Хрущевка. Советское и несоветское в пространстве повседневности - Наталия Лебина

прочесть следующий совет: «Лучше не приобретать претенциозные люстры, обильно украшенные стеклянными подвесками… Для небольших комнат хороши простые, но красивые подвесные лампы в виде плоских чаш, отражающие свет в потолок». Такие потолочные осветительные приборы нередко делали из популярной в те годы пластики. Упорство некоторых руководителей, не желавших использовать новые материалы, критиковалось в печати. Борис Лео разместил в первом номере «Крокодила» за 1960 год карикатуру под названием «Оторвался от пластмасс». На рисунке изображен некий чинуша, сидящий на огромной люстре в духе сталинского ампира и с презрением взирающий на всякого рода пластик. Конечно, у синтетических материалов были недостатки. Пластмассовые светильники требовали аккуратного обращения и использования лампочек строго определенной мощности. Это помогало избежать оплавления плафонов. В условиях бурного развития научно-технической революции приходилось учиться многому.

Крокодил. 1960. № 1. Рисунок Б. Лео

Над морально устаревшими матерчатыми абажурами смеялись художники «Крокодила». В 28-м номере журнала за 1960 год Евгений Шукаев в рубрике «Рацпредложения Крокодила» дал совет «Как использовать залежавшиеся абажуры». Он предложил сделать из колпаков светильников одежду для бабушки, ее дочери и внучки. Получилось не только смешно, но и модно: в мире в это время еще господствовал стиль New Look с его пышными широкими юбками.

В январе 1961 года главный товаровед Ленторга в статье «Новые добротные товары покупателям», напечатанной в «Ленинградской правде», охарактеризовал абажуры как «изделия, уже не пользующиеся спросом». А в 1962 году журнал «Одежда и быт» изложил целую программу организации освещения в квартире современного человека, жителя малометражки: «В наши дни на смену большому матерчатому абажуру пришли новые осветительные приборы из современных материалов, которые позволяют комбинировать освещение комнаты, не ограничиваясь только верхним светом. Кроме того, эти приборы, отличающиеся оригинальной формой и декоративностью, украшают квартиру. <..> Их обтекаемая форма и роспись хорошо гармонируют с новой мебелью, тканями, посудой. Торшер создает уют, его свет удобен для глаз».

Крокодил. 1960. № 28. Рисунок Е. Шукаева

В малогабаритных квартирах появились и новые приемы отделки стен. В городском жилье в XX веке для этой цели служили бумажные обои. Эта практика в середине 1950-х годов осталась неизменной, в то же время рисунки обоев и их колористика трансформировались. Экономичные «хрущевки» многим казались тесными, и жилые пространства пытались зрительно расширить при помощи разнообразных дизайнерских приемов. «Ленинградская правда» летом 1960 года сообщала о разработке для отделки интерьера отдельной квартиры некоего эталона. Он учитывал «законы освещенности и колористики, а также особенности восприятия человеческим глазом элементов замкнутого пространства. Все это направлено к одной цели – созданию ощущения простора и изобилия света». Первое издание «Краткой энциклопедии домашнего хозяйства» (1959) настойчиво рекомендовало оклеивать небольшие по размеру жилые локусы обоями с мелким неброским рисунком, а большую общую комнату, где предполагалось декорирование стен с помощью небольших картин, эстампов, фотографий, – почти однотонными. Журнал «Декоративное искусство СССР» в 1961 году советовал использовать в «северных комнатах ярко-желтый и розовый оттенки для создания ощущения солнечного света». Однако реальная ситуация в области отделочных материалов не всегда позволяла осуществить предписания дизайнеров. В 35-м номере журнала «Крокодил» за 1959 год появилась карикатура Аминадава Каневского под названием «Неожиданный успех». Новоселы оклеивают комнату обоями с нелепым рисунком, который пришелся по вкусу лишь козе и коровам.

