Правила Барби (СИ) - Аллен Селина

– Я был не на свидании, а на встрече, – хмуро отозвался я.

Мама кивнула на букет в моих руках.

– Купил маме цветы, как мило, – сказала она, однако с места не сдвинулась. Дорис прекрасно понимала для кого эти цветы.

– Ты не видела Барбару? – игнорируя ее вопрос, спросил я.

Дорис пожала плечами.

– Нет, может в кинозале или на кухне, может, весело проводит свое время с твоим братом в бассейне или уже в его спальне, кому какое дело?

Я лишь вздохнул и потер переносицу. И снова внутри меня возникла усталость от ее манипуляций и попыток очернить Барбару в моих глазах. Мама смогла сдерживать свой яд не более недели. А я уж было подумал, что все ее улыбки от уха до уха в присутствии моей невесты хоть на один процент были искренними.

– Не засиживайся подолгу, спокойной ночи, – бросил я и поспешил уйти, ведь не собирался тратить и секунды на разговор, который она только планировала начать.

– Знаешь, медвежонок, я думала, что ты действительно свихнулся и влюбился в дочку Эванса, но все оказалось куда более запутанно, не так ли? – Я остановился и резко обернулся.

– О чем ты?

– Я о завещании Эванса, вернее о том факте, что ты заключил с ним сделку. А я никак не могла понять, зачем она тебе, кроме удовлетворения потребностей? Но теперь-то все встало на свои места. Твой голос на совете в прошлом в обмен на компанию в будущем. Но, увы, к компании прилагается и Барбара, я права?

– Кто тебе сказал?

– Узнала у бывшей экономки Эвансов. Чашка кофе и две тысячи долларов и даже попугай запоет «О! Какое прекрасное утро»27. Я поражена твоим расчетливым умом. И я горжусь тобой, чтобы ты знал, – прощебетала она, приближаясь ко мне и опуская руку на мое предплечье. Я дернулся и отшатнулся от нее словно от огня, ведь одна мысль о том, что я мог использовать Эванс ради компании казалась мне омерзительной. Я сделал свой выбор еще год назад, Барбара была единственным условием, не компания, а девушка.

Что не менее омерзительно, но с этим я разберусь позже, уже буквально через несколько минут, когда расскажу правду Барбаре, как бы сильно это ее ни ранило.

– Ты ошибаешься, брак состоится только по одной причине: и эта причина сама Барбара. Не компания, не завещание, не статус и репутация, а девушка. Она нужна мне, а я нужен ей, и я предупреждаю тебя в последний раз, если ты попытаешься как-то помешать нам, я перестану быть хорошим сыном.

Брови Дорис подпрыгнули в ошеломлении, ее ноздри затрепетали от ярости. Мои слова в очередной раз разочаровали ее, расстроили и разозлили. Но мне было плевать, как я уже говорил, я не лез в ее жизнь, тогда какого черта она лезла в мою?

– Уверен, что нужен ей? – складывая руки на груди, спросила она. – Барбара прекрасно проводит время в бассейне с твоим братом!

– Хватит!

– Не смей повышать на меня голос из-за какой-то глупой девки! Не веришь мне? Взгляни сам! – бросила она, прежде чем удалиться из гостиной. Я еще несколько секунд смотрел ей вслед, а затем резко направился на кухню, ведь слова Дорис поселили во мне тысячи сомнений. Все они болезненно оборачивались вокруг моих внутренностей, ведь по мере приближения к нужной мне комнате, я слышал шум бурлящей воды. Мейсон любил включать аэрацию в бассейне. Барбары нигде не было, а с кухни лился голубой свет от бассейна.

Нет. Черт возьми, Дорис не могла говорить серьезно.

Стоило ступить на порог кухни, я почувствовал, как что-то обрывается внутри, тяжесть в груди нарастала, а позвоночник пронзило колючим холодом. Моя невеста и мой младший брат. Они стояли так близко, что качнись один из них вперед всего на несколько сантиметров, их тела соприкоснулись бы. Мейсон стоял ко мне спиной, чуть повернут в сторону так, что Барбару я тоже видел.

Я все видел.

Как она со слабой улыбкой на губах что-то говорит ему, а Мейсон едва сдерживается, чтобы не коснуться ее. Они оба мокрые, словно до моего появления неплохо повеселились в этом бассейне. Кажется, Эванс боялась воды? Так куда же подевалась эта дьявольская боязнь?

