Нечто - Юрий Муравьёв

-- Сейчас проверим. -- И Андрей, осветив голову статуи фонарём, дотронулся до её лица и ощутил на мгновение, как она чуть вздрогнула, и он резко отдёрнул руку.

-- Что, кусается? -- усмехнулся Николай Петрович. -- Вы шарахаетесь от статуи, как чёрт от ладана. -- И взялся за её руку.

-- Могу с уверенностью сказать, что это дерево, и, скорее всего, дуб, поскольку нет у нас дерева долговечнее его.

-- Вас не удивляет, почему статуя так хорошо сохранилась, как будто её изваяли только вчера, а не многие тысячелетия назад? И как бы ни был дуб долговечен, он должен почернеть и должны появиться признаки дряхления древесины. Я не вижу и не осязаю этой дряхлости, -- и Виктор похлопал своей широкой ладонью по плечу статуи. И он снова почувствовал приятную теплоту и мягкость под ладонью.

А Андрею показалось в луче его фонаря, что веки глаз статуи моргнули как живые.

Увлечённые изучением статуи, они не сразу заметили слева от неё небольшой закоулок. Осветив его фонарём, Николай Петрович увидел в его углу проём.

Проём оказался входом в коридор.

-- Подойдите ко мне, -- позвал Николай Петрович. -- Ну что, следопыты, кто смелый?

-- Я не думаю, что дальше нас ждут сюрпризы, -- сказал Виктор и решительно вошёл в коридор.

Перед ним были ступеньки, ведущие вниз под небольшим уклоном. Ступеньки занимали всю ширину коридора, который через несколько метров стал постоянно поворачивать направо и уходить вниз. Эти повороты были плавно закруглёнными. Налобный фонарь и мощная лампа позволяли Виктору освещать одновременно и стенки и ступеньки. Коридор по мере спуска заметно сужался так, что Виктор иногда, чуть качнувшись, задевал стенки своими широкими плечами.

"Этот спуск по ступенькам напоминает мне подъём на колокольню по узкой винтовой лестнице, на которой было трудно разойтись встречным людям", -- вспомнил Виктор свои экскурсии по монастырям в прошлом году.

Друзья следовали за ним в некотором отдалении и с большой осторожностью, освещая фонарями только ступеньки и касаясь стенок руками, при этом ощущая на них сырость.

-- Я надеюсь, что мы не встретим на своём пути вдруг воскресших древних охотников, -- пошутил Николай Петрович.

-- В наш технологически, биологически и генетически продвинутый век есть такая вероятность, правда, ничтожно малая, -- сказал Андрей то ли полусерьёзно, то ли полушутливо.

-- Эй, вы где? -- раздался голос Виктора снизу.

Винтовая лестница закончилась выходом на площадку. Её поверхность была идеально гладкой, и сложена она была не из известняка, а из какой-то другой породы, происхождение и название которой Андрей не мог определить.

Лучи фонарей и лампы как прожекторы заметались в пространстве в разных направлениях. Мужчины увидели, что площадка переходит в спокойное зеркало воды, находясь на одном уровне с водной поверхностью. Свод над площадкой и водой находился на высоте около трёх метров. Он выглядел куполообразным и переходил в почти вертикальную стену, уходящую в воду. Расстояние от края площадки до стены было около десяти метров.

-- Как вы думаете, на сколько метров мы опустились вниз? -- спросил Виктор.

-- Трудно сообразить после такого винтообразного спуска, но полагаю, не меньше чем на восемь -- десять метров. Точно подсчитаем, когда выйдем на поверхность, -- сказал Андрей.

-- Не будем гадать, завтра Виктор возьмёт свой универсальный прибор, и мы сделаем в пещере все необходимые измерения и замеры, -- сказал начальник.

Глядя на поверхность воды, Виктор сказал: -- Похоже на бассейн.

-- Этот бассейн -- часть плёса. Интересно, насколько глубоко стена известняка погружена в воду? -- вопросительно сказал Андрей.

-- Это можно проверить, -- сказал Виктор. Он снял каску с фонарём и лампой, разделся, сбросил сандалии и голышом не раздумывая прыгнул в воду.

"Совсем потерял чувство опасности", -- недовольно подумал начальник.

Прошло почти пять минут. Беспокойство нарастало. Но вот раздался всплеск. Оба навели в ту сторону свои фонари и облегчённо вздохнули. Виктор сделал несколько гребков и подплыл к ним. Они подали ему руки и помогли подняться на площадку.

Одеваясь, Виктор стал рассказывать: -- Я опускался в глубину без боязни, потому что видел внизу под собой границу света и темноты. И этой границей была стена. И как только я достиг её нижней части, которая была хорошо видна, то смело нырнул под неё, будучи уже уверенным, что по ту сторону стены находятся воды плёса. Вынырнув на поверхность плёса, я отдышался и полюбовался прекрасной погодой, поэтому и задержался. Вы не представляете, какое чувство радости я испытал в тот момент. Воистину вышел из тёмного подземелья на свет божий.

-- И обратно в подземелье уже не хотелось, -- улыбнулся Андрей.

-- Нет, конечно, берег-то рядом, рукой подать. Но тогда на какие переживания я обрёк бы вас. Вы мысленно похоронили бы меня.

-- Но потом простили бы, -- радостно сказал Николай Петрович.

-- Хочу добавить, что стена известняка погружена в воду всего лишь метров на пять, а толщина её в нижней части не более двух метров.

Виктор надел сандалии, водрузил каску на голову и включил фонарь и лампу.

-- Пора выходить, -- сказал начальник, глядя на свои светящиеся часы. Было четверть шестого.

Они поднимались по винтовой лестнице более уверенно, чем спускались, потому что неизвестность, которая их беспокоила и даже пугала, осталась позади. Они подошли к статуе охотника. Виктор встал рядом с ней, положив руку на её плечо, и попросил сфотографировать, при этом передал свою каску с лампой Николаю Петровичу, чтобы тот дал хорошую подсветку. Андрей навёл фотоаппарат, и в этот момент лампа погасла, а свет от налобных фонарей стал тускнеть.

-- При такой слабой освещённости фотографии не получится, -- сказал Андрей.

-- А что у тебя с лампой? -- спросил начальник.

-- Я думаю, что разрядились батареи, но у меня есть запасные, так что завтра не будет проблем, -- сказал Виктор, несколько расстроенный. -- Особенность этой лампы состоит в том, что она посылает очень яркий луч, но пожирает в единицу времени много электроэнергии.

-- Ты хотел сказать, что очень расточительная лампа, -- усмехнулся Андрей.

-- Ну что-то в этом роде.

-- И выходит из строя мгновенно и в самый неподходящий момент, -- добавил начальник.

-- Вот это меня и удивило.

-- Причём это произошло синхронно с уменьшением света фонарей, -- уточнил Андрей.

-- Есть нам о чем серьёзно подумать, -- сказал начальник, возвращая Виктору каску, и направился к выходу.

Виктор надел каску и осветил лицо статуи слабым светом фонаря. Глаза её были закрыты.