Последняя кровь первой революции. Мятеж на Балтике и Тихом океане - Владимир Виленович Шигин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже 28 января 1905 года читинские железнодорожники объявили экономическую забастовку, в феврале началась экономическая стачка плотников Благовещенска. С началом революции активизировали свою деятельность и социал-демократические группы на Дальнем Востоке. В марте — апреле 1905 года революционные выступления прокатились по всем городам Дальнего Востока. Формы выступлений были разные — сборы средств в помощь жертвам царского произвола, забастовки, стачки, митинги, демонстрации. Причем политические требования доминировали над экономическими. Спусковым механизмом всех военных мятежей первой революции стал «Высочайший манифест об усовершенствовании государственного порядка» 17 октября 1905 года, даровавший гражданские свободы на началах неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов. 21 октября 1905 года приморские газеты опубликовали царский манифест. В тот же день во Владивостоке состоялся и первый митинг. 26 октября на митинге, устроенном Обществом народных чтений (являвшимся ширмой полулегального революционного комитета, куда входили представители как социал-демократов, так и эсеров), участвовало уже около трех тысяч человек, в том числе солдаты и матросы. Нараставшее в армии недовольство привело к крупным беспорядкам.
Объявленные политические свободы, как оказалось, никому не были нужны. Почувствовав, что государственная власть идет на компромиссы, а следовательно, не уверена в своих силах, оппозиция решила не останавливаться на достигнутом. Вошедшие в раж революционеры уже не желали получать частичную государственную власть парламентским путем. Они жаждали немедленного вооруженного захвата всей власти и выдвинули лозунг «Добить правительство!» Вал мятежей захлестнул огромную империю, докатившись до ее восточных пределов. По всей стране началась охота на полицейских. В Сибири, например, народ стал уходить «в партизаны» и заниматься отстрелом чинов полиции на дорогах и в поселениях, ну и заодно, разумеется, насилием и грабежом. Местный люмпен и демобилизованные солдаты и матросы захватывали целые города, провозглашали всевозможные республики. Петербургский совет рабочих депутатов открыто призывал россиян не платить больше налоги, а забрать деньги из банков и поделить, а там что будет, то и будет. Власть на местах была частично, а то и полностью парализована и никаких мер против распоясавшихся революционеров не принимала.
* * *
К концу Русско-японской войны численность гарнизона Владивостокской крепости была запредельной, причем большая часть солдат была призванными из запаса.
При этом среди мобилизованных было немало бывших участников революционных выступлений в западных областях страны, которые непосредственно общались с матросами, живя в казармах Сибирского флотского экипажа. Одновременно шла активная революционная пропаганда и агитация. Как всегда, использовались традиционная демагогия о тяжелых условиях службы, малом количестве увольнений, отсутствии развлечений и ограничениях в правах, дарованных царем. Распространялись листовки и революционные брошюры, проходили митинги, на которых большевики призывали к активному участию в революционной борьбе.
Последовавший после окончания военных действий с Японией приказ генерал-адъютанта Линевича о том, что запасные нижние чины будут уволены лишь весной 1906 года, вызвал большое неудовольствие среди солдат Владивостокского гарнизона. Понимая, что война закончена и никакого проку от их службы уже не будет, солдаты видели, как в сентябре 1905 года началось массовое увольнение с флота матросов старших возрастов. В данном случае наученное черноморскими и балтийскими мятежами флотское командование проявило достойную оперативность и расторопность. Озлобленность солдат подогревалась и письмами из дома о том, что в связи с заключением мира прекращена выдача пособий их семьям. Тут уж отличились сам Николай II и его министр финансов. Волновало призванных солдат из деревни и то, что во время их бессмысленного пребывания в казармах дома некому сеять озимые, а это значило, что на следующий год хорошего урожая не будет. На ситуацию негативно влияли и прикомандированные с заводов европейской России рабочие, размещенных в казармах Сибирского экипажа. Они также требовали финансового расчета и отправки домой. Особо же отрицательно показал себя медицинский персонал Владивостокского гарнизона, среди которого было большое число вольнонаемных медиков, связанных как с партией эсеров, так и с социал-демократами. Именно политизированные врачи впоследствии фактически и возглавили Владивостокский мятеж. В силу вышеперечисленных причин, несмотря на объявление крепости на осадном положении, в ней наблюдалось резкое падение дисциплины.
Комендантом Владивостокской крепости являлся генерал-лейтенант Георгий Николаевич Казбек. Генерал был участником Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, в боях был дважды контужен и награжден золотым оружием «за храбрость». Опыт командования крепостями Г.Н. Казбек имел также весьма солидный, т. к. ранее командовал Ивангородской и Варшавской крепостями. При этом Казбек не был фанфароном и, помимо всего прочего, считался талантливым военным писателем, автором ряда книга на военно-историческую и военную тему. К сожалению, ветеран турецкой войны оказался совершенно не готов к борьбе с внутренней смутой.
Командование Владивостокским гарнизоном проявило поразительное головотяпство. Царский манифест 17 октября 1905 года не был даже официально объявлен и разъяснен войскам, чем не преминули тут же воспользоваться революционные агитаторы. На все просьбы солдат объяснить им суть манифеста офицеры ограничивались ответом, что манифест к войскам никакого отношения не имеет. Ну а дальше все было очень просто. Подогреваемые рассказами о необыкновенной важности и значимости нового манифеста для каждого русского человека и не находя вразумительного ответа от начальников, солдаты быстро пришли к выводу, что батюшка-царь даровал им свободу и вседозволенность, а подлые министры и генералы скрываю правду. Вскоре даже текст напечатанного манифеста никого не удовлетворял, так как «вольные агитаторы» нашептывали, что «начальство» скрывает истинное содержание манифеста, и он напечатан в газетах не целиком. Особенно злило солдат, что «дарованная» им царем свобода сходок и собраний запрещалась начальством.
Из представления прокурора Владивостокского окружного суда А.А. Шульца прокурору Иркутской судебной палаты Д.В. Малинину о причинах и ходе восстания 30 октября — 2 ноября 1905 года во Владивостоке: «Численность гарнизона Владивостокской крепости к концу русско-японской войны доведена была до 60 тысяч человек, из коих около половины нижних чинов армии и флота и значительное количество офицеров взято на службу из запаса армии. В гарнизоне этом, по компетентному в данном случае мнению коменданта крепости генерал-лейтенанта Казбека, заявленному им следственной комиссии о событиях 30 и 31 октября 1905 года во Владивостоке, был более чем неудовлетворительный состав офицеров и военных чиновников, большинство коих состояло из уволенных в запас за пьянство и другие пороки или полных невежд в военном деле; состав отдельных частей гарнизона был импровизирован наскоро…
Несмотря на осадное положение крепости, на улицах Владивостока постоянно встречались не только пьяные солдаты и матросы, но и офицеры. Неприличное и даже буйное поведение нижних чинов на улицах вызвало приказ по крепости, запрещающий нижним чинам
