Призрак миссис Рочестер - Линдси Маркотт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Место было явно предназначено для пьянок, всяких мальчишников и девичников, а вовсе не для трех потерянных людей, бегущих от полицейских обысков.
Не до конца понимая, что происходит, мы выбрали себе комнаты; в каждой было джакузи. Глупо, но мозг почему-то это отметил.
Женщина из органов опеки появилась словно из ниоткуда, у нее были огромные глаза навыкате, как у какого-нибудь пиксаровского мультяшного персонажа, и я мельком подумала, не из-за этого ли ее взяли на работу. Увидев ее, София снова распсиховалась.
– Я не ребенок! Что она вообще тут делает!
После обстоятельной беседы с адвокатом женщина уехала, а Кэрри Хорват подошла к нам.
– Ей пришлось связаться с твоей бабушкой, потому что она твой официальный опекун, – объяснила она Софии. – Но хотя бы до завтра ты можешь остаться здесь.
– А какой еще был вариант?
– Поехать в безопасное место. Хороший приют.
– Ни за что! К бабушке я тоже не поеду! Никто меня не заставит! – Она бросилась в свою комнату и с грохотом хлопнула дверью.
– У нее должно быть право голоса, – обратилась я к Кэрри. – София права, она уже не маленький ребенок.
– Согласна. Но в глазах закона она – несовершеннолетняя, у которой нет никакого права голоса. Конечно же, мы сделаем все возможное, чтобы она осталась с вами.
– А когда мы сможем поговорить с Эваном?
– Надеюсь, скоро. Буду держать вас в курсе.
К особняку подъехал фургон доставки, и взволнованный парнишка, которому пришлось отбиваться от пронюхавших про нас репортеров, принес пакеты с зеленью, овощами, мясом, выпечкой и едой для собак.
– Мы здесь как в тюрьме, – проворчал Отис, разбирая продукты. – И они не прислали выпивку.
– В гостиной есть бар, – сообщила я. – Забит под завязку, а еще вино в холодильнике.
Мы налили себе по порции водки и включили телевизор размером во всю стену. Местные новости говорили только об обыске в Торн Блаффсе.
– Не уверен, что выдержу это, – заметил Отис, но не сдвинулся с места.
Показывали нарезку видео Беатрис на пике славы супермодели, потом повторяли старые кадры прошлого декабря – как Эван отпихивает от лица микрофон, потом съемку Торн Блаффса с вертолета – особняка, башни и видневшегося сквозь листву моего коттеджа «Магритта».
Потом шли интервью с жителями Кармела, из которых я узнала Хани с занятий по йоге: она рассказывала о ссоре между Рочестерами на террасе «Вентаны». Затем слово дали слесарю, чинившему протекающую раковину: «Он держал ее там взаперти, да. Мне она казалась узницей, которая не может сбежать».
Я с облегчением заметила, что Эллы Махмед среди них не было.
Экстренный выпуск новостей прервал репортаж, и темноволосая корреспондентка с горящими от доставшейся ей сенсации глазами представила Ричарда Мак-Адамса:
– Брат Беатрис Мак-Адамс-Рочестер сообщил мне, что недавно предоставил полиции новые доказательства и что именно они позволили получить ордер на обыск.
На огромном экране появилось лицо Рика Мак-Адамса, до сих пор с бинтом на голове, может, даже побольше прежнего.
– Вот гаденыш, – пробормотал Отис.
Я сделала звук погромче.
– Да, Рамона, я чистил сообщения в телефоне с незнакомых номеров, – раздался голос Рика, – ну, знаете, когда вам звонят из онлайн-магазинов и всякие мошенники. Я даже не прослушивал их, просто кликал «удалить», «удалить». Но потом я увидел одно и, к счастью, обратил внимание на дату, 17 декабря. День, когда пропала моя сестра. Звонок был в 16:56. – Он сделал паузу для вящего эффекта. – Всего за полчаса до того, как ее муж сообщил о том, что она якобы утонула.
– Вы прослушали это сообщение, да?
– Да. Будто что-то меня подтолкнуло.
– Ричард, расскажите, что вы услышали.
– Я услышал голос своей сестры, Беатрис.
– И что же она говорила?
– Я пока не могу раскрывать детали. Но могу сказать, что она была напугана. Умоляла меня приехать и помочь ей. – Голос его жалостливо дрогнул. – Беатрис сказала, где собирается спрятаться от него. В тайном месте. К сожалению, оно оказалось недостаточно тайным и не спасло ее. – Эмоции переполняли его. Он потянулся за стаканом воды, но не сделал ни глотка. – Рамона, это было так мучительно. Испуганный голос сестры, умоляющей спасти ее, когда уже было слишком поздно. Но это доказывает, что ее убил собственный муж.
– Что вы чувствуете, зная, что могли прослушать это сообщение раньше?
– Я просто потрясен. Но благодарен, что не стер его, как остальные. Наверное, нечто, возможно какая-то глубокая связь между нами, заставило меня прослушать его. Мы с сестрой были очень близки. Будто даже после смерти она пыталась связаться со мной.
– Чушь, – пробурчал Отис.
– Так вы считаете, что ваша сестра мертва? – печально уточнила репортерша.
Лицо Рика исказилось.
– Да, Рамона. Я всегда так считал. И я бы почувствовал, будь она жива.
Камера приблизила лицо репортерши, излучающее глубокое сочувствие.
– Когда она исчезла в декабре, вы называли Эвана Рочестера монстром и социопатом. И что ваша сестра боялась за свою жизнь.
– Эти заявления говорят сами за себя, Рамона. Я лишь добавлю, что, бывало, я и сам боялся за свою жизнь.
– Так это Эван Рочестер нанес вам травму?
– Я пока не могу об этом говорить. – Рик посмотрел в камеру: сама искренность, а все ему так несправедливо не верили. – Все, что могу сказать: я благодарен за то, что он наконец под стражей.
Репортерша поблагодарила его, Рик скорбно покивал, и камера вернулась к ведущим службы новостей.
– Ты хоть чему-то из этого бреда веришь? – спросил Отис.
Я выключила звук.
– Не знаю. Рик написал мне на прошлой неделе, что нашел новые доказательства, и сострил, что всегда нужно слушать старые сообщения, а потом перестал выходить на связь. Больше я от него ничего не получала.
– Господи. Ты сказала Эвану?
– Нет. Решила, Рик может блефовать и просто пытается вывести Эвана из себя. Это было на него похоже. Но я собиралась рассказать Эвану после того благотворительного мероприятия.
– Боже. – Отис побелел как простыня и трясущейся рукой долил себе еще водки.
– Ты в порядке? – Его вид в самом деле внушал тревогу.
– Так он виновен? Эван?
– Мы еще не знаем. Не знаем, какие у них доказательства.
– Но теперь они у них есть. Ты слышала Мак-Адамса. Они, должно быть, нашли ее останки в том тайнике, о котором он говорил. И я буду в полной заднице, потому что я знал, что это он.
Внутри все похолодело.
– О чем ты, Отис?
– Я знал, что он собирается ее убить. Ну то есть не прямо знал,
