Книга Урантии - жители Небесные

Еще одной причиной огромной немилости Пилата среди евреев стало то, что он осмелился брать деньги из храмовой казны для оплаты строительства нового акведука, который должен был улучшить снабжение водой миллионы посетителей, собиравшихся в Иерусалиме по большим религиозным праздникам. Евреи считали, что только синедрион вправе распоряжаться храмовыми деньгами, и они всегда поносили Пилата за это дерзкое постановление. В результате этого решения вспыхнуло не менее десятка бунтов, и было пролито много крови. Последняя из серьезных вспышек насилия была связана с массовым убийством галилеян, молившихся у жертвенника.

Примечательно, что хотя этот нерешительный римский правитель пожертвовал Иисусом из-за своего страха перед евреями и для укрепления своего личного положения, в конце концов он был смещен в результате бессмысленного убийства самаритян в связи с притязаниями лжемессии, который повел свои отряды на гору Гаризим, где, как он утверждал, были захоронены храмовые сосуды. После того как этот лжемессия, несмотря на свое обещание, не смог показать места захоронения священных сосудов, вспыхнули кровавые бунты. В результате этого происшествия легат Сирии приказал Пилату вернуться в Рим. Тиберий умер, когда Пилат находился на пути в Рим, и он не получил повторного назначения в качестве прокуратора Иудеи. Всю жизнь он продолжал раскаиваться в том, что дал согласие на распятие Иисуса. Не удостоившись милости у нового императора, он удалился в провинцию Лозанну, где впоследствии покончил с собой.

Клавдия Прокула, жена Пилата, была наслышана об Иисусе от своей служанки — финикиянки, уверовавшей в евангелие царства. После смерти Пилата Клавдия стала одной из видных проповедниц благой вести.

Всё это объясняет многие события той трагической пятницы. Легко понять, почему евреи позволяли себе диктовать Пилату свои условия — поднять его в шесть часов утра для суда над Иисусом, — а также почему они без колебаний пригрозили обвинить его в измене императору, если бы он посмел отклонить их требования предать Иисуса смерти.

Уважающий себя римский управляющий, не оказавшийся в невыгодном положении из-за отношений с иудейскими правителями, никогда не позволил бы этим кровожадным религиозным фанатикам казнить человека, которого он сам же объявил невиновным, не совершавшим приписываемых ему преступлений. Рим совершил грубейшую, чреватую далеко идущими последствиями ошибку, послав в Палестину такого посредственного правителя, как Пилат. Тиберию следовало направить к евреям лучшего управляющего во всей империи.

2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ

Когда Иисус и его обвинители собрались перед зданием суда, римский правитель вышел и, обращаясь к ним, спросил: «В чём вы обвиняете этого человека?» Саддукеи и советники, которые стремились во что бы то ни стало убрать Иисуса со своего пути, решили отправиться к Пилату и просить об утверждении смертного приговора Иисусу, не выдвигая против него каких-либо конкретных обвинений. Поэтому представитель синедриона ответил Пилату: «Если бы этот человек не был преступником, мы не привели бы его к тебе!»

Когда Пилат увидел, что они не хотят излагать своих обвинений против Иисуса, — хотя ему было известно, что они всю ночь обсуждали его вину, — он ответил им: «Поскольку вы не сформулировали конкретных обвинений, почему бы вам не забрать этого человека и не судить его по вашим собственным законам?»

Тогда чиновник трибунала ответил Пилату: «Закон не позволяет нам предавать кого-либо смерти, а этот возмутитель спокойствия заслуживает смерти за свои речи и дела. Поэтому мы и пришли к тебе за утверждением этого решения».

То, что члены синедриона явились к римскому правителю и предприняли попытку уклониться от ответа, показывает как их враждебное и неприязненное отношение к Иисусу, так и неуважение к справедливости, чести и достоинству Пилата. Какое бесстыдство со стороны подданных явиться к своему местному правителю с просьбой санкционировать казнь человека, который был лишен справедливого суда и против которого даже не выдвинуто конкретных уголовных обвинений!

Пилат знал кое-что о труде Иисуса среди евреев, и он решил, что выдвигаемые против него обвинения связаны с нарушением иудейских религиозных законов; поэтому он стремился передать дело назад в их собственный суд. Кроме того, Пилат наслаждался тем, что заставил их публично признаться в своей неспособности вынести и привести в исполнение смертный приговор даже в отношении одного из представителей своего собственного народа, вызывавшего у них ожесточенную и злобную ненависть.

Несколькими часами ранее — около полуночи и вслед за тем, как он позволил использовать римских солдат при аресте Иисуса, — Пилат вновь услышал об Иисусе и его учении от своей жены Клавдии, которая частично приняла иудаизм, а позднее всецело уверовала в евангелие Иисуса.

Пилат предпочел бы отложить слушание, однако он видел, что иудейские вожди полны решимости продолжить это дело. Он знал, что наступивший день является не только днем подготовки к Пасхе, но и пятницей, то есть временем приготовления к еврейской субботе — дню покоя и молитв.

Чрезвычайно задетый непочтительной манерой обращения этих евреев, Пилат не хотел подчиняться их требованиям — приговорить Иисуса к смерти без суда. Поэтому, подождав несколько мгновений и не услышав от них обвинений в адрес заключенного, он повернулся к ним и сказал: «Я не стану приговаривать этого человека к смерти без суда, и я не намерен допрашивать его, пока вы не изложите свои обвинения против него в письменном виде».

Услышав эти слова Пилата, первосвященник и другие члены синедриона дали знак чиновнику суда, который вручил Пилату письменные обвинения против Иисуса. Они гласили:

«Заседание синедриона пришло к заключению, что этот человек является преступником и возмутителем спокойствия народа и что он повинен в следующем:

1. Он совращает наш народ и подстрекает его к восстанию.

2. Он запрещает людям платить дань кесарю.

3. Он называет себя царем иудеев и проповедует создание нового царства».

Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести его из претория, где он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.

Когда Иисус слушал эти обвинения, он прекрасно знал, что еврейский суд не допросил его по этим вопросам, и то же самое знали Иоанн Зеведеев и обвинители Иисуса. Однако Учитель не ответил на эти ложные обвинения. Даже после того, как Пилат предложил ему ответить своим обвинителям, он продолжал хранить молчание. Пилат был столь изумлен несправедливостью всей процедуры и столь поражен молчаливой и уверенной манерой Иисуса держаться, что он решил отвести заключенного внутрь и допросить его лично.

Разум Пилата был смущен; душа его была полна страха перед евреями, а дух прокуратора был глубоко взволнован зрелищем Иисуса, величественно стоящего перед своими кровожадными обвинителями и взирающего на них не с молчаливым презрением, а с выражением истинной жалости и скорбной любви.