Снова на Луне - Борис Карлов

— Хорошо, хорошо, — сказал Знайка, — вы только погодите немножко, мы посоветуемся.

— Разумеется, о чём речь, только имейте в виду, что его сиятельство не сядет без вас за стол. Он так и сказал, что ни в коем случае не сядет без вас, даже если всё остынет и придётся…

Но ракета уже, резко сорвавшись с места, ушла из зоны слышимости.

— Ну, как прошло? — нетерпеливо спросил Пупс.

— Пока совещаются, — ответил Гризль. — Я их немного ошарашил гостеприимством.

— Только не перегибайте, их ни в коем случае нельзя спугнуть.

— Положитесь на меня.

— Этот робот… Которого они сбросили вчера, вы его нашли?

— Пропал, ваше сиятельство, как сквозь землю провалился. Вернулся в восточный пригород, и будто корова языком слизнула.

— Лучше бы вас корова языком слизнула, Гризль. А тех двоих вы нашли?

— Они тоже растворились совершенно непонятным образом.

— Понятно. Хорошо работаете, поздравляю. Имейте в виду: земляне не должны встретиться с кем-нибудь из них или с роботом по крайней мере до начала банкета.

Возможно, что робот брал на анализ пробы наших продуктов и всё знает.

— Если бы знал, не пустил бы для них зелёную ракету. Нет, он ничего не нашёл, и сигнал мог означать только одно: «Спускайтесь, здесь безопасно».

— Будем надеяться, что это так. Тем более, — Пупс наконец-то расплылся в своей обычной благодушной улыбке, — тем более что у нас здесь действительно абсолютно безопасно. Не так ли, господин Первый министр?

Гризль угодливо захихикал.

Зависнув над северо-западным пригородом, экипаж ракеты начал торопливо совещаться. Заявление Гризля о том, что его сиятельство не сядет без них за стол, даже если бы всё остыло, совершенно сбило их с толку.

— Так, может быть, и нет никакого гипнотического воздействия? — предположил Пилюлькин. — Лично я не наблюдаю никаких явных признаков… Может быть, эти коротышки, которые звали на помощь, только зря панику навели, пошутили, что ли?

— Хороши шуточки! — возразила Огонёк. — Думаете, всё ни с того ни с сего вдруг воспылали любовью к этому сиятельству?

— Было бы лучше всего поговорить с этими коротышками, — сказал Знайка, — которые оставили нам сообщение. Их, кажется, было трое?

— Квантик, Пшигль и Козлик, — подсказала Кроха, заглянув в свой корреспондентский блокнот.

— Ну так,мы потребуем, чтобы нам разрешили с ними поговорить.

— Правильно! — поддержали Знайку остальные.

Винтик ударил по педалям, и ракета в мгновение ока снова оказалась над центром города, зависнув над самым высоким зданием, на верхушке которого громоздились огромные светящиеся буквы: «ПУПС».

— Рад вас снова видеть, господа! — раздался знакомый голос в наушниках. — Вы уже успели посовещаться?

— Мы готовы принять ваше приглашение, господин министр, но только при одном условии, — сказал Знайка.

— Не сомневаюсь, что любое ваше, даже самое необычное, пожелание будет незамедлительно удовлетворено.

— Мы хотим встретиться и поговорить с несколькими коротышками.

— И только-то?

— А дальше будет видно.

— Их имена?

— Квантик, Пшигль и Козлик. Последовала секундная пауза.

— Несомненно! — воскликнул Гризль. — Несомненно, вы увидитесь с этими господами.

Кстати, вы не подскажете нам, где их можно найти?

— Мы этого не знаем.

— Разумеется, конечно. Но не сомневайтесь, вы их увидите. Мы пригласим этих достойнейших коротышек на наш банкет и посадим их за стол рядом с вами или напротив — как только пожелаете.

— И ещё нужно найти четверых наших товарищей, которые спрыгнули раньше.

— Вы говорите — четверых?.. О, мы их уже ищем. Не волнуйтесь, до наступления темноты они будут с вами.

— Ну тогда мы согласны.

Гризль рассыпался в благодарностях и начал объяснять, где находится загородный дворец его сиятельства и где там лучше поставить ракету. Он сказал, что его сиятельство с нетерпением дожидается дорогих гостей, проделавших столь дальний путь и, несомненно, нуждающихся в полноценном отдыхе и теплом, дружеском приёме.

Г-н Пупс и Первый министр едят то, что приготовлено для них отдельно, но могут есть и то, что приготовлено для всех гостей. Клюковка-Огонёк совсем ничего не ест

— Потрясающе!! Невероятно!! Феноменально!! — восторженно восклицал г-н Пупс, устремляясь навстречу гостям с расставленными руками.

