Ради милости короля - Элизабет Чедвик

– Вы хотите сказать, что эта встреча вам не по нутру?

– Я хочу сказать, что я болен. – Лонгчамп выпрямился и обжег Роджера взглядом. – Никто не вправе мне приказывать, кроме Господа и короля. Никто из вас не смеет мне перечить… Никто! – Он указал на собравшихся, оскалив зубы. – Вы все сейчас вернетесь со мной в Виндзор!

– Милорд, это невозможно, – отрезал Роджер. – Юстициарии и лорд Иоанн требуют ответа. Если встреча не состоится, положение только ухудшится. Мой долг – явиться на нее, с вами или без вас.

– Вы прекословите мне, милорд граф? – прошипел Лонгчамп.

– Я вам не слуга. – Роджер прибег к тону, который использовал в суде, и смерил канцлера ледяным взглядом. – И кто-то должен поговорить с ними, хотя бы сообщить, что вы нездоровы и явитесь на встречу, как только поправитесь.

Лонгчамп заиграл желваками, но понял, что вариантов у него немного.

– Прекрасно! – рявкнул он. – Поступайте как знаете, и да падут последствия на вашу голову. Но я не позволю вам говорить от моего лица. Я назначаю Арундела своим представителем. Он, по крайней мере, не любитель изъясняться обиняками.

Роджер мысленно выругался. Он гордился своей рассудительностью и прямотой в речах. Если кто-то и изъясняется обиняками, так это его обвинитель. Самообладание помогло Роджеру промолчать. Он сказал себе, что по крайней мере будет избавлен от гнусного общества Лонгчампа. Лицо Арундела напоминало холст, туго натянутый на раму, но Роджер подозревал, что он тоже будет рад избавиться от канцлера.

В конце концов Лонгчамп отправился в Виндзор в сопровождении де Браоза и де Варенна, под охраной сильного отряда фламандцев, а Роджер, Арундел и епископ Лондонский поехали дальше.

По дальнюю сторону моста раскинулось море шатров и палаток, и когда Роджер въехал в лагерь, то увидел церковные знамена епископов Линкольнского, Батского, Винчестерского и Ковентрийского, а также цвета Маршала, Солсбери и прочих юстициариев.

– Не хочется мне этого делать, – признался Арундел.

– И все же это наше бремя, – возразил Роджер. – Относитесь к нему как к своему долгу, не более и не менее, и не вступайте в споры. Мы служим Ричарду, а не Лонгчампу… и не Иоанну, хотя он изрядно поживится на этом.

Сняв шляпу, Роджер сел на кровать в одной из гостевых комнат аббатства Рединг и тяжело вздохнул. От матраса пахло свежим сеном. Овчинный наматрасник и добротные льняные простыни были накрыты шерстяным пледом. Комнату освещало несколько глиняных ламп, свисавших с потолка, и домашний уют пришелся Роджеру по душе. После нескольких жарких и неприятных споров он предпочел остаться с юстициариями, а не возвращаться в Виндзор. На завтра была назначена еще одна встреча, ближе к Виндзору, и либо Лонгчамп выйдет и ответит на выдвинутые против него обвинения, либо разразится война.

Роджер запустил руки в волосы. Арундел старался изо всех сил, но что он мог сказать в ответ на обвинения в жестокости по отношению к архиепископу Йоркскому, единокровному брату самого короля, и препятствовании законной работе нижестоящих юстициариев? Вальтер де Кутанс, архиепископ Руанский, нанес смертельный удар, предъявив письмо от короля с дозволением сместить канцлера и занять пост старшего юстициария, если Лонгчамп не в состоянии править в мире со своими советниками.

Роджер поднял глаза, когда Уильям Маршал нырнул в дверной проем. Несколько раньше они сидели бок о бок за столом совета в шатре де Кутанса у Лоддонского моста, пытаясь удержаться на скользком склоне, ведущем к хаосу.

– Лонгчамп не подчинится, верно? – без предисловий спросил Уильям, проходя в комнату. Его движения были изящными для такого высокого и широкоплечего мужчины.

– Вряд ли, – мрачно ответил Роджер. – Он искренне уверен, что исполняет волю короля, а всякий, кто считает иначе, препятствует ему.

– Письмо де Кутанса должно поставить его на место.

Роджер вытянул руки ладонями вверх:

– Он скажет, что Ричард послушал дурного совета и что он всем сердцем печется о благе Ричарда.

– Каким еще сердцем? – выразительно посмотрел на него Уильям. – Я хорошо знаю короля. Он не наивен и не доверчив, но у него есть слабости, как и у всех нас, и Лонгчамп – одна из них.

– Канцлер ловко придумывает схемы по выжиманию денег, – ответил Роджер. – Он обещает королю богатство и власть, но это лишь иллюзия, подобно фокусам, которые я показываю сыну, доставая пенни из воздуха. Ричарду необходимы деньги, и Лонгчамп рисует перед его внутренним взором картины переполненных сокровищами сундуков, обещая воплотить их в жизнь. Если бы обладание королевской печатью не ударило Лонгчампу в голову, он мог бы править и дальше. Подозреваю, король с большой неохотой написал это письмо де Кутансу.

– Вероятно, вы правы, – поразмыслив, кивнул Уильям. – Но сейчас нам нужно решить, что делать.

– Это непросто, – вздохнул Роджер. – Даже если у вас есть письмо от короля с дозволением сместить епископа Илийского, это необходимо проделать открыто и таким образом, чтобы никто не обвинил вас в злоупотреблении властью. – Упоминать графа Иоанна было не обязательно.

– Разумеется, это непросто, – безрадостно улыбнулся Уильям, – но я надеюсь, что, если за обе стороны каната будут тянуть уравновешенные люди, мы сможем удержать наше судно на месте.

С сомнением подняв бровь, Роджер направился к графину, стоявшему на сундуке:

– Вина?

– Почему бы и нет? – Уильям поставил стул подле кровати и сел. – Смотрю, у вас новый шлем, – кивком указал он на вещь, блестевшую рядом с графином.

– Надеюсь, нечасто придется его надевать. – Роджер протянул ему наполненный кубок. – Пусть лучше украшает мою спальню, чем поле брани.

– Должен признаться, – широко улыбнулся Уильям, – когда я недавно забыл шлем в спальне, мой наследник перепутал его с ночной вазой.

В последнее время было мало поводов для веселья, и замечание Уильяма разрядило обстановку.

– Полагаю, это лучше, чем использовать его для сражений, – хихикнул Роджер. – Как поживает ваша жена?

– Хорошо, но с нетерпением ждет родов. Ребенок должен появиться на свет со дня на день. – На лице Уильяма мелькнуло раздражение. – Если бы не Лонгчамп, я сейчас находился бы с ней в Кавершеме. А как дела у вашей семьи, милорд?

– Хорошо, насколько я могу судить. – Роджер повертел кубок в руке. – Моему старшему сыну скоро исполнится девять. – Поморщившись, он подумал, что еще половина от этого срока, и Гуго будет почти взрослым. Время мчалось неумолимо.

– А Фрамлингем? – осведомился Уильям. – Как продвигается строительство?

– Потихоньку, – криво улыбнулся Роджер. – Ида жалуется на пыль и шум, но дело того стоит. Каждая башня сможет прикрывать в бою свою соседку. Если одна падет, другие будут в безопасности… И разумеется, их расположение позволяет превратить двор замка в бойню в случае необходимости.