Рыжий и черный - Татьяна Лаас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В руках нерисса Идо держала… Обычный школьный рюкзак.
Мальчишка растерянно замер, а Идо продолжила, как ни в чем ни бывало, словно замершие на пороге дома констебли обычное дело:
— Видишь, Вилли, директор школы уже настолько сильно обеспокоен твоими прогулами, что уже заранее прислал полицейских офицеров.
— Констеблей, — машинально поправил её Брок, пока Алистер, плотно закрыв дверь, эфиром прощупывал ножи в руках девиц, готовый при малейшей угрозе блокировать их.
— …констеблей, — серьезно повторила за Броком Идо.
Вилли выхватил потрепанный ранец из её рук, хмуро глянул на Брока и Алистера и боком обошел их, открывая дверь:
— Я сам дойду!
Идо веско предупредила:
— Смотрите, молодой человек, я же зайду после обеда в школу и проверю. А еще я посещу устричную ферму — напомню неру Окленду, что труд малолетних детей незаконен.
Вилли выскочил на улицу, громко хлопая дверью. Нерисса Идо старательно улыбнулась — глаза её остались серьезными, а густые брови все так и сведенными вместе:
— Доброе утро, неры. Чему обязана столь раннему и непредсказуемому визиту?
Брок заметил, как шумно принюхался Алистер — ему самому потребовалось чуть больше времени, чтобы заметить следы Лео в этом доме.
— Доброе утро, нерисса Идо. Старший инспектор Управления по особо важным делам Мюрай и сержант Арбогаст. Мы ищем констебля Лео Байо.
Она притворно нахмурилась — явно неместная, местные знали, что лгать Мюраю бесполезно:
— Кого?
Брок стал быстро перечислять, эфиром прощупывая весь дом — где-то на втором этаже, в дальней комнате кто-то был, возможно — Лео:
— Брюнет, шесть с половиной футов, широкие плечи, голубые…
Алистер его перебил, сухо напоминая Идо очевидный факт:
— Вчера вы встречались с ним — Лео Байо устроил праздник на площади Воротничков.
Идо чуть наклонила голову, не смущаясь своей лжи:
— Так он констебль! Просите, сразу не поняла — он вчера ни слова об этом не говорил. Представился хозяином лавки сладостей.
Брок чуть резче, чтобы для Идо дошла вся серьезность происходящего, сказал:
— У нас есть причины полагать, что он сейчас находится в вашем доме!
Стайка девиц в закутке напряглась, и ножи окончательно покинули свои укрытия.
Идо снова улыбнулась:
— Подождите, пожалуйста, минуточку. Я знаю, в чем дело — это просто небольшое недоразумение. Я сейчас. — она споро направилась к лестнице на второй этаж, не предлагая констеблям располагаться на стульях.
Брок обвел взглядом убогую обстановку — кажется, Идо или сильно экономила, или еще не успела нажиться на своих подопечных.
Алистер веско сказал, глядя на самую высокую девушку:
— Ножи убрали! Или сейчас всем составом отправитесь за решетку. Эмма, будь добра, объясни своим подружкам, чем это все для них закончится.
Девицы тут же с независимым видом занялись своими делами — кто-то принялся домывать посуду в огромном, мыльном тазу, кто-то вытирать тарелки, полотенцем промакивая пену, кто-то убирал посуду в невидимый из этого ракурса шкаф или полку. Брок не обнадеживался — он знал, что вернуть ножи пара секунд, а жалости эти уличные девчонки не знали — резали сразу до смерти.
С верхнего этажа быстро спустилась нерисса Идо, порывистая в каждом своем движении и немного чем-то расстроенная. В руках у неё был узнаваемый мундир Лео.
— Вот, держите. Я сама собиралась его принести в полицию — мне утром назначено у инспектора Одли. Сержант Арбогаст не даст соврать.
Брок, тщательно проверяя мундир на предмет пятен крови и не обнаруживая их, строго спросил:
— Откуда он у вас? — он уже сомневался — вдруг ошибся и наверху не Лео? Лео бы спустился, услышав их с Алистером голоса. Или его связали, удерживая силой? Каким бы сильным Лео не был, в эфирном истощении любой слабее ребенка.
— Мои девочки нашли на площади после праздника. Я все голову ломала — чей это мундир. Байо не говорил, что он полицейский. Я думала, что он лавочник.
— Я могу узнать имя этой девочки и поговорить с ней?
Тщательно скрывая свое довольство ситуацией Идо улыбнулась:
— К сожалению, Изабо ушла с утра по своим делам. Будет поздно. И вряд ли вам так нужны её показания — она нашла мундир валяющимся на тротуаре, подобрала и принесла. Все.
Брок подался вперед:
— И почему же вы решили отдать мундир полиции, а не отнести тряпичнику?
Идо удивилась, впервые вполне искренне:
— Потому что на мундире планка боевых орденов. Относить тряпичнику такое как-то неправильно.
— Не боитесь, что я сейчас обыщу ваш дом снизу доверху?
Идо заступила дорогу Броку и, ни капли не боясь его, сказала:
— Старший инспектор Мюрай, ордер на обыск, пожалуйста. Иначе где выход — вы знаете.
Он колко посмотрел в её голубые, почти бездонные глаза, в которых не было ни капли стыда или раскаяния:
— Мне не нужен ордер — я оса. Я сам решаю, надо обыскивать дом или нет. Ваш явно надо — есть подозрение, что вы здесь держите констебля в заложниках.
Идо выпрямилась, снова абсолютно убедительная в своем возмущении:
— Вы ошибаетесь! Еще раз — ордер! Или на выход! Мундир я сдала вам добровольно, он не украден, он найден. Повода для обыска у вас нет! На выход — я свои права знаю, неры!
Алистер, продолжавший напряженно наблюдать за девицами, веско сказал:
— Ваши воспитанницы на данный момент угрожают полицейским. Это уже повод для обыска. Помимо мундира, нерисса Идо.
Она беспомощно, как-то откровенно растерянно оглянулась на своих девиц:
— Офицер… Констебль… Чем мои девочки угрожают вам? Вы с ума сошли? Это дети.
Брок удивился её словам. Впрочем, для неё и Джон Форд был ребенком.
Алистер скрупулезно принялся перечислять:
— Эмма Добсон из банды «Отпетые», осуждена за уличную кражу, отсидела в тюрьме две луны. Моник Майер из «Речной» банды, осуждена за кражу из лавки, отсидела в тюрьме три луны. Ирма Лоррет из заведения «Вольные ветра», подозревается в…
Ирма вскинулась:
— Я не стрекоза! Пилотки напраслину возвели! Я не воровка и не стрекоза!
Идо вцепилась руками в спинку ближайшего стула:
— Не может быть… — она сверкнула глазами и удивительно быстро взяла себя в руки: — отсидевший свой срок считается в дальнейшем невиновным. Я по-прежнему