Он сжал ладошку каждого, умильно заглянул каждому в глаза и сказал каждому что-то приятное. Путешественники были совершенно очарованы.

Беспрестанно говоря о несказанном удовольствии принимать у себя столь дорогих гостей, его сиятельство сам проводил их через сияющую паркетом гостиную в банкетный зал. Там уже искрился в ярком электрическом освещении уходящий в перспективу стол, сервированный хрусталём, золотой и серебряной посудой с напитками, закусками и фруктами.

Подошёл Гризль и шепнул Знайке на ухо:

— У меня для вас приятное известие: интересующие вас коротышки уже в пути. За ними выслан самый быстроходный и комфортабельнейший автомобиль. Можете быть уверены, что они будут сидеть рядом с вами уже за десертом.

Гризль ударил в ладоши, и важные лакеи торжественным маршем понесли на стол горячие блюда. Обласканные и заговорённые гости расселись за столом и почувствовали, как они на самом деле голодны. Лакеи принялись раскладывать еду по тарелкам. Нерешительно переглянувшись, путешественники взялись за приборы, носами втянули в себя ароматы кушаний и… набросились на еду.

Только Клюковка-Огонёк не торопилась хвататься за вилку. Она внимательно наблюдала за сидевшими во главе стола Верховным Правителем и его Первым министром. Когда всем начали раскладывать угощения, она заметила, что этим двоим подают не из общего блюда, а из другого, стоящего отдельно.

— Не ешьте! — быстро шепнула она Знайке и дёрнула его за рукав.

Тут она заметила, что Пупс и его министр наливают абрикосовую шипучку тоже не из общего, а из стоящего отдельно кувшина.

— Не пейте!..

Но было уже поздно: Знайка уже отправил в рот порядочный кусок запеканки, запил шипучкой и тянулся за следующим.

— Что вы наделали! — зашептала Огонёк. — Всё отравлено! Вы видите — они сами едят только то, что приготовлено отдельно!

Знайка перестал есть и начал внимательно смотреть на хозяев стола. Заметив это, Гризль что-то зашептал на ухо его сиятельству.

— А положите-ка мне, — громко сказал Пупс, — вон из того большого блюда.

— И мне тоже, пожалуйста, — сказал Гризль. Лакеи исполнили приказание; Правитель и его министр начали демонстративно есть то же самое, что ели гости. Увидев это, Знайка покосился на Клюковку и тихонечко захихикал.

— А что вы хихикаете? — сказала она обиженно. — Это пока ещё ничего не доказывает.

И она была права: просто-напросто два этих высокопоставленных хитреца незаметно для окружающих сунули в рот по нейтрализующей таблетке, после чего могли преспокойно есть и пить из общей посуды.

Приехала съёмочная бригада телевидения, и Пупс долго заливался соловьём на тему нерушимой дружбы и братской помощи между народами двух цветущих планет. Гризль тоже говорил о дружеском обмене техническими достижениями. Приблизившись к Знайке, он таинственно намекнул о некоем сногсшибательном изобретении на автомобильном заводе Пудла, которое со дня на день произведёт настоящий переворот в жизни коротышек.

— Это двухколёсная тележка на мускульной тяге, — зашептал он гостю в самое ухо.

— Катится сама, почти без усилий, не нужно никакого мотора. Называется «велосипед», только умоляю вас, никому ни слова!. — И он многозначительно подмигнул.

— Велосипед… — повторил Знайка, ничего не понимая.

Потом съёмочную бригаду выпроводили, назначив на завтра большую пресс-конференцию для космических путешественников. Слово взял Первый министр.

— Дорогие гости, дорогие друзья, дорогие мои земные коротышки! — заговорил он. — Нам нечего от вас скрывать. Завтра же вы выйдете на наши улицы и увидите своими собственными глазами, услышите своими собственными ушами, как довольны жизнью, как счастливы наши коротышки! Вы сможете говорить с ними, вы будете желанными гостями в любом доме. И вас везде, поверьте мне, везде примут если не столь же пышно и торжественно, как в доме нашего возлюбленного правителя, но, обещаю вам, столь же тепло и радушно. Счастье всех наших коротышек гарантировано и обусловлено неустанной заботой…

Знайка смотрел на Первого министра, слушал его речи, и в душе у него разливалось такое благостное ощущение радости и спокойствия, будто он сам говорил все эти замечательные слова о всеобщем счастье и благоденствии. Он был готов обнять и расцеловать этого замечательного коротышку и хозяина этого дома — кругленького, гладкого, так приятно улыбающегося ему господина Пупса и всех остальных лунных коротышек, таких добрых и внимательных…