Слезы Тесс (ЛП) - Пэппер Винтерс

Он толкнулся снова, ярость затмила его лицо.

— Каждое чертово мгновение с тобой для меня — долбанная пытка. Каждый раз, когда я вижу тебя, я хочу подарить твоей коже боль, оставить свои метки, чтобы твое дыхание срывалось от желания. Я хочу делать все, что мне непозволительно делать, что я не должен хотеть делать с тобой. Понимаешь? Ты оживляешь во мне чудовище, которое желает доставлять ужасную боль!

Мой разум закрутился от каждого слова, которое он проговорил мне. Руки были слабыми, дрожащими, тело нуждающимся, и я была влажной для него. Опасная темнота в его голосе согревала меня, ужасала, радовала, заставляла его желать, трепетать. Все чувства обострились. Я хотела выцарапать ему глаза, чтобы разозлить еще больше.

Моя киска пульсировала, желая, чтобы в нее вошли жестко, хотя разум восстал против Кью по миллиону причин.

— Пошел на хрен от меня, урод!

Его ответом мне был поцелуй. Язык скользнул между губ, утверждая свою власть. Я извивалась, пытаясь вырваться, но это не принесло результата. Пока он пробовал меня на вкус, углубляя поцелуй, схватил мои запястья, поднял над головой и крепко зафиксировал их в своей хватке. Кусая меня за нижнюю губу, он тяжело дышал, затем отстранился и пробормотал:

— Почему ты не хотела, чтобы я знал твое имя?

Внезапная смена его настроения оставила меня опьяненной его жесткими ласками. Я поджала губы.

Когда я не ответила, ярость заискрилась на его лице, и он поцеловал меня настолько сильно, что я закричала от боли. Кью воспользовался моментом, когда я разомкнула губы, и глубоко погрузил свой язык. Когда он отстранился от моих губ и дал отдышаться, то прикусил кожу на шее и потряс головой, словно лев. Кожа загорелась болью, когда он укусил меня.

— Черт! — вскрикнула я, он рассмеялся.

Он прошелся нежно языком, зализывая рану, покрывая ее слюной.

Я плотно закрыла глаза и пробормотала:

— Почему ты такой жестокий со мной? — На глаза набежали слезы, состояние сменилось от возбужденного до яростно-возбужденного. — Я бы так хотела, чтобы полиция арестовала тебя. — Когда дело касалось Кью, я не могла наверняка говорить о своих чувствах, потому что в один момент я правда хочу, чтобы он умер, а в другой мечтаю подарить ему частичку себя, стать для него той самой, идеальной рабыней, подарить ему свою любовь.

Он прорычал в ответ, глядя на меня взглядом, полным гнева и сожаления. Под его взглядом мое сердце неуверенно застучало, затем помчалось галопом в груди. Сегодня он сполна показал свои особенности характера и желания. Я не могла примириться с некоторыми из них.

Кью пробормотал на французском:

— Tu ne peux pas être á moi, mais je deviens á toi

Мой живот скрутило узлами, желудок наполнился игристыми пузырьками, как будто я пригубила большой бокал шампанского. Когда наши взгляды встретились, я не смогла отвести от него глаз. Кью нежно прижался губами к моим и тихо прошептал, повторяя то, что он сказал на французском:

— Может, ты и не принадлежишь мне, но я уже давно твой.

Время замерло.

Его признание связало меня по рукам и ногам, украло мой разум. Его пьяное состояние позволило мне увидеть всю глубину его чувств. Затем время вновь ожило, даря и сверкая новыми возможностями. Мое тело больше не принадлежало мне, она принадлежало Кью. Все принадлежало Кью.

— Черт возьми, ты играешь не по правилам, — прошептала я, смахивая предательскую слезинку, которая без разрешения покатилась по щеке.

Кью приподнялся на локте. Одним пальцем обвел нежную кожу вокруг соска под тонкой футболкой. Затем пробормотал с глубоким французским акцентом:

— Эсклава... я не могу... я не хочу...

Я накрыла ладонью его щеку. Влажная от пота кожа зажглась огнем под моим прикосновением. Он придвинулся ближе ко мне, прижался, будто я была его последней надеждой, его спасательным кругом.

Я приглушенно проговорила.

— Чего бы вы хотели, Господин? — мое тело прекрасно знало, чего бы он хотел. Я все знала. После его пьяных разговоров я начала потихоньку понимать, насколько глубоко были скрыты его чувства. — Скажи все, чего бы хотел.

— Я убил его за те вещи, которые он делал с девушками. Но по иронии судьбы, теперь хочу делать все эти вещи с тобой. — Он отклонился на колени, все еще немного в алкогольной дымке, но уже более сосредоточенно глядя на меня. — Он сделала глубокий вдох и продолжил. — Разреши мне делать этой ночью все, чего я захочу. Подчинись мне полностью. Прекрати спорить и ругаться, драться со мной. Стань на сегодняшнюю ночь идеальной рабыней. — Он понизил голос. — Для меня.

В его просьбе я увидела сильную потребность, которая затмила мое собственное желание.

— Ты не просто моя собственность или игрушка, эсклава. Я могу тебя заставить сделать это, но я не хочу. — Он провел большим пальцем по моей нижней губе. — Я даю тебе право выбора.

Связь между нами становилась прочнее. Предоставляя мне право выбора, он показал, насколько он заботится обо мне.

Весь остальной мир прекратил существовать в данную минуту. Полиция не имела значения. Брэкс не имел значения.

Я и Кью — мы стали целой вселенной друг для друга. Я собиралась преподнести ему ценный подарок. Себя.

Я встала с кровати, опустилась на колени, склонила голову и раздвинула ноги, — так должна сидеть покорная рабыня возле своего Господина. Я склонила голову еще ниже и прошептала:

— Je suis à toi. (прим. пер. фр. — Я твоя) Трахни меня. Я исполню все твои фантазии. Сделай мне больно. Унизь меня. Сделай меня своей.

Кью поднялся с кровати и подошел ко мне. Его дыхание было тяжелым, грудь вздымалась и опадала. Он погладил меня по голове, прежде чем грубо схватить в кулак волосы, заставляя поднять на него взгляд.

— Ты сделала свой выбор. Ты не сможешь забрать обратно то, что преподнесла мне в подарок. — Он потянул меня вверх за волосы. Кожа головы неистово заболела от жесткости его движения, я вздрогнула.

Когда я поднялась на ноги, он сказал:

— Ты можешь кричать. Ты можешь плакать. Но я обещаю тебе одно, я остановлюсь лишь тогда, когда ты скажешь стоп-слово!

— Какое стоп-слово? — Но по большому счету, мне даже не нужно было спрашивать. Я его уже знала.

Одновременно, мы прошептали:

— Воробей.

Когда Кью посмотрел на меня вновь, я поняла, что мы только что заключили негласный договор. Словно за несколько секунд он наполнился властью. Силой, которую я не знала, как еще назвать, кроме как — сила Кью.

— Сегодня ночью ты вся моя. — Он поцеловал меня в щеку.

— Да, — выдохнула я, я стала шлюхой Кью. Его любимой, его желанной, маленькой шлюхой.