Как Брежнев сменил Хрущева. Тайная история дворцового переворота - Леонид Млечин

Егорычев, окончивший после войны МВТУ, стал объяснять руководителю страны, что именно сделали для рационального использования электроэнергии. Хрущев выслушал его с недовольным видом и ушел обедать. Члены президиума ЦК обедали вместе. Так завел Хрущев, чтобы в неформальной обстановке обсуждать важнейшие вопросы. После обеда Егорычеву перезвонил его предшественник на посту первого секретаря Московского горкома Демичев, переведенный в ЦК:

— Что ты такое наговорил Хрущеву? Он пришел злой.

В другой раз, принимая руководителя Москвы, Никита Хрущев поинтересовался:

— Сколько вы жилья ввели?

— Миллион квадратных метров, — с гордостью ответил Егорычев.

Хрущев недоверчиво переспросил:

— Сколько? Сто тысяч?

— Миллион, Никита Сергеевич.

Он разозлился:

— Мы когда-то мечтали сто тысяч вводить. Слишком хорошо Москва живет!

Соединился с председателем Госплана:

— Москве больше не давать денег!

Егорычев на следующий день приехал в Госплан:

— Что делать?

Строительные работы были развернуты уже по всей Москве. Председатель Госплана развел руками:

— Я все понимаю, но есть прямое распоряжение Хрущева.

— Полмиллиона квадратных метров ты мне позволишь за счет кооперативного жилья построить?

— Да.

— Хорошо, остальное я возьму у министров, у которых есть деньги, а жилье им нужно.

Энергичный и напористый Егорычев собрал у себя министров, и они тут же нашли деньги на восемьсот тысяч квадратных метров. Первый секретарь горкома собрал строителей:

— Работайте.

13 ноября 1963 года на секретариате МГК Егорычев объяснил:

— Остро нуждаются в жилье свыше полутора миллионов человек. Полмиллиона человек имеют менее трех квадратных метров на человека. Обеспечение жильем остается самым острым вопросом в Москве. Сто тысяч человек живут в глубоких подвалах, восемьсот семьдесят тысяч — в ветхих домах. Поэтому время для улучшения жилищных условий не пришло. С сегодняшнего дня — прекратить улучшение! Кто хочет улучшения жилищных условий, пусть копит деньги и вступает в кооператив…

Хрущев, в последний раз отдыхая в Пицунде, позвонил оттуда руководителю Москвы, специально поинтересовался: как идет строительство?

— То есть ему доложили, что я, несмотря на запрет, продолжаю строить, — рассказывал Егорычев. — Он бы меня снял, если бы его не скинули.

Егорычева пригласил к себе Демичев. В своем кабинете отвел его к окну — подальше от телефонных аппаратов — и начал разговор:

— Знаешь, Николай Григорьевич, Хрущев ведет себя неправильно.

Миллион квадратных метров жилья давался Егорычеву тяжело. И только административными методами.

Виталий Сырокомский пометил в записной книжке, о чем говорил первый секретарь на совещании в горкоме:

«До конца года надо сдать миллион квадратных метров жилья, из них 145 тысяч квадратных метров в плохом состоянии, причем 40–45 тысяч — в безнадежном. Положение тяжелое. Надо махнуть рукой на эти 40–45 тысяч квадратных метров, выбрать дома получше и вытянуть.

С сегодняшнего дня надо начинать штурм, скажем откровенно. Многие собираются сдавать дома в конце декабря — в надежде, что после Нового года три недели будут принимать, а тем временем они устранят недоделки.

Начать с того, что обратиться к рабочим, пойти руководителям на каждую стройку, объяснить положение, попросить рабочих поднажать. График составить так, чтобы дома сдавались равномерно. На каждом объекте вывесить призывы: дом должен быть сдан… Нужна помощь районных парторганизаций: мобилизовать на пусковые объекты специалистов и строителей. Собрать их, создать бригады, дать аккордное задание. Установить: над каждым домом шефствует предприятие. Вывесить на видном месте щит: дом строит трест такой-то, шефскую помощь оказывает такое предприятие…

Не рассуждать так: а я в этом доме квартиру не получу, чего стараться… Сдача жилья — дело всей Московской партийной организации. Не получит в этом доме, получит в другом. Организовать двухсменную работу, иначе если всех нагоним в одну смену, будет толчея и непорядок.

Там, где трудно, отстают, ввести аккордную оплату. Оставшееся до морозов время использовать для работ по благоустройству. Это очень важно, иначе будет поздно. В последней декаде ноября — морозы до минус двадцати. Скорее благоустроить территорию, иначе земля промерзнет. Внимание быстрому монтажу лифтов. Не страшно, если лифт в доме постоит неделю (в старом), важно быстрее монтировать новые.

Подключить профсоюзы, комсомол. Создать все условия для строителей: организовать горячее питание, продать им теплую одежду. Пусть кафе, рестораны придут на стройки и там обслужат людей: кофе, чай. Сдаст бригада дом досрочно, пусть продадут всем автомобили, холодильники, трикотаж…»

В антихрущевском заговоре активно участвовали партийные чиновники средней руки, без которых невозможно было обойтись. Считается, что важнейшую роль сыграл заведующий ведущим отделом ЦК — административных органов — Николай Романович Миронов. Он был брежневским человеком — из Днепродзержинска. Миронов курировал КГБ, армию, прокуратуру и суд.

Тогдашний заместитель председателя КГБ Сергей Саввич Бельченко рассказывал своему биографу Алексею Юрьевичу Попову: «Миронов пытался меня ввести в круг Брежнева. Предложил мне пойти на какой-то вечер, по сути дела пьянку высокопоставленных партийных чиновников. Я отказался, на что он сильно обиделся».

Генерал-полковник Бельченко держался осторожно, не хотел столь откровенно ориентироваться на одного из секретарей ЦК. А Миронов связал свою карьеру с Брежневым и мог считать, что поставил на верную лошадку.

«Миронов очень скоро обратил на себя внимание, — вспоминал генерал Филипп Денисович Бобков, который вырос в КГБ до должности первого зампреда, — он очень следил за своей внешностью. Миронов считал себя отцом профилактики в органах безопасности. Если бы не ранняя смерть Миронова, он бы достиг высоких постов не только в системе КГБ, но и в партии».

Николай Николаевич Месяцев, в ту пору работник ЦК КПСС, вспоминал, как в начале осени шестьдесят четвертого года он отправился по грибы вместе с Николаем Романовичем Мироновым.

Миронов и Месяцев жили на дачах управления делами ЦК в Усове, удобство которых состояло в том, что в поселке работала столовая, куда можно было ходить с семьей или брать там обеды и ужины на дом.

В лесу Миронов откровенно сказал Месяцеву:

— Среди членов Центрального комитета зреет мнение о целесообразности смещения Хрущева с занимаемых им постов и замены его другим товарищем. Вряд ли мне надо говорить тебе о причинах такого мнения. Толковали мы с тобой о положении в стране, и не раз. Меня интересует, как ты отнесешься к смещению Хрущева?