Грешные игры. Порабощение - Каролина Дэй

– Ваш разрыв дался Джеку очень тяжело. Он начал много курить, потом перешел на травку, а затем и на тяжелые наркотики.

– Давно?

– Не знаю. Я застала его неделю назад обдолбанным в своей комнате. Тогда он просо лег спать, а сегодня… Боже, мне так страшно говорить.

–Ты не обязана… –хочу остановить одногруппницу от подробностей этого ужаса.

–Если ты сможешь вытащить его из этого ада, помоги ему, пожалуйста!

Вот почему Джек показался таким бледным, болезненным. Это все наркотики. Я мало что о них знаю, но наслышана о последствиях. Они необратимы. Много роликов в интернете посвящены этой проблеме, и я в свое время вынесла из этого урок. Не без помощи матери, конечно.

Моника смотрит на меня, как на святую, а я даже не знаю, что ответить. С чего она взяла, что я как-то повлияю на Джека? Мы давно не вместе, наше расставание оказалось болезненным, а его приходы после – жалкими. Вряд ли я когда-то смогу простить его, даже учитывая тяжелое состояние.

Если бы сегодня я не послала Джека, а нормально расставила точки над «i», то наши судьбы сложились бы иначе. Джек нашел бы какую-нибудь хорошую девушку, а я смогла бы жить дальше в отношениях с Тайлером. В обманчивых отношениях. В лживых. Но это уже совсем другая история.

Захожу в его палату, ощущая на языке горький привкус дежавю. Когда-то в этот самый момент я пятилась назад, наблюдая за проснувшимся Джеком, а сейчас смело иду вперед. Преодолеваю шаг за шагом расстояние между нами.

Вопреки личным переживаниям, сердце сжимается только от одного вида парня.

Мертвенно-бледный, словно его только что откачали и вернули с того света. Куча трубок тянется от его тела, глаза кое-как фокусируются на мне. Не узнают. Только спустя время на белоснежном как полотно лице растягивается легкая улыбка.

Когда-то я любила эту улыбку, этот светлый взгляд и эти губы, пока они не исказились из-за плохого состояния здоровья. Зачем? Где тот Джек, которого я когда-то любила?

– Дежавю, – первым разрывает тишину Джек, повторив мои мысли.

– Я тоже заметила, –усмехаюсь в ответ и сажусь на стул рядом с кроватью. –Как ты?

– Не очень, как видишь, – он оглядывается вокруг, показывая прозрачные провода.

– Моника сказала, что ты связался с плохой компанией. Это правда? –припоминаю встречу в аудитории, когда брюнетка просила меня поговорить с Джеком и направить на путь истинный. Только я не всевышний, а мои мысли были забиты далеко не бывшим парнем.

– Она много что может рассказать.

– Это правда? – стою на своем.

Молчит. Отводит практически прозрачные, покрасневшие глаза куда-то в сторону. Смотрит в окно, будто вспоминая правильный ответ.

От этой долбаной тишины уши трубочкой готовы свернуться. Ответ от него не требуется, в голове все складывается в единый пазл.

– Черт возьми, Джек! Как ты докатился до такого?

– Прости.

– Тебе нужно просить прощения не у меня.

Как же меня это злит! Готов признать поражение перед кем угодно, но не перед самим собой! Это его жизнь, а не моя! Ему решать, как поступать со своим организмом! Дурак! Какой же ты дурак, Джек Адамсон!

– Помоги мне.

– С чем?

– Стать нормальным.

Ты никогда не станешь нормальным, если будешь прибегать к таким методам. Я не смогу помочь парню, которого презираю за низость, за невозможность признаться в своих косяках.

Почему я сразу же осознала свою ошибку, когда выяснила правду о Тайлере? Хотя кому я вру? Ничего не осознала, реальность так и не уложилась в голове. А любовь не прошла…

– Тебе поможет клиника.

– Мне поможешь ты, если будешь рядом. Я никого и никогда в жизни не любил так, как тебя. Ты нужна мне, Софья.

Звуки собственного имени на русском звучат из его уст странно. Немного приятно, даже мило, но не более. И мне больно. Больно осознавать, что этот парень, который когда-то пробудил во мне симпатию, так низко пал. Сара часто говорила, что он бабник и пользуется расположением людей, но наркотики…

Это совсем не похоже на того Джека, которого я когда-то знала. Неужели за последние дни он изменился до неузнаваемости?

И все это от боли, от ошибок. От наших ошибок.

Что же с ним будет, если я откажусь сейчас? Однажды я не помогла ему, послав Монику с ее просьбами, а сегодня утром разругалась с ним в пух и прах, разозлившись больше на обстоятельства, чем на преследования парня. Где он окажется потом, когда встретимся вновь?

Жалость. На меня давит эта чертова жалость. К первому возлюбленному, который подарил мне пробуждение влюбленности. Именно влюбленности, а не любви, ибо это чувство вытянул из меня совершенно другой человек.

Человек, которого ненавижу и одновременно люблю…

– Отдыхай, – собираюсь встать и покинуть палату, как сзади раздается:

– Ты придешь завтра?

Обернувшись, встречаюсь с прозрачными глазами парня. Они практически белые. Если бы не черный зрачок, вряд ли бы нашла, куда смотреть. Скулы так хорошо вычерчены, даже темные тени на щеках видны. Под глазами огромные синяки, лицо безжизненно. И только надежда плещется в его глазах. В когда-то любимых, когда-то родных.

Но сейчас они кажутся мне как никогда чужими.

– Посмотрим.

Быстро покидаю палату, не обнаружив на скамейке Моники. Может, уехала в общагу или же вышла на улицу, меня это абсолютно не волнует.

Приду ли я завтра? Вряд ли. Но кто бы знал, что в скором времени я передумаю…

Глава 41. Больно

Родная комната встречает утренней тишиной и прохладой, пробирающейся даже под одеяло, под легкую ночную майку. Под кожу. Опять забыла окна закрыть перед уходом. Торопилась навстречу своей судьбе. Торопилась раскрыть правду до конца, выяснить истинное отношение Тайлера ко мне.

И узнала.

Но толку от того, что я узнала о своей ненужности? От этого стало еще больнее, а рана в груди начала кровоточить с новой силой.

Вчера, вернувшись домой, я тут же рухнула на кровать и уснула от дикой эмоциональной усталости. Странно, что не плевала в потолок и не страдала бессонницей после такого насыщенного дня. Сначала расставание с Тайлером, затем разговор с Джеком. В общем, нельзя назвать это обычным сочельником.

Утро. Рождество уже наступило. Санта должен был оставить подарок под елкой или в чулке у камина, однако ни того, ни другого у меня