Крокодил. 1959. № 35. Рисунок А. Каневского

На самом деле многие жители «хрущевок» стремились приобщиться к требованиям «современного стиля» в интерьере. Им вполне импонировали новые тенденции оформления окон и прочие приемы тканевого декора жилья. Советские текстильщики только в 1960 году разработали и выпустили ткани с непривычными названиями – «Квадраты», «Олени», «Посуда», «Соломка», «Мозаика», «Дождь». Они предназначались для занавесок и покрывал и производились в основном из хлопка и льна. Так постепенно из домашнего быта вытеснялись бархатные и вышитые гладью портьеры, а также вязанные из белых крученых ниток накидки на диванные подушки, вышитые дорожки и разнообразные салфетки, которые располагали на разного рода плоскостях. Как явный китч в начале 1960-х годов выглядел телевизор, накрытый таким хенд-мейдом.

Новшества в интерьере советских псевдогостиных нравились многим. Современники вспоминали, что литературовед Лидия Гинзбург, в годы оттепели человек пожилого возраста, в быту вела себя как убежденная поклонница современности: «Каждая мелочь у Л. Я. была подобрана с тем самым, столь любезным ей, авангардистским вкусом. Вплоть до занавеси на окне и тряпочки на тахте – и то и другое обязательно с абстрактным рисунком…» С удовольствием давали советы по поводу организации современного быта в жилище литературно-публицистические журналы. Зимой 1963 года журнал «Юность» предлагал раскладывать «на разноцветных покрывалах… подушки двух или трех цветов», например «серо-синие покрывала и малиновые, желтые и зеленые подушки», а также для усиления эффекта тепла размещать в квартире броские предметы оранжевого, желтого и красного цвета.

Эстетические ориентиры времен оттепели изменили и вид предметов мелкой пластики и фарфоровых изделий, которыми нередко украшались сталинские общие комнаты-гостиные. Произошло это в результате распространения и в декоративно-прикладном искусстве так называемого современного стиля. Как утверждают специалисты по истории советского фарфора, постепенно исчезли статуэтки общественных деятелей и деятелей культуры. Падение спроса на фарфоровых лидеров партии и государства можно объяснить изменившейся после ХХ съезда идеологической ситуацией. И, кроме того, «общая комната» в квартире все же пространство приватное, и людям хотелось заполнить его чем-то личным, напоминающим о событиях собственной жизни, например сувенирными статуэтками и вещицами, связанными с путешествиями. Такую роль выполняла дымковская игрушка, изделия из Гжели или какие-нибудь забавные фарфоровые фигурки типа группы купальщиц под общим названием «Сюита „Пляж“» скульптора Ольги Рапай. И конечно, фаворитом интерьера именно типового малогабаритного строительства стала керамика – небольшие скульптурки из обработанной и глазированной глины. Керамические изделия, по мнению Алика Крамера, одного из юных бунтарей, героев повести Василия Аксенова «Звездный билет» (1961), представляли собой «удивительное сочетание современного стиля и национальных традиций». Огромной популярностью пользовался глиняный «Жирафенок». Скульптурку высотой 25 сантиметров создали в 1960 году Владимир Сергеев и Фаина Крохина, а в 1961 году показали ее на Всесоюзной выставке «Искусство – в быт». Длинношеее существо, в каком-то смысле символ освобождения Африки, в 1965 году появилось в заставке к передаче «Спокойной ночи, малыши!».

«Современный стиль» изменил требования к бытовому фарфору – чайным, кофейным, столовым сервизам и цветочным вазам, к их рельефному и лепному декору. Всюду стал проявляться так называемый декоративный минимализм. В фарфоровых изделиях времен оттепели цветочные мотивы носили стилизованный характер, колористика выглядела сдержанной, форма отличалась лаконичностью и простотой. Вазы, чашки, блюда расписывались не пафосными, часто политизированными сюжетами или навязчиво пышными цветами, а скромными тростниками, стилизованными деревьями и простыми, но изысканными ветками. Художники по фарфору старались избегать устарелой симметрии в расположении рисунков. Не