Шелк и тайны - Мэри Патни

— Конечно же, лучше, — заверила она. — Несправедливо, что время меняет внешность мужчины в лучшую сторону. С женщинами такое случается гораздо реже.

Она коснулась языком его уха, потом провела по шее до самой ключичной впадинки. Теперь, когда желание ее уже не было столь неукротимым, она могла свободно наслаждаться еле уловимой реакцией Росса. Он замирал, как только она его касалась, дыхание становилось неровным. Джулиет принялась ласково покусывать его сосок. Росс протяжно вздохнул, и все тело его откликнулось на ласку.

По мере того как Джулиет расстегивала пуговицы на его брюках, терпение ее иссякало. Вот показались золотисто-каштановые волосы у него на лобке, и она тотчас скользнула ниже, пытаясь нащупать твердую мужскую плоть.

Росс ничуть не удивился. Напротив, он радостно приветствовал ласку и лишь крепче прижался к своей жене.

— А насчет огненного столпа — это истинная правда, — с нескрываемым удовольствием произнесла Джулиет, поглаживая разгоряченную плоть Росса.

Он до боли сжал ее плечо и вздрогнул.

— Подожди! — выдохнул Росс.

Она подняла глаза и увидела, что он откинул голову назад и покрылся испариной.

— Как бы это ни было чудесно, — еле выдохнул он, — я предпочел бы войти в тебя.

«Он как всегда прав, — подумала Джулиет. — Нам надо слиться воедино, как только могут слиться мужчина и женщина». Она опустилась на колени и стянула с него брюки. Из-за пустынной жары Росс не носил кальсоны, и она тотчас залюбовалась его мощными мускулистыми ногами. Сев на корточки, Джулиет восхищенно пробежалась, пальцами по икрам, чувствуя, как отзываются его мышцы. Она не могла отвести завороженного взгляда от его великолепной фигуры.

— Я всегда был терпелив, но сейчас не могу… — Росс нагнулся и, подхватив Джулиет на руки, отнес ее на кровать. Ловко стянув покрывало, он уложил ее на середину набитого ватой матраса.

Джулиет, смеясь, поймала его руку.

— Напомни мне, что будет дальше.

На миг глаза его потемнели, и ей стало ясно, что он думает о растраченных напрасно годах, о том времени, когда до Англии докатились слухи о ее распутстве. Они тогда не принадлежали ни друг другу, ни кому бы то ни было на свете, и это было хуже всего. За эти двенадцать лет у Росса были другие женщины, другие плотские утехи, и все это по вине Джулиет. Росс не был девственником, когда они поженились, но Джулиет никогда не сомневалась, что он будет верен своим брачным обетам. Верность была краеугольным камнем его натуры. «И моей тоже, — почему-то подумала Джулиет, — но, к несчастью, до сих пор я этого не понимала».

Эта минута грозила разорвать тонкую паутинку их любовной игры: темные воды прошлого и грядущие муки вмиг отравили все, что они делали и о чем говорили. И только страсть могла помочь преодолеть опасную пропасть, которая грозила разверзнуться между ними. Желая смахнуть эту темную пелену с его глаз, Джулиет внезапно в отчаянии потянула мужа к себе.

— Ну же, Росс! — прошептала она. — Пожалуйста.

Эти слова вдребезги разбили плотину, сдерживающую его чувства. Первобытная страсть Росса затопила Джулиет, и она едва не задохнулась. Они буквально впились друг в друга и, казалось, стремились вжаться один в другого. Джулиет нетерпеливо подалась ему навстречу, а он плавно и медленно двинулся вперед, пока не оказался там, куда стремился.

Глухо застонав, он одним мощным толчком погрузился в ее шелковистое обжигающее лоно.

— Как долго я ждал этого, Джулиет, — пробормотал он. — Прошла целая жизнь.

Она с радостью раскрылась ему навстречу, приподняв бедра, чтобы принимать как можно глубже, и дыхание их смешалось. Растраченные впустую годы длились целую вечность, но то же самое ощущение опаляло ее тело и душу. Она вздымалась и опускалась в древнем неизбывном ритме, ей нравилось, что он заполняет ее всю, радовала тяжесть, с которой он вдавливал ее в матрас, доставляло огромное удовольствие ощущение их соития. «Как я могла думать о другом мужчине? Разве кто-нибудь сравнится с Россом? Его нельзя заменить ни на миг, даже утопая в пучине отчаяния!»

Она знала тогда, что от их брака получит и эмоциональное, и чувственное удовлетворение, но не ожидала такой неудержимой страсти, по крайней мере не столь скоро. Однако жажду и тоску по Россу отрицать теперь было бесполезно. Чувства ее были неописуемы, желание спиралью возносилось все выше и выше, и продлевался грядущий водоворот, обступавший их со всех сторон, и мышцы ee судорожно напряглись, и, сжав его плоть, она исторгла долгий страстный крик. Неистово метавшийся на ней Росс замер, покорно отдаваясь глубочайшему проникновению. И тотчас приподнялся в бесконечных безудержных содроганиях.

Джулиет в изнеможении прижалась к мужу, вяло поглаживая его спину и ягодицы. Они не произнесли ни слова, ибо слова ничего не добавили бы к только что пережитому. Росс собрался было соскользнуть с Джулиет, но она обняла его торс, словно не желая отпускать, и он, удовлетворенно вздохнув, покорился, потом погладил ее по щеке и смахнул волосы с влажного лба. Легкое размеренное дыхание мужа щекотало ноздри Джулиет.

Она замерла и нехотя осознала наконец, что преподнесла Россу иной, несравненно более ценный дар, чем просто удовольствие. Ибо что может быть страшнее для мужчины, чем уход жены? И не важно, насколько он уверен в себе или какие причины вынудили женщину на такой шаг. «Вряд ли названные мной причины убедили Росса, но если он когда-либо сомневался в своих способностях, то теперь наверняка может отмести прочь все сомнения», — подумала она.

Она осторожно напряглась и с восторгом почувствовала, как плоть его снова твердеет. «Бог даст, это будет не единственная наша ночь. И как бы там ни было, не станем больше тратить понапрасну ни одного мига из тех немногих, что нам отведены».

Она прижалась к его щеке губами и коротко, с благодарностью помолилась. Пока они заново открывали друг друга, они не только засветили маленькую свечку, что, позабытая, быстро сгорела дотла, но разожгли костер, настолько яркий, что он смог противостоять неумолимо надвигавшейся ночи.

Глава 19

Росс нехотя просыпался, медленно покачиваясь на волнах глубочайшего умиротворения, которое он когда-либо испытывал в жизни. Женившись на Джулиет, он не слишком ценил жизнь, ибо в двадцать один год юноша не ведает еще душевных мук и опустошения. Все это ему довелось пережить, когда Джулиет оставила его. Боль этих прошедших лет заставила его еще больше ценить нынешний покой.

Лампа догорела. Слабые, убывающие сумерки предвещали рассвет. Супруги все еще продлевали блаженство. Джулиет вытянула руку вдоль его тела, Росс обнимал жену за талию. Он был рад, что ночь выдалась довольно прохладной и им было уютно, несмотря на такие жаркие объятия. Ему пришлось даже натянуть простыню, когда их наконец сморил сон.