Сокровище Серебряного озера - Карл Май

Недоверчивость его исчезла, ибо все происходящее говорило о том, что он среди верных людей. Туннель был пробит сквозь высокую скалу, за которой пылал огонь, невидимый с долины реки, где располагались трампы. У костра сидели рафтеры и все остальные, кто прибыл к Хвосту Орла с Олд Файерхэндом. Справа и слева от костра в землю были вбиты два срубленных ствола-рогатины, на которых вращалась крепкая палка, с насаженной на нее большой бизоньей тушей. Когда присутствующие увидели прошедший сквозь туннель состав, они поднялись, чтобы приветствовать рабочих.

— Ну, теперь вы не думаете, что я трамп? — спросил Дролл машиниста, когда они вдвоем подошли к огню.

— Нет, сэр, — кивнул тот. — Вы честный парень.

— И к тому же неплохой! Я вам это докажу, пригласив поужинать. Мы подстрелили жирную самку, и вы сейчас узнаете, какая она вкусная, если ее приготовить по рецепту прерии. Всем хватит, и я надеюсь, ваши люди скоро закончат свою работу, чтобы сесть с нами.

Очень скоро все принялись за сочное мясо. У огня, конечно, места было немного, и сидевшие разбились на группы, которые обслуживали рафтеры, чувствующие себя хозяевами. Кроме бизоньего мяса, в наличии имелась первосортная дичь, поэтому, несмотря на большое количество рабочих, еды оказалось предостаточно.

Незадолго до этого, когда собирался состав и инженер разыскал сменного мастера, чтобы отдать приказ к отправлению, он заметил:

— Олд Файерхэнд просил вам передать, что если вы хотите узнать о вашем спутнике Энгеле, то обратитесь к одному немцу, некоему мистеру Пампелю, которого встретите среди рафтеров.

— Он его знает?

— Наверняка, ибо Олд Файерхэнд не послал бы к нему просто так.

Уотсон задумался над этими словами и теперь жаждал найти рафтера с немецким произношением. Очень скоро, сидя у костра, он уже услышал многих, но все они говорили по-английски, правда, с американским произношением. Сменный мастер решил начать поиски сам. Он сидел у костра рядом с Теткой Дроллом и Горбатым Биллом.

— Сэр, — обратился он к последнему, — позвольте один вопрос — есть ли среди вас немцы?

— И очень много, — ответил Горбатый Билл.

— Действительно? Кто же, например?

— Ну, прежде всего сам Олд Файерхэнд. Потом могу вам назвать толстого Тетку и сидящего там Черного Тома. Есть здесь и юный Фред, которого вы видите на другой стороне.

— Хм, среди названных, кажется, нет того, кого я ищу.

— Что? Кого вы ищете?

— Некоего мистера Пампеля.

— Пам… пам… пам… Пампеля? — вырвалось у горбуна, и он чуть не подавился лающим смехом. — Боже! Что за имя! Кто сможет произнести его! Пам… пам… как там? Я должен услышать его еще раз.

— Мистер Пампель, — снова повторил мастер, после чего остальные подхватили смех горбуна. Со всех сторон послышались лающие, ревущие, пищащие на разные лады голоса. Не было ни одного, у кого на лице не проскользнула хотя бы улыбка. Ни одного? Все же нет. Мина Дролла оставалась совершенно бесстрастной. Дролл отрезал себе громадный кусок бизоньей ляжки, набил полный рот и продолжал чинно и с истинным наслаждением жевать, даже не сразу услышав голос Билла:

— Нет, сэр, тут вы, должно быть, ошиблись ила спутали. Среди нас нет никакого Пампеля.

— Но Олд Файерхэнд назвал это имя! — повысил голос Уотсон.

— Вы его, наверное, не расслышали или неправильно произносите. Я убежден, что каждый из нас пустил бы себе пулю в лоб с такой фамилией. Ты согласен со мной, старый Дролл?

Дролл на секунду прекратил жевать и ответил:

— Пулю? Это мне и в голову не приходило!

— Ты, конечно, можешь говорить так, поскольку сам не Пампель. Если бы ты носил такую фамилию, как пить дать, не стал бы появляться на людях!

— Но я же нахожусь среди вас!

Он подчеркнул последнее слово, но Билл не понял и смерил его удивленным взглядом:

— Значит, у тебя эта фамилия не вызывает смеха?

— Нет. Я не стал бы оскорблять товарища, тем более, что он действительно находится среди нас.

— Как? Этот Пампель здесь?

— Конечно.

— Дьявол! Кто же это?

— Я, собственной персоной.

Билл подскочил:

— Ты, ты сам этот Пам… пам… пам…!

Он не смог сдержать смеха; другие тоже не могли совладать с собой. Это усугублялось еще и тем, что Дролл продолжал оставаться совершенно серьезным и с таким видимым удовольствием жевал мясо, словно сказанное к нему вовсе не относилось. Но, едва проглотив последний кусок, он вскочил, осмотрелся и крикнул так, чтобы слышали все:

— Господа, теперь шутки в сторону! Никто не виноват в своем имени, а кто будет насмехаться над моим, налетит на серьезные неприятности! Пусть берет нож, и мы поговорим с ним в сторонке. Посмотрим, кто будет смеяться последним!

Тотчас воцарилась глубокая тишина.

— Но, Дролл! — начал оправдываться Билл. — Кто мог предположить, что это ты! Фамилия действительно очень оригинальная. Мы не хотели тебя оскорблять, и я надеюсь, что ты не обидишься на мои слова.

— Well, я не буду сердиться, ибо знаю, что слово действительно звучит неблагозвучно. Но теперь вы знаете мое имя и должны оставить его в покое.

— Естественно! Само собой! Но почему ты до сих пор молчал? Ты вообще из тех молчунов, что не очень охотно рассказывают о своих прежних делах.

— Неохотно? Кто это сказал? Я с удовольствием поведаю о своем прошлом, но все должно быть к месту, а пока я еще ни разу не имел возможности о нем поговорить.

— Так наверстай упущенное! О нас всех ты знаешь. Мы уже давно сроднились и должны хорошо знать друг друга. Вот только о тебе мы не знаем ничего, почти ничего.

— Знать-то особо и нечего. Впрочем, откуда я родом вы знаете.

— Да, из Лангенлейбы в Альтенбурге.

— О моем отце тоже слышали. Кто знает положение вещей за океаном и помнит, что мой отец занимался чем ни попадя, тот сразу скажет, что он был человеком беднее некуда, но сограждане уважали его. Нас было почти дюжина — вечно голодных и нуждающихся детей, старающихся жить честно. Могу вам позже рассказать…

— Прошу вас, подождите! — вмешался Уотсон. — Вы обратили внимание на пожелания других, но ведь я был первым, кто задал вам вопрос. Олд Файерхэнд передал мне ваше имя…

— Да, он единственный, кто знал его.

— …чтобы, — продолжал сменный мастер, — я мог от вас узнать о дальнейшей судьбе вашего земляка Энгеля.

— Энгеля? Какого Энгеля вы имеете в виду?

— Охотника-траппера, который был там, наверху, на Серебряном озере.

— О нем? — оживился Дролл. — Откуда вы его знаете?

— Я познакомился с ним у Серебряного озера. Из-за снега нам довелось в горах переждать целую зиму…