Я сам не заметил, как подошел к окну в пол.

Не делай поспешных выводов, они просто разговаривают.

Просто разговаривают.

Вдруг Мейсон обхватил лицо Эванс ладонями и поцеловал ее, прямо перед тем, как она улыбнулась.

Воздуха в легких вдруг стало недоставать. Мои ноги словно приросли к полу, пока я смотрел на то, как мой гребаный брат целует мою невесту. Это мгновение было таким коротким, но для меня оно казалось мучительной вечностью. Каждая мышца в моем теле забилась в агонии, челюсти сжались с такой силой, что мои зубы легко могли расколоться.

Мгновение и все кончилось. Эванс взглянула на Мейсона, а затем заметила меня.

Первым моим желанием было выбежать на задний двор и утопить брата в его любимом бассейне. Он не аквариумная рыбка и аэрация точно не спасет его. Но желание угасло так же быстро, как и появилось.

Это ни к чему. Все бесполезно.

Я не мог смотреть на нее, на них, отшвырнул цветы и решил уйти из кухни, чтобы не мешать чертовым голубкам.

Меня захватил гнев. Желание разбить что-нибудь – уничтожить навсегда еще никогда не овладевало мной так сильно.

Быстрым шагом я направлялся в кабинет, не слыша ничего, кроме своего тяжелого дыхания и громкого стука сердца.

– Джефри! – Ах, да, и кроме ее громкого пронизывающего голоса и влажных шлепаний босых ног. Но я не замедлился. Образы прошлого атаковывали мое сознание, слова Мейсона о том, как он спал с ней.

Нужно что-то разбить.

Выплеснуть гнев пока он не уничтожил меня.

Лицо Мейсона отлично подойдет.

– Сукин сын! – зарычал я, резко оборачиваясь и направляясь назад к бассейну.

Забудьте, что я сказал, я утоплю его к чертовой матери. Ублюдок сделал это специально! Он провоцировал меня с начала ее появления, и он поплатится за все!

Я прошел мимо бегущей за мной Эванс, она даже не успела ничего понять, попыталась коснуться моей руки, но я отмахнулся от нее, как от чего-то мерзкого. Как делала она сотни тысяч раз.

– Постой, пожалуйста! – снова попросила она, но я не слушал, уверенно шел на кухню.

Теперь по холлу разносился лишь топот ее босых ног. И даже при таких обстоятельствах я думал о том, что ей стоило обуться, ведь в любой момент она может…

– Ай! – жалобно вскрикнула Эванс, после того, как послышался грохот.

Ведь в любой момент она может поскользнуться и упасть.

Я остановился, закрыл глаза и резким движением зачесал волосы назад, едва не выдергивая их вовсе.

Черт возьми!

Она всегда была… такой.

Я обернулся и уже через секунду оказался рядом. Она сидела на полу и смотрела на меня тем самым взглядом, который никогда не проходил для меня бесследно. Я отвел взгляд и подал ей руку. Барбара медлила, но затем неловко схватилась за нее, и я поднял ее на ноги. Хотел сразу же уйти, но она не позволила, сжимая мою руку сильнее.

– Джефри, все не так…

– Не так, как я думаю? Я не просто думаю, Барбара, я видел все своими гребаными глазами! – зарычал я, вырывая свою руку из ее ладони. Эванс полностью вымокла в бассейне, с волос сбегала вода, шелк облепил тело, словно вторая кожа, выделяя все женские изгибы и круглые твердые соски на полной груди. Узел на поясе ослаб, и края халата не были запахнуты достаточно.

Вот в каком виде она целовалась с моим братом.

Дьявол!

Ее ладони накрыли мое лицо.

– Мейсон разбит, он был в отчаянии, он сильно винит себя в смерти Дэниела, – пролепетала она. Ее лицо исказилось от жалости, сочувствия и вины.

– И ты решила засунуть свой язык в его глотку, чтобы утешить?

– Нет! Это он поцеловал меня, но я не хотела этого.

– Конечно, – фыркнул я, обхватывая ее хрупкие запястья и убирая их от своего лица. – Я все не так понял, да?

– Мейсона съедает чувство вины, он страдает, он сделал это, потому что внутри медленно умирает. Ему нужен кто-то, кто поддержит его.