Иной Сталин. Политические реформы в СССР в 1933-1937 гг. - Юрий Жуков

Вместе с тем приходится констатировать и иное. С однолинейной пропагандой пленума все обстояло не так уж просто. Настораживала прежде всего весьма существенная деталь: сам доклад Жданова опубликовали лишь 11 марта, хотя выправленный его текст вполне мог быть передан в газеты еще 28 февраля, во всяком случае не позже 5 марта, вместе с сообщением и резолюцией. Возможно, почти недельную отсрочку породило какое-то неизвестное нам столкновение мнений на самом высоком уровне, нежелание некой группы лиц, обладающих достаточной властью, предавать огласке содержание доклада, носившего откровенно антипартократический характер. Нельзя также исключать и того, что давление этой гипотетической группы, которую, если она существовала, вряд ли удастся когда-либо идентифицировать, привело к публикации, но только 29 марта, доклада Сталина — как своеобразной компенсации за нанесенный партократии «моральный ущерб». Если такое предположение верно, то вполне логичным было бы и следующее: целью данной группы являлось стремление любой ценой добиться огласки прозвучавшей на пленуме констатации существования и вредительской деятельности многочисленных «врагов» — «троцкистских и иных двурушников», о которых пришлось говорить Молотову и Сталину.

Однако на этом своеобразное «перетягивание каната» отнюдь не завершилось. 1 апреля, как оригинальный контраргумент группы реформаторов, газеты опубликовали «Заключительное слово» Сталина, но резолюция по его докладу так и не стала достоянием гласности. Вместо этого три недели спустя, 21 апреля, также в газетах, увидела свет вторая часть доклада Молотова. И хотя ее поместили на трех полосах под выразительным заголовком «Наши задачи в борьбе с троцкистами и иными вредителями, диверсантами и шпионами», как само содержание ее, так и все подзаголовки — «Воспитание кадров», «Подбор работников», «Метод руководства» — подчеркивали совершенно иную по смыслу направленность всего материала.

Пока узкое руководство при безоговорочной поддержке А.И Стецкого, Л.З. Мехлиса, Б.М. Таля и руководимых ими средств массовой информации объясняло партии, в чем же заключается истинный смысл только что прошедшего пленума, возникла новая, хотя и вполне предсказуемая проблема. В соответствии с резолюцией по докладу Жданова во всех партийных организациях, поначалу, разумеется, в низовых и районных, начались выборы. А они сразу же показали, что первые секретари либо по неграмотности, по неспособности понять требуемое от них, либо вполне преднамеренно и сознательно попытались проводить их по-старому — используя списки, избегая обсуждения каждой выдвинутой кандидатуры, принуждая голосовать открыто. Словом, демонстративно нарушали принятое ими же решение.

Наглядным примером подобного «непонимания» стала телеграмма, посланная С.В. Косиором Сталину 20 марта:

Поскольку выборы парторганов в областях начались, прошу ускорить дачу указания по неясным еще вопросам: выбирать ли открытым либо тайным голосованием парторгов и делегатов на партконференции и членов бюро парткомов.

Сталин ответил предельно кратко: «Все выборы проводятся путем тайного голосования»[463]. Но, отлично понимая, что вскоре он может получить еще сотню таких телеграмм, провел в тот же день через ПБ циркулярное решение «Об организации выборов парторганов (на основе решения пленума)». В нем однозначно, ясно и понятно было вновь указано:

«Воспретить при выборах партийных органов голосовать списком. Голосование производить по отдельным кандидатурам, обеспечив при этом всем членам партии неограниченное право отвода кандидатов и критику последних (выделено мной — Ю.Ж.). Установить при выборах партийных органов закрытое (тайное) голосование…»[464].

Но даже такого повтора решения пленума, как вскоре выяснилось, оказалось недостаточно. Поэтому 8 мая ПБ пришлось утвердить уже как постановление ЦК еще одно разъяснение, подготовленное и внесенное Г.М. Маленковым, — «О нарушениях порядка оглашения результатов закрытого (тайного) голосования». В нем говорилось:

«ЦК ВКП(б) стали известны факты о том, что в отдельных партийных организациях на партийных конференциях и собраниях при оглашении результатов тайного голосования счетные комиссии не сообщают количества голосов «против», полученных членами ЦК ВКП(б) при голосовании их кандидатур в состав партийных органов или делегатов на конференции. ЦК ВКП(б) разъясняет, что такая практика является неправильной, и считает необходимым полностью устно (не в печати) оглашать результаты голосования, кого бы оно ни касалось»[465].

