таким именем.

В поле зрения вышел сержант и остановился, подняв голову и вглядываясь в ствол шахты.

— Во ист де трикменш? (Где Обманщик?)

— Хир эн ист натюрлих. Их хап друсс. (Здесь его, конечно нет. Я изнываю от жажды.)

— Франк эур фир васс? (Ты просишь воды? В такое время?) — взревел сержант.

Просьба была искренней, но она также была именно тем, что снимало с Кикахи подозрение. Пока сержант бушевал внизу, факелы с обоих концов туннеля объявили о подходе уже поднявшихся с обоих концов туннеля объявили о подходе уже поднявшихся солдат. Кикаха покинул отверстие шахты и обратился к офицеру новоприбывших. Этот офицер в конце концов все-таки снял доспехи, очевидно потому, что по мнению фон Турбата, руководить охотой следовало офицеру.

Кикаха узнал его. Это был барон Дибрис, правитель мелкого княжества на границе Эгестхэйма. Он короткое время находился при дворе, когда там бывал Кикаха.

Кикаха держал голову склоненной, чтобы шлем оставлял часть его лица в тени, и сделал свой голос менее глухим. Фон Дибрис выслушал его: но не обратил внимания на его внешность Для барона Кикаха был всего лишь еще одним безликим солдатом низшего класса. Кикаха доложил, что Обманщик бесследно исчез, а также поспешил добавить, что он попросил воды, но сержант, кажется, счел эту просьбу неразумной.

Барон, облизывая губы, не счел ее неразумной, и поэтому солдаты, стоявшие на лестнице, подняли на концах шестов бутыли с водой, и Кикаха получил возможность напиться. Затем он попытался скрыться из вида, чтобы можно было выбраться в коридор и, будем надеяться, из храма. Фон Дибре расстроил его планы, приказав ему первому подниматься по шахтному стволу до следующего горизонтального уровня. Фон Дибре выругал его за ношение доспехов, и Кикахе пришлось снять кольчугу. Он готов был ударить или бежать при первом же признаке опознания его со стороны барона, но фон Дибре интересовали только поиски варвара-убийцы.

Кикахе хотелось задать много вопросов. Но он. однако, не мог это сделать, не вызвав подозрений, и поэтому хранил молчание. Он выполз из шахтного ствола, а потом принял переданные луки, колчаны и длинные мечи. После этого отряд разделился на двое. Одна половина двинулась в одну сторону, а другая в противоположном направлении. Когда половина отряда, членом которой был Кикаха, встретит другой поисковый отряд, им снова придется подниматься выше.

Только что покинутые им уровни стали светлыми и шумными. Подходили новые солдаты подкрепить давление охоты. Фон Турбат или кто-то там стоял во главе всего этого вторжения, должен прекрасно контролировать положение, чтобы выделить столько солдат.

Кикаха оставался с первоначальной группой, поскольку в ней никто его знал. Когда они встречали другие группы, Кикаха ничего не говорит. Он по-прежнему был в шлеме, так как ему не приказали снять его. Некоторые другие тоже носили шлемы.

Идти стало труднее, потому что шахтные стволы стали теперь такими узкими, что отряду приходилось двигаться на корточках, переваливаясь как утки. Солдаты думали, что находятся в самой наилучшей форме, но такой способ передвижения вызывал у них дрожь в ногах и боли в спине. Кикаха, хоть он и не страдал, тоже жаловался, чтобы не казаться не похожим на других.

После того, что казалось многими часами, но, вероятно, заняло не менее восьмидесяти минут, отряд из шести солдат выполз из шахтного ствола в маленькую камеру. В противоположной стене виднелись круглые отверстия, выходившие наружу. Солдаты высунулись и смотрели вниз, где увидели на улице Смешанных Благословений пешие войска и конных рыцарей. Хотя они и представлялись маленькими фигурками, расцветка их была вполне различима. Кикаха опознал флаги, вымпелы и мундиры не только Эгестхэма, но и по меньшей мере дюжины королевств и нескольких баронетств.

Повсюду валялись тела, главным образом жителей тишкетмоакских улиц, здесь и там была пролита кровь. Бои между тевтонами и местным гарнизоном происходили, должно быть, в другом месте, вероятно, на вершине города.

Намного ниже протекала река. Отсюда Кикахе были видны два моста, забитые беженцами, дружно повалившими в старый город.

Вскоре по длинному изогнутому спуску прискакал тишкетмоак и остановился перед только что вышедшим из храма фон Турбатом. Король уселся на коня прежде, чем позволил ему заговорить. Этот человек был великолепен: в головном уборе из длинных изогнутых белых перьев, алом плаще и зеленых легинах. Он, вероятно, являлся каким-то чиновником императора.

Он докладывал Турбату, а это, видимо, означало, что император попал в плен.

У Кикахи имелось мало потайных мест, даже если бы он смог удрать. Оставшиеся в городе жители подчиняться приказам своего правителя, а если будет приказ доложить о присутствии Кикахи, как только его обнаружат, то именно это они и сделают.

Тут один из шедших вместе с Кикахой солдат заговорил о награде, предложенной за пленение Кикахи или сведений, приведущих в его пленению. Десять тысяч дракенер плюс титул, замок, земли и подданные баронетства Хорстман. Если награду заслужит простолюдин, то он и его семья автоматически станут дворянами. Денег предлагалось больше, чем король Эгестхэма получал за два года в виде налогов.

Кикаха хотел спросить, что случилось с Лизой фон Хорстман, его женой, и фон Лисбатом, его добрым другом, управляющим в его отсутствии баронетством, но не посмел, и его замутило при мысли об их вероятной участи.

Он снова высунулся из окна подышать свежим воздухом и увидел нечто, им забытое. Ранее он видел рыцаря, шедшего непосредственно за фон Турбатом, несшего в одной руке меч, а под другой рукой большую стальную шкатулку. Теперь этот же самый рыцарь сопровождал фон Турбата на улицу, а когда король направился обратно в храм, за ним чуть ли не по пятам направился со шкатулкой рыцарь.

«Очень странно, — подумал Кикаха. — Все, что происходит очень странно».

Однако, пока ничего, Кикаха объяснить не мог.