Рыцарь понарошку - Олег Бондарев

Конечно, почти любой бы захотел очутиться на месте счастливого Родрига или благополучно сбежавшего Джориана. Ну, а если судьба заставит сыграть роль одного из двух «мордоворотов», которые выкинули море денег на ветер из-за нелепой случайности с магическим телепортом, так ли весело будет? Пожалуй, что нет.

– Ты там закончил, Файфхот? – обратился к стажеру Бабикин.

– Да, мастер! – ответил юный волшебник, переводя дыхание. – Они могут отправляться.

– Что ж, ступайте! Но смотрите – насчет неточности я вас предупредил! – Бабикин погрозил друзьям сухоньким пальцем.

– Да ладно вам! – успокоил его Гарри. – Все одно лучше, чем пешком к Разделяющему топать!

– Ну, может, и так… – согласился старик и, закрыв глаза, погрузился в полуденную дрему.

Файфхот сделал приглашающий жест в сторону бьющего из пола столба нежно-голубого цвета. Внутри него мелькали снежинки.

А ведь у Деда Мороза под Новый год еще больше, чем тут, снега будет, с грустью подумал Фэт. Они и так, пока в домишко к почтовику шли, все белые были, начиная с волос и кончая налипшим на сапоги. А уж там, у Зимнего…

Впрочем, выбирать не приходилось. Раз уж начали – надо и закончить подобающе!

– Эх, ма! – вздохнул Фэт и первым шагнул в столб.

Зло – рядом.

Элви уже очень плохо соображала.

Но знала: Зло – совсем близко.

Каждый шаг давался с трудом. Этот ход больше никуда не сворачивал. Только вперед, к странному белому сиянию, манящему и отталкивающему.

Это – Зло.

Почему-то Элви и представляла «чистый» Сток таким – абсолютно белый дым. Не серый, не черный, а только лишь белый. Цвет первого снега.

Цвет Зла.

– Зачем тебе это надо, глупышка? – спросил чистый женский голос.

Волшебница упрямо сжала зубы: нельзя говорить, нельзя поддаваться на уговоры!

– Молчишь? – усмехнулся голос. – И кому ты хочешь что-то доказать? Ты просто не войдешь, Элви. Я проглочу тебя. Сильные выживут, слабые обречены на смерть. Так было и так будет.

Волшебница все так же, с трудом переступая, шла навстречу белому свету.

Идти – все тяжелее и тяжелее. В лицо словно бьет сильнейший ветер.

– Мне непонятно твое упорство, Элви, – вздохнул голос. – Хорошо, считай, что я верю тебе – ты не хочешь никому ничего доказывать! Но ради кого? Скажи, ради кого тогда все эти жертвы? Ради горстки застрявших в Лабиринте тварей, которые давно бы умерли, живи они в том мире, где сейчас живут их братья и сестры? Или ради бесполезного Смотрящего, непонятно для чего вселенного в этот Лабиринт еще его создателем? Или… ради Пижона?

Глаза Элви, полные безумной решимости, неожиданно потеряли яростный блеск. На смену пришли неуверенность, непонимание и даже некий страх.

Откуда ей известно о Пижоне?

– Мне много, что известно о нем, дорогая, – усмехнулся голос. – Нет, я не читаю твои мысли, не думай! Не потому, что не могу, а потому, что неинтересно. Скучно. Для меня это все равно что прочесть открытую книгу – не нужно даже напрягаться, чтобы искать нужную страницу. А Пижон… О, бедолага! Он сейчас так далеко… и так близко. Я вижу его…

Элви хотела уже отчаянно крикнуть: «Что с ним?!». Но что-то сдержало, не позволило; заставило еще крепче сжать потрескавшиеся губы и идти вперед, к белому свету.

– Ох, и дура ты! – вздохнула таинственная собеседница. – Я ведь могу высосать тебя прямо сейчас. Но, Демиург, как же это скучно и обыденно! Нет, ты сама сдохнешь – даже не дойдя до меня.

И голос затих. Не захотел больше уговаривать глупую волшебницу.

До света было всего пять шагов.

Первый дался тяжело, но терпимо. Элви чувствовала, что Сток с чудовищной скоростью жрет запас сил, но не останавливалась.

Второй шаг заставил собрать все оставшиеся крупицы для третьего…

А третий стал последним.

Упав в пыль коридора, Элви заплакала. Силы у нее еще были, но такие ничтожные, что девушка не смогла бы и подняться. И они все убывали и убывали.

А голос тихо-тихо смеялся, радуясь маленькой победе над ничтожной волшебницей.

Хихиканье шло, казалось, из непроглядной стены белого света. До которой Элви так и не добралась…

В отчаянии, понимая, что нанести Злу серьезный урон уже не в ее силах, волшебница сунула руку в заплечный мешок. Душа требовала хотя бы небольшой мести, пусть никчемной, маленькой, но мести, чтобы только испытать облегчение, выплеснуть злобу…

Схватив первый попавшийся под руку предмет, Элви из последних сил швырнула его в белый дым.

Вот тебе, Зло! Вот тебе!..

Предмет без помех прошел через стену «чистого» Стока и шлепнулся на пол. Но Злу, похоже, не было дела до безделушки, которую бросила Элви.

Наоборот – поступок девушки очень развеселил голос. Он стал смеяться громче, и громче… и еще громче…

Элви, плохо понимая, что происходит, гляделась в белую стену и не понимала: то ли у нее уже что-то со зрением, то ли дым с каждым смешком отдаляется от нее.

И ведь действительно – отступал!

Через минуту от него остался небольшой столбик в центре круглого зала, а голос из красивого баритона стал писклявым, противным. Каждое «хе!» заставляло волшебницу вздрагивать.

И, наконец, громко хохотнув напоследок, столбик со звоном разлетелся на тысячи осколков.

Элви уронила голову на руки…

И потеряла сознание.

– Вон и ворота, – сказал Валентин.

Пижон поднапряг зрение, силясь их разглядеть, но до хребта было добрых полмили, и ничего, кроме очередного куска скалы, вампир не увидел.

– Где? – наконец сдался он.

– Да прямо перед тобой, дурень! – хмыкнул Странник. – А еще вампирское зрение!..

– Я за полмили и королевский замок до деталей не рассмотрю! – пробурчал шулер. – А замаскированные кольдами ворота – и подавно!

– Да не замаскированы они, чего плетешь? – фыркнул Валентин. – Обычные железные ворота, только высокие очень!

– А почему же я их не вижу, если они такие большие? – язвительно поинтересовался вампир.

– Да, дела… – задумался Странник. – Они, похоже, магической невидимостью от взглядов сокрыты! Поэтому я, волшбу творить умеющий, их вижу, а ты – нет!

– И кто же их скрыл? Кольды, что ли?

– Да мало ли? Может, еще создатель хребта. Или Дед Мороз. Ладно, там разберемся. Пошли!

И они, выбравшись из укрытия, пошли к замагиченным воротам.

У стены горел, весело треща чуть подсыревшими дровами, небольшой костерок. Возле огнища сидели, усиленно пережевывая остатки ужина, двое кольдов.

Завидев приближающихся друзей, они мигом подхватились.

– Стойтэ! – вскинул руку один из «снежных». – Дальше прохода нетэ! А залазить мы вам не позволимэ!

– Да мы и не такие дураки, чтобы по отвесным скалам карабкаться, – фыркнул ангел. – Особенно когда ворота есть!