Тайна Святой Плащаницы - Хулия Наварро

— Я хочу написать об истории Плащаницы как можно более подробно.

— А зачем вам знать, как пишется фамилия Шарни? Чем это вам поможет? — не сдавался церковный архивариус.

— Дело в том, что я хочу выяснить, не был ли наставник ордена тамплиеров в Нормандии, Жоффруа де Шарней, погибший вместе с Жаком де Моле, хранителем Священного Полотна и не прятал ли он его здесь, в своем родовом имении, в результате чего сорок лет спустя Жоффруа де Шарни объявил себя собственником Священного Полотна.

— Другими словами, вы хотите доказать, что Священное Полотно принадлежало тамплиерам, — сказал отец Сальвэн скорее утвердительным, чем вопросительным тоном.

— И если это окажется не так, вы все равно будете настаивать на этом, сочиняя всякие измышления, подтверждающие вашу правоту, — добавил архивариус.

— Нет, я не собираюсь ничего сочинять. Если это окажется не так — значит, это не так. Я просто пытаюсь найти объяснение, почему Священное Полотно появилось именно здесь. Мне представляется вполне вероятным, что его сюда привез из Святой Земли либо обычный крестоносец, либо рыцарь-тамплиер. А кто же еще? Раз Франсуа де Шарни утверждал, что этот погребальный саван Христа — подлинный, значит, у него были для этого определенные основания.

— Но он никому ничего не объяснял, — возразил священник.

— Возможно, он просто не хотел этого делать.

— Какие глупости! — вмешался архивариус.

— Позвольте мне задать вам вопрос, — сказала Анна. — Вы сами верите в то, что этот саван — подлинный?

Оба священника на несколько секунд замолчали. Они посвятили свою жизнь Богу, потому что верили в него. Только искренняя вера в Бога способна заставить человека отказаться от семьи и от плотской любви. Однако их вера, как и вера, многих других подобных им людей, временами ослабевала, что приводило их в отчаяние, ибо они, будучи умными и образованными людьми, не могли закрывать глаза на здравый смысл.

Первым заговорил архивариус.

— Церковь уже несколько веков придерживается того мнения, что этот саван можно рассматривать как объект поклонения.

— Я спросила о вашем личном мнении и личном мнении отца Сальвэна. Позиция Церкви мне и так известна.

— Дорогая моя, — сказал Сальвэн, — Священное Полотно — это святыня, которой поклоняются миллионы верующих. Ее подлинность была подвергнута сомнению учеными, но тем не менее… Должен признать, она произвела на меня сильное впечатление, когда я увидел ее в Туринском соборе. В этом полотне есть что-то сверхъестественное, что бы там ни было написано в отчете о его исследовании с использованием углерода-14.

Когда приехал Жан, Анна все еще пыталась убедить двоих священников разрешить ей посмотреть архивы соборной церкви.

Настоятель и архивариус посмотрели на Жана с некоторой неприязнью. Тем не менее, ему удалось в течение каких-нибудь десяти минут убедить их разрешить ему и Анне взглянуть на хранящиеся в библиотеке старинные свитки. Более того, он уговорил архивариуса помочь им.

Они провозились в библиотеке больше двух часов, но, в конце концов, нашли то, что искали: кроме людей с фамилией Шарни в деревушке Лирей некогда жили и люди с фамилией Шарней, причем Шарни и Шарней имели родственные связи.

По возвращении в Труа Анна пригласила Жана поужинать вместе.

— Нам удалось в этом разобраться!

— Да. Ты оказалась права — эти двое Жоффруа действительно родственники.

— В общем-то, не мне одной принадлежит заслуга этого открытия. Профессор Элианн Марше, разговаривая со мной, подтолкнула меня к этой догадке. Да, так оно и есть. Теперь я почти уверена, что Жоффруа де Шарней некогда был хранителем Священного Полотна. Возможно, оно было нарисовано по его распоряжению или же он купил его в Святой Земле.

— Если бы оно было подлинным, то находилось бы в руках ордена тамплиеров. Вспомни о том, что тамплиеры давали обет бедности, а потому у них не было никакой собственности. Стало быть, весьма странно, что этот тамплиер хранил у себя Священное Полотно. Скорее всего, эти двое Жоффруа действительно были родственниками, однако у нас нет никаких оснований утверждать, что первый из них когда-то был хранителем этого погребального савана.

— Но он ведь побывал в Святой Земле! — не унималась Анна.

— Да, но там побывали почти все тамплиеры.

— Однако этого конкретного тамплиера звали Жоффруа де Шарней.

