Фурии принцепса - Джим Батчер

Она молчала, обнимая его.

– Может быть, тебе стоит обдумать его предложение, – сказал Арарис. – Может, найдется другой путь.

– Например?

– Отвези его на юг. Пусть своими глазами увидит ворд. Одно дело – читать донесения, другое – видеть самому.

Исана вздохнула, с силой выдохнула и закрыла глаза:

– Когда разум слеп, и с открытыми глазами не много увидишь.

Арарис погладил ее по голове:

– И то верно.

– И… нет времени. Почему это оно так летит, когда нужнее всего?

– Если он… тебя ранит, – твердо сказал Арарис, – я его убью.

Она вскинула голову, заглянула ему в глаза:

– Не посмеешь!

Его изуродованное шрамами лицо не дрогнуло.

– Не посмею?

Она взяла его лицо в ладони:

– Все, что я делаю, – это чтобы пробиться к его сердцу, Арарис. Он окружил душу множеством защитных стен – и, попав сюда, я вполне понимаю тому причину. Он всю страсть направил на защиту своих, отбивая ту угрозу, что перед глазами. Возможно, хотя бы моя гибель пробьет эти стены. Мне кажется, он – под множеством мозолей и шрамов – достойный человек. Если, чтобы размягчить их, нужна моя кровь, пусть будет так.

Арарис очень долго смотрел на нее.

– Во́роны! – наконец шепнул он. – Я не знаю другой такой женщины, Исана. – (У нее загорелись щеки, но оторвать взгляда от его глаз Исана не сумела.) – Я тебя люблю, – просто сказал он. – Не стану пытаться уволочь тебя отсюда силой, не помешаю подставить себя под удар. Мне все равно не сделать тебя другой.

Она не доверяла своему голосу и потому поцеловала его молча. Их руки переплелись, и время полетело на крыльях сокола.

Но когда он наконец прервал поцелуй, в голос его прокралось что-то холодное и жесткое.

– Но и я другим не стану, – тем же спокойным, ровным голосом произнес он. Глаза его вспыхнули и застыли. – Если он ранит тебя, любимая, я оставлю его труп в снегу под его драгоценной Стеной.

Глава 33

Тави шел медленно, дрожа под сырым плащом, который скрывал от ворда тепло его тела. Погода была – как нарочно для них. Не прекращался холодный, перемешанный с примороженной крупкой дождь, а ветер, едва темнота протянула по лику земли ледяные когти, совсем улегся.

Более жалких условий для внезапного налета он и припомнить не мог. Из носу текло, – видно, он уже подхватил предсказанную Максом простуду. Хлюпать носом не хотелось, некогда было и утираться платком. Так что выглядел Тави как сопливый малец – совсем неподобающе для достойного принцепса великой страны.

Китаи держалась левее, немного обогнав его. Все ее чувства были острее, поэтому Тави, как ни претила ему мысль первой выпускать юную женщину навстречу опасности, не мог оспаривать преимуществ такого построения. Справа и чуть отставая, шел Максимус, не снимавший руки с рукояти меча. Грубо вырубленное лицо друга отрешенно застыло, глаза смотрели в пустоту, но Тави не сомневался, что Макс ничего не упускает из виду. И уж конечно, тот держал наготове множество фурий, на которых и сосредоточил все свое внимание и усилие воли.

Наравне с Китаи, но по другую сторону от Тави шел угрюмый Дариас. Правда, явное недовольство бывшего раба могло объясняться точно так же донимавшими его холодом и сыростью. А может, и тем, что Тави вел его в логово кошмарных тварей – и это в чужой стране за две тысячи миль от дома.

С Максом и Китаи им довелось пройти через множество опасностей – казалось иной раз, столь же неустранимых и неизбежных, как нынешняя. А Дариас в их отряде был новичком. Однако он добился нынешнего своего положения умом и целеустремленностью и, сколько Тави его видел, всегда действовал рассудительно, не теряя самообладания.

Сейчас Дариас наверняка гадал, за что ему все это.

Словно почуяв взгляд Тави, Дариас вопросительно обернулся к нему. Тави постарался ободрить его кивком и строго запретил себе улыбаться. Для улыбок время было неподходящее.

За спиной у него переступали широкими подошвами канимы, оставляя в кроче большие, круглые, как тарелки, вмятины. Пока что ни один не проломил поверхности. А следы за ними быстро затягивались, дождь даже не успевал заполнить углублений.

Вдруг Китаи вскинула руку, и отряд застыл на месте.

Деревья впереди заколебались и выпустили троицу громадных, похожих на лягушек существ. Те, неуклюжие и в то же время по-змеиному гибкие, шлепали широкими лапами в каких-нибудь двадцати шагах от них.

Рука Тави сама собой двинулась к мечу. Отряд не покрыл еще и половины затянутого крочем пространства перед тоннелем. Стоит этим лягушкам их увидеть – и конец всем надеждам добраться до царицы, да и уйти живыми из владений ворда. Дать себя заметить – смерть.

Но эти трое даже не взглянули в сторону Тави и его спутников.

Испустив прерывистый вздох, Тави с облегчением зажмурился – всего на секунду. Таким же облегчением веяло от остальных.

Китаи, дав служителям ворда скрыться из виду, оглянулась на Тави, кивнула ему и двинулась дальше. Все следовали за ней, обдумывая каждый шаг, обходя заплаты более тонкого, угрожающего прорваться кроча.

При одном из таких обходов Тави и наткнулся на поврежденный участок. Кроч под стволом поваленного дерева пробороздили три широко расставленных когтя. Из царапин еще сочилась ярко светящаяся зеленая жидкость. Таи в ужасе уставился на нее.

Восковые пауки уже спешат сюда! Их вот-вот обнаружат, а ведь не они растревожили сторожей. Ладно еще погибнуть, хотя и в том ничего хорошего, но Тави бесила мысль погибнуть из-за чужой глупости. Он, не сводя глаз с поврежденного кроча, лихорадочно соображал. Потом подал знак отступить.

Повиновались все, кроме Варга. Старый, покрытый шрамами каним с показной уверенностью вышел вперед и окаменел, поняв, на что смотрит Тави. Глаза его мгновенно превратились в щелки и забегали по окружающему лесу, губы растянулись, обнажив клыки.

Тави стал пятиться, но сразу понял – поздно.

К ним скользящими шагами спешил восковой паук. Правда, для настоящего паука у этого было слишком много ног, но ничего более похожего по виду и движениям Тави не знал. Тело паука покрывал полупрозрачный белый хитин, а ростом он был со среднюю собаку и весил столько же, хотя казался много больше из-за длинных ног. На лоснящейся голове поблескивали многочисленные зеленоватые глазки, под ними торчали толстые и острые, как шипы, жвала, и Тави знал, что они снабжены опасным быстродействующим ядом.

Рука сама легла на меч.

Огромная лапа Варга накрыла ее сверху.

– Жди, – пророкотал каним. – Замри.

Тави взглянул на него и перевел взгляд на паука. До того оставалось три-четыре шага. Еще