Мадджхима Никая - Сиддхартха Гаутама
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Практика задержки дыхания
Я подумал: «Что если я буду поглощён трансом не-дыхания?» Так я прекратил вдохи и выдохи носом и ртом. И по мере того как я так делал, громкие свистящие ветры вырывались из моих ушей. Подобно тому, как из мехов кузнеца вырывается свистящий громкий пар, точно также, когда я прекратил вдохи и выдохи носом и ртом, громкие свистящие ветры вырывались из моих ушей. И хотя я установил неутомимое усердие и незамутнённую осознанность, моё тело было взволновано и неспокойно из-за болезненного усилия. Но болезненное чувство, которое возникло таким образом, не наводняло мой ум и не оставалось в нём. Я подумал: «Что если я дальше буду поглощён трансом не-дыхания?» Тогда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами. И по мере того как я так делал, ужасные силы пронзали мою голову. Подобно тому, как если бы сильный человек надрезал бы мою голову острым мечом, точно также, когда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами, ужасные силы пронзали мою голову. И хотя я установил неутомимое усердие… не наводняло мой ум и не оставалось в нём. Я подумал: «Что если я дальше буду поглощён трансом не-дыхания?» Тогда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами. По мере того как я так делал, неимоверные боли возникли в моей голове. Подобно тому, как если бы сильный человек затягивал на моей голове тюрбан из прочных кожаных ремней, точно также, когда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами, неимоверные боли возникли в моей голове. И хотя я установил неутомимое усердие… не оставалось в нём. Я подумал: «Что если я дальше буду поглощён трансом не-дыхания?» Тогда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами. По мере того как я так делал, колоссальные боли разрывали мой живот. Подобно тому, как если бы мясник или его ученик разрезали бы желудок быка, точно также, когда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами, колоссальные боли разрывали мой живот. И хотя я установил неутомимое усердие… не оставалось в нём. Я подумал: «Что если я дальше буду поглощён трансом не-дыхания?» Тогда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами. По мере того как я так делал, моё тело сильно горело. Подобно тому, как если бы два могучих человека, схватив слабого человека за руки, поджаривали бы его над ямой с горячими углями, точно также, когда я прекратил вдохи и выдохи носом, ртом, и ушами, моё тело сильно горело. И хотя я установил неутомимое усердие и незамутнённую осознанность, моё тело было взволновано и неспокойно из-за болезненных усилий. Но болезненное чувство, которое возникло таким образом, не наводняло мой ум и не оставалось в нём.
Дэвы, увидев меня, сказали: «Отшельник Готама мёртв». Другие дэвы сказали: «Он не мёртв, но умирает». Третьи сказали: «Он ни умер, ни умирает, а он — арахант, потому что таким образом живут араханты».
Голодание
Я подумал: «Что если я буду практиковать полностью без пищи?» Тогда дэвы пришли ко мне и сказали: «Почтенный, пожалуйста, не практикуйте полностью без пищи. Если вы сделаете так, мы будем вливать через ваши поры божественное питание, и на этом вы выживете». Я подумал: «Если бы я заявил об абсолютном голодании, а эти дэвы стали бы вливать через мои поры божественное питание, то я солгу [самому себе]». А потому я приказал им уйти, сказав: «Довольно».
Я подумал: «Что если я буду принимать только чуть-чуть пищи за один раз, только горсть бобового супа, супа из чечевицы, супа из вика, или супа из гороха?» Посему я принимал только чуть-чуть пищи, только горсть бобового супа, супа из чечевицы, супа из вика, или супа из гороха. Моё тело стало неимоверно истощено. Из-за того, что я так мало ел, мои члены тела стали похожи на соединённые части стеблей лозы или стеблей бамбука. Из-за того, что я так мало ел, моя спина стала похожа на горб верблюда… мой позвоночник выступил, как ожерелье из бусин… мои рёбра выперли наружу, как балки старого покошенного сарая… блеск моих глаз, казалось, утонул в глазницах, точно блеск воды в глубоком колодце… кожа моей головы сморщилась и иссохла, подобно тому, как зелёная горькая тыква высыхает и сморщивается на жаре и ветре… кожа моего живота настолько прилипла к позвоночнику, что когда я трогал живот, то хватал также и позвоночник, а когда я трогал позвоночник, то хватал также и кожу живота… если я мочился или испражнялся, я прямо там же падал лицом вниз. Из-за того, что я так мало ел, если я хотел облегчить тело, потерев его части руками, сгнившие у корней волосы выпадали с моего тела по мере того, как я его растирал.
Люди, видя меня, говорили: «Отшельник Готама — чёрный». Другие говорили: «Отшельник Готама не чёрный. Он коричневый». Ещё другие говорили: «Отшельник Готама ни чёрный, ни коричневый, а с золотистой кожей». Вот как сильно испортился чистый и яркий цвет моей кожи — просто из-за того, что я так мало ел.
Я подумал: «Какие бы жрецы и отшельники в прошлом ни испытывали бы болезненных, раздирающих, пронзающих чувств из-за их стараний, это [моё болезненное чувство] — самое сильное. Это наивысшее [болезненное чувство]. Какие бы жрецы и отшельники будущего ни испытают болезненных, раздирающих, пронзающих чувств из-за их стараний, это [моё болезненное чувство] — самое сильное. Это наивысшее [болезненное чувство]. Какие бы жрецы и отшельники настоящего ни испытывали болезненных, раздирающих, пронзающих чувств из-за их стараний, это [моё болезненное чувство] — самое сильное. Это наивысшее [болезненное чувство]. Но через эти раздирающие аскетические практики я не достиг какого-либо сверхчеловеческого состояния, какого-либо отличия в знании и видении, достойного благородных.
