Путь океана: зов глубин (СИ) - Райт Александра

— В процессе погрузки. Высоких господ ожидаем ко времени. Но как пить дать, опоздают. Как обычно, все важные шишки плывут с нами на «Крылатом», ихняя свита и барахло распределены по бортам…

— Дафна, прошу, сделай так, чтобы они остались довольны. А не как в прошлый раз.

Веснушки и полосы татуировок на девичьем личике вдруг потерялись в гневном румянце.

— Не, погодите-ка, капитан! А откуда мне было знать, что господа не изволят выносить ночные вазы самолично-то⁉ Чё у них, руки отсохнут⁈ Да пусть на гальюн ходют как все, чай не во дворцах своих…! И вообще пусть этим занимается Лукас!!! Он ведь тоже…

— … Лукас, хоть тоже юнга, но не так сильно проштрафился, как ты, Мормышка, — с плохо сдержанной улыбкой перебил её Витал.

Ответом стала недовольная рожица. Но все же Дафна утвердительно кивнула и сердито надвинула шляпу на глаза.

Капитан зашагал вперед, и улыбка покинула его лицо. Аристократы на корабле гарантировали головную боль.

Лишённые всяческой дисциплины, знатные пассажиры нередко считали себя вправе устраивать дебоши со скандалами, задавать лишние вопросы и влезать в устои мореходов со своими представлениями. И только его сдержанность и способность находить к ним подход без жертвования принципами были причиной отсутствия кляузных рекламаций и дальнейшего изнурительного обмена рапортами с Гильдией до выяснения.

… Впрочем, за такие рейсы и плата была в разы выше… А статус перевозчика важных шишек давал многие преференции и влияние в Адмиралтействе.

Витал вздохнул и поправил треуголку.

На подступах к кораблям порт превратился в растревоженный муравейник.

Пыльные грузчики, такие же выцветшие, как и их бесконечные мешки на спинах тёмных от пота рубах, переругивались и всё норовили пройти покороче до бортов своих судов. Телеги скрипели оглоблями, в которых выгибались лошадиные шеи в поиске обхода внезапно перегородившего дорогу бревна. Юнги, что дождевые ручейки, просачивались промеж спин господ и с важно выпяченными татуированными подбородками крысёнышами шмыгали по сходням.

Как всегда, высокопоставленные пассажиры задерживались в последний момент, а в порт прибывали новые грузы, неучтенные в описи.

Гильдия конечно же добавит свой штраф за превышение простоя, но как быть с тем, что из-за опоздания соблюсти сроки с перегруженными судами становится гораздо сложнее? Капитан, уже охрипший от выкриков приказов, стоял у сходней с заложенными за спину руками и пытался сохранять спокойствие.

Наконец из окружающей суеты показался небольшой отряд гвардейцев, сопровождающих, по всей видимости, его пассажиров. Светловолосый паренёк с пышными вьющимися локонами и не менее пышным жабо, выглядывающим из под расшитого золотом камзола активно и восторженно жестикулировал. Рядом с ним в роскошном дорожном платье шла миниатюрная леди. Глаза её почти полностью скрывали широкие поля шляпы с перьями. При этом аристократка то и дело подносила к лицу кружевной платок.

Судя по всему — типичная избалованная дворянка. Из тех, кто боится лишний раз оскорбить свой взгляд об чумазых потных портовых грузчиков и прочей черни. А платок защищает высокородные ноздри от запахов честного труда морского народа.

Заранее прикидывая, сколько же претензий от этих двоих напыщенных шишек ему предстоит выслушать за весь период трехмесячного плавания, Витал потер переносицу. Процессия приблизилась и капитан почтительно приподнял треуголку и замер в полупоклоне согласно установленного Кодекса:

— Гильдия Мореходов в моем лице приветствует Ваши Светлости, Принц де Сюлли и Виконтесса де Круа. Извольте подняться на борт «Крылатого Марлина». Всё готово к отплытию, господа.

Вышло довольно формально, но Витала это совершенно не заботило. Отплытие задержалось почти на час из-за этих двоих, и по его мнению гости не заслужили особого радушия.

— Сердечно благодарим вас! — ответил блондин и лучезарно улыбнулся. — Это же вы капитан Витал Агилар⁈ Тот самый, что возглавляет нашу поистине историческую экспедицию? Для наших задач сам Герцог выбрали вас как одного из лучших, и с блестящими рекомендациями…

Оценивать качество похвалы не хотелось, да и было некогда.

