«Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине - Арнольд Гессен

Сопоставив между собой две последние эпиграммы, мы находим, что автором «Слова о полку Игореве» является Василий Кириллович Тредедиаковский (Тредьяковский)! Все так просто, можно воскликнуть: «Эврика»!

Но тут же наступило отрезвление. А почему в течение 10 лет, пока я искал книгу А. И. Гессена «Все волновало нежный ум…», никто не удосужился произвести эти простейшие сопоставления, которые я осуществил за час с небольшим, и уже тогда чуть не воскликнул: «Эврика»? Неужели А. И. Гессен только мне за несколько месяцев до своей кончины выдал эту тайну (он умер 12.03.1976 г.)? Конечно же, нет! Таких любителей по поиску автора «Слова» пруд пруди, и они, конечно же, задавали тот же самый вопрос и получали тот же ответ. Есть еще ИРЛИ (Пушкинский Дом), где отслеживаются все печатные издания, относящиеся к А. С. Пушкину. Наверняка специалисты ИРЛИ знали об этой мистификации А. И. Гессена и относили ее на счет возраста автора.

Разочарование было полнейшим, сродни затяжной депрессии, длившейся несколько лет, в течение которых ничто не могло меня побудить к дальнейшему розыску автора «Слова». Мое депрессивное состояние усугубилось еще и тем, что через 13 лет при случайной встрече с товарищем студенческих лет Иваном Госсеном (Гессеном, Гусевым) я узнал, что А. И. Гессен превосходно знал «Слово о полку Игореве» и его историю с приобретением протографа А. И. Мусиным-Пушкиным. Стало быть, мистификация была и в том, что А. И. Гессен упорно называл дату находки А. И. Мусиным-Пушкиным – 1795 год.

Тридцать лет прошло с той памятной осени 1975 года, когда я посчитал себя пойманным на элементарной мистификации гениального пушкиниста. После встречи с доктором «N», описанной в нашей книге, я убедился, что мое предположение, будто сотрудниками ИРЛИ была отвергнута версия А. И. Гессена о том, что четырнадцатилетний К. Д. Кавелин мог услышать подобное откровение М. Т. Каченовского и описать свое впечатление в мемуарах[60], подтвердилось.

К этому времени я тщательно проштудировал труды К. Д. Кавелина, а это четыре огромных фолианта по 800–900 страниц каждый, подготовленных к изданию, уже после смерти автора, его племянником Д. А. Корсаковым (1843–1919) – известным историком. Он также подготовил и опубликовал в первом томе собрания сочинений К. Д. Кавелина биографию своего дяди: «Жизнь и деятельность К. Д. Кавелина». Никаких воспоминаний 14-летнего мальчика я не нашел, мало того, К. Д. Кавелин вообще ни разу не упомянул о «Слове о полку Игореве» и фактически не упомянул своего великого современника А. С. Пушкина. Лишь в некрологе на смерть известного литературного мецената Авдотьи (Евдокии) Петровны Елагиной мельком отмечено, что в славянофильском литературном салоне Елагиной «…часто бывал и А. С. Пушкин» (то есть наряду с самим К. Д. Кавелиным, тогдашним студентом Московского университета. – А.К.). Подумать только, студент, подающий надежды стать писателем, встречался с самим А. С. Пушкиным, и об этом ни слова! Нам удалось разгадать эту тайну умолчания Кавелина, который был участником «эстафеты» по передаче тайны первородства «Слова о полку Игореве» конца XVIII века в век девятнадцатый – двадцатый, о чем подробно изложено в вышеупомянутой книге А. Костина.

Поведение А. И. Гессена напоминало поведение К. Д. Кавелина: он знает некую тайну о первородстве «Слова о полку Игореве», хотя до поры до времени вынужден скрывать информацию о ней, но на закате жизни, когда ему уже ничто не угрожало, он открытым текстом называет автора «Слова о полку Игореве», но ему никто не верит, поскольку слишком абсурдным и вызывающим выглядит это признание.

Тогда становится понятным странное отношение А. И. Гессена к своим именитым родственникам и поведение родственников по отношению к хранителю тайны. Главная задача при этом заключалась в том, чтобы отвести от А. И. Гессена как карающий меч победителей в Гражданской войне, так и нож идеологической гильотины 1937 года. Понятна также и «слащавая» лояльность А. И. Гессена к новой власти, к В. И. Ленину и Г. И. Петровскому.

Подумать только, работая спецкором в Государственной думе свыше 11 лет, он ни словом не обмолвился о своих четвероюродных братьях – депутатах II-й Государственной думы – Иосифе Владимировиче Гессене и Владимире Матвеевиче Гессене, в то время как о депутате 4-й Государственной думы – большевике Григории Ивановиче Петровском он вспоминает с глубоким пиететом, с которым до конца жизни оставался «на дружеской ноге». Лучшей «индульгенции» от «греховного» родства с яркими представителями «клана Гессенов» трудно себе вообразить. Г. И. Петровский хотя и был понижен с высокой должности Председателя Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета (ВУЦИК), которую занимал без малого 20 лет (1919–1938 гг.), до уровня всего лишь заместителя директора Музея Революции СССР и лишен высокого членства в качестве кандидата в члены Политбюро ЦК ВКП(б) с 1926 по 1939 год, но под нож пролетарской секиры не попал и благополучно дожил до 1958 года.

Парадоксально, но название Днепропетровска, данное городу в честь Г. И. Петровского при переименовании Екатеринославля, сохранилось до наших дней и нынешний губернатор Днепропетровской области олигарх и гонитель всего русского и, конечно, советского Коломойский даже не поднимает вопроса о переименовании свой вотчины. Видимо, ожидает, когда Верховная Рада по собственной инициативе возбудит вопрос о переименовании Днепропетровска в Коломойск.

Проанализировав завещание доктора «N», что опубликовать информацию об авторстве «Слова» можно лишь тогда, когда его товарищ по студенческим годам, ныне работающий в ИРЛИ (это 2005 год), выйдет на пенсию, я все более и более убеждался, что А. И. Гессен никого не вводил в заблуждение, а открытым текстом раскрыл тайну, которую тщательно скрывал на протяжении сорока лет.

Начиная с этого момента, я тщательно собирал сведения о жизни и творчестве Василия Кирилловича Тредиаковского, и передо мной из забытия воссоздавалась мощная, колоритная фигура великого патриота России, гениального ученого, но в то же время трагического неудачника, гонимого высокородными вельможами, приближенными к трону и власть предержащими.

Толчком к публикации накопленных сведений послужила книга В. М. Богданова и Н. В. Носова «“Слово о полку Игореве” – великая мистификация», изданная в 2005 году в Санкт-Петербурге. К сожалению, я познакомился с ней много позже, тем не менее эта публикация снимала запрет, данный доктором «N», на обнародование имени автора «Слова о полку Игореве». Это сделали за меня авторы данной книги, назвав автором «Слова» Василия Кирилловича Тредиаковского.