— Анна, твоя теория интересная, но она высосана из пальца, и ты сама это понимаешь. Как раз из-за этого я не очень-то верю газетным статьям, потому что журналисты иногда выдают за чистую правду то, что является лишь их предположением.

— Еще один человек с негативным мнением о журналистах!

— Речь идет не о негативном мнении, а об определенной степени недоверия.

— Ну, ты хоть не обвиняешь нас во лжи?

— Я не говорю, что вы лжете. Я даже признаю: зачастую то, что вы пишете, основывается на определенных фактических данных, однако это еще не значит, что это — правда. В данный момент я пытаюсь убедить тебя, что, когда пишешь на подобные темы, нужно делать это очень скрупулезно. В противном случае люди воспримут написанный материал как некую фантазию, как очередную мистическую историю, посвященную этому савану, а таких историй, как ты знаешь, было много.

Анна решила полностью довериться Жану. Они были знакомы всего неделю, но, тем не менее, у нее было такое ощущение, что она знает его уже давным-давно. Жан отличался искренностью, умом и рассудительностью. Теперь среди знакомых Анны был человек, с которым можно было поговорить честно и откровенно.

Анна рассказала ему почти все, что знала по исследуемой ею теме, умолчав лишь о Департаменте произведений искусства и о своем брате Сантьяго. Теперь она хотела услышать его мнение.

— Это был бы неплохой материал для какой-нибудь книги, рассчитанной на любителей подобных расследований. Однако, Анна, по правде говоря, все построено лишь на догадках и предположениях. То, о чем ты говоришь, если изложить это красиво, может стать интересной статьей для какого-нибудь журнала, однако ничего из рассказанного тобой не основывается на подтвержденных фактах. Жаль, что приходится тебя разочаровывать, однако, если бы я наткнулся в газете на материал, подобный тому, о котором ты рассказываешь, я бы этому не поверил. Я бы подумал, что это всего лишь какие-то домыслы одного из тех авторов, которые пишут о НЛО и которым в каждом углу мерещится какая-нибудь тайна.

Анна не могла скрыть разочарования, хотя в глубине души понимала, что Жан прав и ее предположения не имеют под собой фактической базы, достаточной для того, чтобы к ним можно было относиться серьезно.

— Но я не отступлю, Жан, не отступлю. Если мне так и не удастся отыскать достоверные подтверждения, я не опубликую ни одной строчки. Таков договор, который я заключила сама с собой. Тем самым я не стану подводить и вас — тех, кто мне помогал. Но я буду продолжать свое расследование. Теперь мне предстоит выяснить, имеет ли отношение к этим Шарни еще один де Шарни, с которым я знакома.

— И кто этот де Шарни, с которым ты знакома?

— Очень красивый и интересный мужчина, к тому же очень загадочный. Я поеду в Париж. Там мне будет легче разыскать его родственников, если это действительно его родственники.

— Мне хотелось бы поехать с тобой.

— Так поехали!

— Не могу. Мне придется проситься в отпуск, и такого разрешения мне за день-другой не дадут. А что еще ты собираешься делать?

— Прежде чем уехать отсюда, я схожу к мсье Капеллю, управляющему имуществом семьи Шарни. Мне также хотелось бы, чтобы ты познакомил меня со своим другом — тем, что издает журнал. Ты вроде говорил, что этот журнал называется «Тайны», да? Из Парижа я поеду в Турин, но только в том случае, если мне удастся кое-что узнать в Париже. Я буду звонить тебе и обо всем рассказывать. Знаешь, ты ведь единственный человек, с которым я могу откровенно говорить на эту тему, и, поскольку в тебе уйма здравого смысла, я думаю, ты сможешь в случае чего усмирить мои фантазии.

Мсье Капелль оказался серьезным немногословным человеком, который вежливо дал понять Анне, что не собирается информировать ее о своих клиентах. Он лишь подтвердил тот факт, что во Франции живут десятки потомков рода Шарни и что его клиенты — лишь одна из семей, носящих эту фамилию.

Анна вышла из его кабинета глубоко разочарованная.

Приехав в Париж, Анна тут же направилась в редакцию журнала «Тайны», расположенную на втором этаже девятнадцатиэтажного здания. Она сразу же поняла: Поль Бизоль — полная противоположность Жану.

Безупречно одетый, он был больше похож на менеджера транснациональной компании, чем на журналиста. Жан уже позвонил ему и попросил помочь Анне.

Поль Бизоль терпеливо выслушал рассказ Анны. Она даже удивилась тому, что он ее ни разу не перебил.