Новый король галактики - Сергей Фрумкин

…Сергей уже твердо решил покончить с собой и тянулся непослушными руками к выключателю, рыча и рыдая от того, что переключатель был так далеко и неудобно, когда вдруг страх пропал. Пропал так резко, словно его выключили. И сразу наступила пустота. Оба десантника ничего не помнили и ничего не хотели. Они глупо смотрели друг на друга, не только не узнавая в соседе напарника, но даже не понимая, что за твари есть они сами. Вокруг них не было ничего. Не было ни мыслей ни желаний. Ранцы продолжали тянуть вверх, а они бездумно задирали головы, уверенные, что смотрят себе под ноги и сейчас упадут туда.

Ощущение полной тупости сменила ярость. Она постепенно накапливалась в людях, когда они видели идиотское выражение лица товарища, когда пытались понять, что им сейчас нужно сделать, но не могли ничего сообразить, потому, что ничего не могли вспомнить. В обычной ситуации, когда сознание десантников отключалось, управление организмом принимала на себя программа биоконтроля, но теперь та предательски бездействовала, оставляя хозяев на произвол судьбы.

Ошалело, не соображая, что делают, десантники потянулись друг к другу, желая только одного – прикончить один одного. К большому счастью для них, оба настолько отупели, что не понимали, что держат в руках грозное оружие. Для них сейчас и лестель и поляризатор были всего лишь тяжелыми металлическими предметами, которыми можно швырнуть или больно ударить. Сергей первым ухитрился стукнуть Велта по шлему. Велт неуклюже перевернулся лицом вниз, но оттолкнул таки землянина ногой. Еще больше обозленный сопротивлением, Сергей стал неистово колотить находившегося теперь под ним австрантийца по спине, ни грамма не беспокоясь, что попадает главным образом по ранцу и, таким образом, может действительно погубить друга…

И в это время ранцы выбросили обоих на твердую поверхность. Десантники прошли через нечто вязкое, жидкое, вырвались наружу, увидели вокруг себя свет и продолжили подниматься, пока наконец не уперлись ранцами в светящийся потолок.

По инерции Сергей ударил еще раз, сам удивляясь, зачем это делает.

– Ты что, рехнулся! – Велт завопил от боли – скафандр не мог до конца смягчить удар.

И тут оба поняли, что все кончилось. Они стали сами собой, а вокруг было светло и красиво. Под ними плескался фонтан, а вокруг фонтана, на полу из хрустальных плит раскинулся целый город. Материал, из которого строились его здания, больше всего походил на разноцветное стекло, только что вышедшее из трубки стеклодува-гиганта и оставленное в той форме, в которой явилось на свет. Все строения выглядели причудливыми, фантастическими, не годными для использования, но сверкающими и завораживающими взгляд. Большей частью, они нависали над хрусталем своих фундаментов или постаментов (смотря как назвать), подобно кронам деревьев. Все они имели округлые литые формы: форму капли, форму шара, форму спирали. Сразу бросалось в глаза, что архитектура этого подземного города не имела ничего общего с архитектурой других городов полуострова. Здания были высокими, не имели окон или балконов, а круглые арки дверей, если такие вообще существовали, находились ниже уровня хрустальных улиц, в толще постаментов-фундаментов. Не смотря на то, что город скорее напоминал картинку из будущего, на всем тут лежала некая таинственность древности.

– Что с нами было? – сиплым голосом мученика спросил Велт.

– Нас что-то напугало… – неуверенно предположил Сергей.

Воспоминания вернулись к обоим сразу.

– Мы живы! – подытожил Велт, закрывая тему происшедшего.

– Герцогу на это понадобились столетия… – можно было только подивиться их удачливости. Несмотря на то, что они не растворились, благодаря скафандрам; не заблудились, благодаря интуиции; проломали стену колодца, благодаря мощному оружию Велта; и, наконец, смогли взлететь вверх вдоль отвесных стен, благодаря антигравитационным устройствам ранцев – то есть сделали то, чего не мог сделать ни один современный австрантиец – даже несмотря на все это, было настоящим чудом, что им обоим удалось выбраться из колодца живыми и невредимыми. Тренировка или везение, но ни один из них не потерял рассудка, ни один не успел нанести серьезных увечий другому, ни один не успел выключить ранца, чтобы броситься бежать от самого себя… Оба десантника вздрогнули, ощутив, как близко они были от смерти – та буквально смотрела им в глаза, сводя с ума от ужаса.

– А у меня болит спина. – неожиданно пожаловался Велт, красноречиво глядя на лестель в руках Сергея. Оба облегченно расхохотались.

– Так и будем висеть? – устав смеяться, поинтересовался Сергей. Он вспомнил о Лите и теперь внимательно оглядывался. Вокруг не было не души. Город казался брошенным много веков назад.

– Ну нет, – кивнул десантник. – Иначе я сверну себе шею. – он упирался в потолок, очевидно заменявший тут небо, плечами, опустив голову, и не мог повернуться. – Нужно думать, мы у цели?

Велт первым переключил ранец и плавно спустился на пол у самого бассейна фонтана. Сергей поспешил за ним.

ГЛАВА 19

Над мрачной громадой Рагоны поднималось солнце, а на «Страннике», живущем по собственному корабельному времени, было три часа дня.

Свободный от работы экипаж и именитые пассажиры, исключая тех, кто отвечал за работу десантной группы или проявлял к этой работе какое-то участие, убивали время, кому где нравилось; коридоры пустовали, а машинные отделения тонули в темноте. В центре управления хозяйничали автоматы – все управление кораблем взяла на себя электроника.

Ан-тэр и его второй помощник Сирол Текорс, алголец по происхождению, сидели перед главной картой Австранта в центре управления, пили медовый напиток и разговаривали, поглядывая на цветовую диаграмму энергетического состояния планеты, на орбите которой дрейфовал сейчас корабль.

– Вроде стабилизируется? – спросил капитан.

– Трудно сказать, сэр, может быть…

Все расчеты давным-давно были сделаны и перепроверены и людьми и Мозгом, и теперь обсуждение технических деталей не имело ни смысла ни интереса. И вопрос и ответ были произнесены просто так, для поддержания беседы. Все теперь зависело от двух человек внизу, на планете, которым оба офицера в тайне от самих себя немного завидовали – успеют вернуться, или нет. Что-то заставило десантников пренебречь приказом и, рискуя остаться на Австранте навсегда, спуститься в подземные лабиринты какого-то каземата… Но и об этом говорить не хотелось…

– Так всегда, – произнес капитан. – Вот смотришь на планету с высоты палубы – душа разрывается, как хочется ступить на твердую почву, пожить спокойной размеренной жизнью, насладиться нежностью природы, дать нервам расслабиться, долго-долго ни о чем не думать – даже иногда ловишь себя на желании выпрыгнуть в шлюз в одном скафандре… А потом оказываешься там, внизу, живешь, живешь… и так быстро забываешь, что, собственно, туда тянуло! Обычное небо, обычная природа, обычные люди. Начинаешь томиться от скуки и уже смотришь в небо, как недавно смотрел оттуда на землю… И почему, человек – такое эмоционально неустойчивое создание?