— Так точно. В пути по всем вопросам прошу обращаться ко мне.

— Ха-ха-ха! Я представлял вас совершенно иначе: деревянная нога, седая борода, повязка на глазу, крикливая птица на плече… Моя дорогая кузина, да взгляни же: вот они, настоящие мореходы! Корабль, дух приключений!..

Витал уставился в упор в широко распахнутые глаза де Сюлли-Младшего. При всей проницательности и знаменитой моряцкой интуиции ему не удавалось понять: была ли то попытка оскорбить, либо это всё — искренность на грани наивности.

— Да-да, премного впечатлена, — послышался бесцветный голос из-под шляпы. Виконтесса замерла, обернулась в сторону города и в очередной раз прикрыла лицо платком.

Она взошла на борт, проигнорировав руку, протянутую капитаном.

Высокомерие чистой воды.

Де Сюлли-младший едва ли не вприпрыжку устремился за сестрой.

Что ж. Этот рейс обещал быть долгим. Очень долгим. Но ему доводилось перевозить и более напыщенных субъектов из Вердены. Так что Витал уже было выдохнул, когда из толпы гвардейцев вышел армеец в полном облачении тяжёлой брони и уверенно загромыхал к сходням. Ладонь Витала легла на бронированное плечо, заставив вояку попятиться и развернуться. О сталь гвардейской кирасы клацнули увесистые ножны клеймора.

— Любезный, рейсом ошиблись?

— Я это… Там у вас отмечен как профессор де Фонтенак, — небрежно рыкнул вояка.

Витал смерил его взглядом. И преградил проход.

— Армеец, если ты — профессор, то я — Святой Арканиус, — отчеканил капитан, глядя прямо в прорезь в шлеме — туда, где полагалось быть глазам. Рукавица в чешуе тяжёлой брони лязгнула, снимая головной убор. C испещренного плохо зажившими шрамами лица на Витала уставились горящие глаза. Ничего хорошего они не выражали. Как впрочем, и ничего профессорского…

— Пошёл вон, говорю, — Спокойно повторил Витал и тут же свистнул что-то на марс рассевшимся было поудобнее морякам-зевакам. Юнги метнулись вверх по канатам, готовя «Крылатого Марлина» к отплытию из порта.

В повисшей паузе вдруг загалдели гвардейцы сопровождения. Их уже начали обступать моряки. Действительно, самое время померяться, чья же правда сильнее: морская или сухопутная. Часовое опоздание становилось полуторачасовым, и Витал мрачно высчитывал узлы, чтобы поспеть к конечной швартовке в срок.

— Капитан Витал! Благодарю за бдительность, но не извольте беспокоиться. От лица фамилии де Сюлли приношу свои извинения: мы заведомо не успели оповестить о замене пассажира. Брут Рувар, глава охраны, Лига Доблести, в нашей свите вместо профессора де Фонтенака. Посему будьте так добры, оставьте гостя в покое и позвольте ему подняться на борт.

Ледяная учтивость в женском голосе с верхней палубы «Крылатого», заставила капитана процедить «добро пожаловать» и пропустить новоявленного пассажира.

Мордобитие стенка на стенку отменялось. Толпа зевак и гвардейцев начала редеть.

Витал сделал несколько росчерков в бумагах и взбежал по сходням. В клацании якорной цепи на подъёме уже звенела радость. Малейшее отклонение от графика капитан справедливо считал дурным знаком.

Ветер крепчал. Игривые волны ощутимо покачивали корабль.

Континент остался далеко позади, и разглядеть его даже с помощью оптики уже не представлялось возможным. Витал сложил подзорную трубу и наконец вздохнул полной грудью. Несколько дней в душном порту Вердены показались вечностью.

И казалось, что даже сами корабли эскадры: «Золотые Пески», «Фурия» и «Лентяй», так же почувствовали долгожданную свободу и лихо шли на всех парусах, отливающих розовым золотом на фоне темнеющего неба. Совсем как на полотнах лучших маринистов.

Витал устало сощурился на предзакатное солнце, плотнее надвинул на лоб треуголку, что всё норовила слететь от порывов ветра, и направился в капитанскую каюту. Его ждала возня с судовым журналом, кучей бумаг и винтами на секстанте. А позже неплохо было бы опрокинуть бокал хорошего согревающего портвейна…