Кремль 2222. Юг - Дмитрий Силлов

— Слушай, а как бы ты хотел умереть?

— Хммм…

Спина по ту сторону костра все-таки шевельнулась. Снайпер медленно повернулся к собеседнику. В отблесках костра на его усталом лице, заросшем трехдневной щетиной, особенно выразительно выделялись глаза — грустные и задумчивые. Таким Снайпера Данила еще не видел. Обычно его лицо было бесстрастным, а глаза холодными и ничего не выражающими. И вот поди ж ты…

«А он все-таки человек. Такой же, как я, и… о черт, о Фыфе я тоже уже думаю как о человеке. Хотя внешность ли определяет, человек твой спутник или законченный урод?»

— Не такого вопроса я ждал, — медленно проговорил Снайпер.

— А… какого?

— Думал, ты спросишь насчет конечной цели путешествия. Например, зачем она мне теперь, когда путь назад отрезан.

— Ну, это понятно, — сказал Данила. — Настоящий воин всегда идет к намеченной цели вне зависимости от обстоятельств. Если, конечно, у него не появится другой цели, более важной. В этом смысл жизни воина, и это отличает его от ремесленника или пахаря.

— Интересно, — хмыкнул Снайпер. — А тогда почему вы идете со мной? От обязательств истинных ли, придуманных ли ты свободен, так как мы столько раз спасали жизни друг друга, что я уже счет потерял. Ствол ты получил еще более крутой, чем тот, о котором мы говорили вначале…

— Ну, если это не предлог избавиться от нас с Фыфом, — немного обиженно перебил Снайпера Данила, — то я вот что скажу. У нас с ним сейчас нет достойной личной цели, и поэтому идти нам особо некуда. А твоя цель красивая и… настоящая. И давай на этом закончим.

Снайпер усмехнулся, слегка шевельнув дыханием языки костра.

— Да нет, парень, есть у тебя цель. Только не осознал ты ее пока.

— Это какая такая цель? — удивился Данила, аж на локте приподнялся.

— Своим помочь. Тем, что в Кремле остались. Как я понял, без помощи им долго не протянуть.

— Опять ты за своё, — буркнул Данила, ложась обратно. — Они от меня отказались. Нет у меня больше никого, кроме тебя, Фыфа и пулемета.

— Ошибаешься, — качнул головой Снайпер. — Это друг твой от тебя отказался и воины, которые ему в рот смотрели. Но не община.

— Они бы тоже отказались, — горько сказал Данила. — На кой им второй раз за неудачника выкуп платить?

— Это ты неудачник? — поднял брови Снайпер. — Ну, ты сказал, парень. На войне всякое бывает, и плен — это еще не крест на солдате. Тем более если он смог из него выбраться самостоятельно. А ты сделал это. Выходит, крест на себе поставил ты, но никак не твоя община.

— И… что мне теперь делать? — спросил разведчик, сбитый с толку словами напарника. — Назад идти?

— Пока назад идти рановато, — медленно ответил Снайпер. — И сам погибнешь, и своим не поможешь. Поэтому давай-ка сейчас поспим, а там видно будет.

Он почти уже вернулся в прежнее положение спиной к костру, но, прежде чем погрузиться в сон, бросил через плечо:

— А умереть я бы хотел как Генрих Второй.

— Как кто? — не понял Данила, который в древней истории был не особенно силен.

— Как Генрих Второй, — повторил Снайпер. — У него была хорошая судьба. Он был королем и умер от раны, полученной в честном поединке. Правда, в отличие от него, я бы предпочел умереть быстро. Все, спим, разведчик, а то и завтра до цели не дойдем.

И буквально через минуту задышал ровно и глубоко, как человек, погрузившийся в глубокий сон. А Данила еще долго не мог уснуть, размышляя о словах напарника, благодаря которым его личная трагедия неожиданно предстала совсем в ином свете…

— Подъем, разведка!

Данила с трудом разлепил веки, словно они были свинцовыми.

— Твоя очередь дежурить.

Над ним стоял Снайпер, довольно сильно потрясывая его за плечо здоровой рукой.

— Ну, ты здоров спать, не добудишься.

Данила рывком сел на куче хвороста и энергично мотнул головой, прогоняя остатки сна.

Потом глянул в окно, осознал, что розовые прожилки меж свинцовыми облаками есть предвестники рассвета, подобрал с пола пулемет и шагнул к дверному проему.

Фыф спал на месте Снайпера, разметав во сне глазные отростки и бормоча что-то безгубым ртом. «Кедр» лежал на его груди, поставленный на предохранитель и с отсоединенным магазином, но мутант продолжал с силой давить пальцем на спусковой крючок.

— Даже во сне война парня не отпускает, — сказал Снайпер, укладываясь на место Данилы. — Ничего, привыкнет. Ты нам особо дрыхнуть-то не давай. Еще часа полтора — и командуй подъем, а то мы пару суток запросто придавим, только дай волю…

Разведчик вышел наружу, поежился от утренней прохлады, накинул куртку и еще раз огляделся. Вчера не до того было, под ноги смотрел в основном, чтоб заплетающимися конечностями не споткнуться обо что-нибудь. Сейчас же, после нескольких часов сна, было не в пример легче. Еще б на завтрак пол барана и ведро воды — и вообще жизнь-малина была бы…

Вокруг, как, впрочем, и везде, куда ни кинь взгляд, были разбросаны холмы разной высоты, когда-то бывшие зданиями. Лишь вдоль широкой и прямой как стрела линии дороги, поросшей жухлой травой, тянулись развалины, свободные от земли, травы и сорняков. Дом, в котором они заночевали, был первым из зданий, на которые почему-то не покусилась природа. Даже вьюн внутри него передох… С чего бы это?

Край солнца медленно высунулся из-за россыпи холмов, словно лысый череп облучившегося в Поле Смерти нео, которому и посмотреть охота, что делают люди, но и пулю из фузеи промеж глаз получать нет никакого желания. Усмехнувшись про себя такому сравнению, Данила не спеша повернулся на север — туда, откуда он со спутниками пришел вчера… и замер на месте, не в силах отвести взгляда от страшного, но в то же время завораживающего зрелища.

Оттуда, со стороны леса, состоящего из жутких деревьев-зомби, двигалось нечто.

Возможно, это можно было сравнить с гигантской медузой, изображение которой разведчик видел в библиотеке. Но огромная, медленно надвигающаяся волна не была просто мутной глыбой полупрозрачного студня высотой с шестиэтажный дом, из которого только что вышел Данила.

Внутри блуждающего Поля Смерти колыхались смутные изображения огромных зданий, людей и машин явно не военного предназначения. Глядя сквозь мутную призму смертельно опасного Поля, разведчик осознавал, что сейчас он видит Город, давным-давно стертый с лица земли огненным шквалом Последней Войны. Холмы и развалины, мимо которых величественно проплывало Поле, на несколько мгновений вдруг превращались в прекрасные, величественные строения, упирающиеся верхушками в бездонное небо… И как же хотелось удержать еще хоть ненадолго эти ускользающие мгновения!