Портрет второй жены - Анна Берсенева

Лиза всегда чувствовала, что это он ведет ее по любовной дороге, что от его желаний и усилий зависит каждое мгновение близости. И хотя он делал это необыкновенно, в какой-то момент это начало ее тревожить…

Она никогда не читала ученых статей о проблемах партнеров, ей совершенно неважно было, что такое доминирование в сексе. Но она чувствовала другое: притом, что она отдавалась Юре полностью, не оставляя ничего, что было бы ему неизвестно, он словно бы чего-то не позволял ей даже в минуты полного самозабвения; а чего – она не могла понять… Это чуть-чуть омрачало ее радость, но она старалась не замечать этой легкой тени.

Лиза совсем забыла о незаметном течении времени, и только иногда, ночами, сердце у нее начинало томиться и ныть при мысли о том, что скоро придется покинуть волшебный остров Малифинолху с его разноцветными рыбками у кораллового рифа, где они с Юрой так счастливы вдвоем.

Течение дней не казалось Лизе однообразным, и она видела, что и Юра наслаждается их спокойным, мерным ходом. Впрочем, однажды он предложил:

– Лиз, а ты не хочешь денек поплавать на корабле? Здесь ведь есть и другие острова. Может быть, тебе интересно будет их посмотреть?

Конечно, она согласилась, и следующим утром они с Юрой взошли на небольшой корабль, который совсем недавно доставил их на этот остров. Теперь они отправлялись не на те острова, где были построены роскошные современные отели, а туда, где протекала обычная жизнь местных жителей.

Матросы ловили рыбу и жарили ее тут же, на небольшой жаровне, предлагая попробовать всем желающим. К счастью, ни у Лизы, ни у Юры не было морской болезни, и они сочувственно наблюдали за другими пассажирами, мучившимися всю дорогу.

Лиза вовсе не собиралась изучать жизнь на Мальдивских островах. Ей вообще не было присуще исследовательское, познавательное отношение к миру. Но так же, как поразил ее неведомый мир кораллового рифа, поразила и жизнь на каждом из крошечных островов, протекавшая совсем по иным законам, чем Лиза когда-либо видела.

Ей показалось, что жители этих атоллов обладают каким-то особым знанием, которое невозможно сделать доступным для европейца. Они и смотрели иначе, и двигались – недаром Юра любовался походкой девушки в ресторане, похожей на точеную статуэтку.

Девушки и здесь бросали на него быстрые любопытные взгляды, несмотря на строгость мусульманских обычаев. Впрочем, Лиза уже привыкла к тому, что на ее спутника оборачиваются красивые женщины.

Но еще больший интерес испытывали к нему дети. Они во множестве выбегали навстречу туристам – маленькие, бойкие, со сверкающими черными глазами – и радостно приветствовали их по-английски. Юра смеялся в ответ, раздавал монетки – видно было, что общение с раскованными, веселыми детьми доставляет ему удовольствие.

Лиза наблюдала за этой картиной, которая могла бы показаться слишком идиллической, если бы не естественность каждого Юриного жеста, – как вдруг кто-то тронул ее за локоть.

Быстро обернувшись, она увидела старуху в белом – сморщенную, словно выжженную солнцем, но не безобразную, а, наоборот, красивую какой-то особой, загадочной старческой красотой. Старуха пыталась что-то объяснить, показывая на Юру, но говорила она даже не по-английски, а на местном наречии, и Лиза огляделась в поисках кого-нибудь, кто мог бы перевести ее слова.

Заметив, что Лизу тормошит какая-то старуха, Юра оставил малышей и подошел к ней.

– Что-нибудь случилось? – спросил он.

– Нет, ничего. Но она хочет что-то объяснить, и, по-моему, о тебе. А я, видишь, не понимаю.

К ним тут же подошел паренек лет пятнадцати. Он обратился к Юре по-английски, и тот, выслушав мальчика, перевел его слова Лизе.

– Он говорит, что это предсказательница и что она всегда говорит только правду, представляешь? А он ее внук и может перевести на английский, он учит его в школе.

– Только правду? – улыбнулась Лиза. – И что же, она хочет сказать правду о тебе?

– Да, – перевел Юра слова мальчика. – Она говорит, что обо мне она что-то знает и может мне сказать.

– Так пусть скажет! – воскликнула Лиза. – Интересно же, Юра, пусть скажет!

– Не знаю… – Его лицо сделалось задумчивым. – Я не очень в это верю и все-таки не хочу.

– Ну пусть, Юра, пусть! – упрашивала Лиза. – Думаешь, она напророчит что-то плохое?

– Хорошо, – поддался он на ее уговоры.

– Только ты пообещай, что все мне переведешь, – попросила Лиза. – Мне же интересно! Нет, обязательно займусь английским, как только вернусь в Москву!

Все вместе они отошли в сторону и присели на низкую скамейку у стены небольшого дома. Старуха говорила быстро, то и дело притрагиваясь рукою к Юриной руке, и он внимательно смотрел на нее, словно слушал не перевод, а сами ее слова.

– Юра, что она говорит? – напомнила о себе Лиза.

– Да пока она просто говорит, что ей не часто хочется разговаривать с приезжими, потому что они не чувствуют тайного движения жизни.

– Так прямо и говорит? – изумилась Лиза. – Тайного движения жизни?

– Представь себе. Не думаю, что это мальчик выдумал, – кивнул Юра. – Погоди, погоди…

Вдруг старуха стала говорить медленнее, она вглядывалась в Юрино лицо строгим и вместе с тем каким-то ласковым взглядом. Он же делался все более внимательным, лицо его мрачнело.

Лиза почувствовала неожиданную тревогу.

«Зачем я раззадорила его, зачем просила выслушать эту странную гадалку?» – подумала она.

Мальчик переводил, стоя у них за спиной, Юра слушал старуху не отрываясь, и Лиза осторожно прикоснулась к его плечу.

– Переводи, пожалуйста, – попросила она. – Мне тревожно, Юра, что она говорит? Она предсказывает что-то нехорошее?

– Нет, она просто говорит обо мне, – нехотя ответил он.

– Но как она знает? Она гадает? Но ведь она не смотрит на руку, она вообще только на тебя смотрит!

– Она и гадает… Не знаю, как это точно назвать. Она сказала, что видит мой путь за моей спиной, и ей надо сказать о нем, чтобы иметь право спросить о моем дальнейшем пути.

– Может быть, нам лучше уйти? – предложила Лиза. – По-моему, тебе не очень приятно ее слушать…

– Да, не очень. Но теперь я не хочу уходить! Она говорит, что я обладаю блеском ума и дела и что я все буду делать блестяще, даже если брошу все, чем занимаюсь сейчас, и стану ловить рыбу с этими рыбаками.

– Но что же здесь плохого, Юра? – удивилась Лиза. – Я вообще-то и без нее это знаю.

– Еще говорит, что мне хочется многого и от этого бывает печаль, которой мне не преодолеть. Что я спасаю от одиночества, а сам спастись от него не могу. Что я не вмещаю того, что хочу вместить, и не вмещу никогда, если не пойму, что…