Именно поэтому сразу же после возникновения данной проблемы направленность пропагандистских материалов вынужденно была изменена. От вопросов, связанных с выборами в Верховный Совет СССР, перешли к разъяснению технологии проведения выборов в партийных организациях. Весьма показательно, что тогда же «Правда» поместила всего одну статью иной направленности — заместителя наркома тяжелой промышленности О.П. Осипова-Шмидта «Ликвидация последствия вредительства в химии»[466].

Так, хотя и чисто внешне, представал перед всеми курс узкого руководства, выраженный и пропагандистскими материалами, и постоянным контролем за формой проведения выборов в партийных организациях. Но точно так же выглядел этот курс и в недоступной постороннему взгляду секретной переписке Сталина с первыми секретарями обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий. Вот известные нам направленные Сталиным на места шифротелеграммы по кадровым вопросам за период с конца января по начало мая 1937 г.

В.А. Орлову, секретарю Камчатского обкома, 22 января:

«Получена жалоба Савина (начальника политотдела Крутогоровского рыбкомбината) о травле Савина и покровительстве Разгонову с Вашей стороны. Савин известен Центральному комитету партии как человек честный. Жалоба Савина производит впечатление документа объективного. Просьба дать объяснение секретарю крайкома Варейкису, копия ЦК партии и ждать решения вопроса от крайкома». И.Д. Кабакову, секретарю Свердловского обкома, 9 февраля:

«Вы допустили преступление, исключив из партии Федорова за заявление о том, что к наркому не попадали его сообщения и нарком не реагировал на них. Надо было сначала проверить заявление Федорова, а потом обсудить его. Предлагаю отменить немедля решение ячейки об исключении, не трогать Федорова, проверить фактическую сторону его заявления и сообщить результаты ЦК»: Е.И. Рябинину, секретарю Воронежского обкома,

12 февраля:

«Начальником Юго-Восточной дороги назначен Чаплин. У него были в прошлом некоторые грешки, но он давно уже ликвидировал их. ЦК верит, что Чаплин будет честно и умело вести работу. Просим оказать ему полное доверие и оградить его от возможных придирок. Хорошо бы ввести его в обком и обеспечить ему участие в партийных органах». Всем секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий, начальникам управлений НКВД по краю, области,

13 февраля:

«По имеющимся в ЦК материалам, некоторые секретари обкомов и крайкомов, видимо, желая освободиться от нареканий, очень охотно дают органам НКВД согласие на арест отдельных руководителей, директоров, технических директоров, инженеров и техников, конструкторов промышленности, транспорта и других отраслей. ЦК напоминает, что ни секретарь обкома или крайкома, ни секретарь ЦК нацкомпартии, ни тем более другие партийно-советские руководители на местах не имеют права давать согласие на такие аресты. ЦК ВКП(б) обязывает Вас руководствоваться давно установленным ЦК правилом, обязательным как для партийно-советских организаций на местах, так и для органов НКВД, в силу которого руководители, директоры, технические директоры, инженеры, техники и конструкторы могут арестовываться лишь с согласия соответствующего наркома причем в случае несогласия сторон насчет ареста или неареста того или иного лица стороны могут обращаться в ЦК ВКП(б) за разрешением вопроса». М.Д. Багиров, первый секретарь ЦК КП(б) Азербайджана, — Сталину, 13 марта:

«В докладных записках мы сообщали ряд данных, говорящих о причастности директора треста Кергезнефти Борца к контрреволюционной троцкистской работе в нефтяной промышленности. За последнее время поступили новые серьезные показания, подтверждающие активное участие Борца в троцкистской вредительской работе. Просим санкции на снятие Борца с работы и исключение его из партии». М.Д. Багирову, 14 марта:

«Предлагаем арестовать Борца и назначить вместо него директором треста товарища Калашникова». А.И. Криницкому, секретарю Саратовского обкома, 3 апреля: «Рассмотрев сообщение обкома о т. Яковлеве ЦК ВКП(б) считает, что обком поступил неправильно ставя вопрос о политическом доверии т. Яковлеву — уполномоченному КПК. Центральному комитету известно о бывших колебаниях т. Яковлева в 1923 г. Эти колебания ликвидированы были уже в 1924 г., и с тех пор т. Яковлев не давал оснований для каких-либо сомнений насчет его большевистской стойкости. ЦК доверяет т. Яковлеву и предлагает обкому считать на этом вопрос исчерпанным».