Высокий, тёмный и голодный - Линси Сэндс

Пара молча сидела, не говоря ни слова, пока Терри не закончила и не присела, ожидая услышать их мнение. Которое не заставило себя ждать. Зная этих людей очень хорошо, Терри предположила, что Сэнди станет сочувствовать ей, а Дэйв, возможно, называть идиоткой, поэтому была застигнута врасплох, когда ее золовка покачала головой и сказала:

— Какая же ты дура! — Терри, пораженная, застыла, а Сэнди продолжала: — Ты встретила свою настоящую любовь, свою идеальную пару и позволила страху взять верх! Ты идиотка! — Пока девушка задыхалась от негодования, Сэнди хлопнула себя по бедрам и села, скрестив руки на груди. — Вот и все! Я думаю, тебе стоит перебраться во Францию.

— Что? — в замешательстве спросила Терри.

— Ну, я полагаю, ты любишь нас.

— Конечно, люблю, — ответила она. — Я не знаю, что бы я делала без вас после смерти Яна…

— Поэтому, — пожав плечами, Сэнди прервала ее, — тебе лучше переехать во Францию, подальше от нас. Чем больше времени ты проводишь с нами, тем больше любишь нас, но ты же знаешь, что мы тоже когда-то умрем.

— Это не одно и то же, — запротестовала Терри.

— Неправда. Любовь есть любовь, а потеря есть потеря. Мы все любим, и все умираем. И каждый страдает от боли и скорби. Суть в том, чтобы ценить то, что имеешь, пока оно еще у тебя есть. А не удирать как заяц, боясь, что лишишься всего раньше, чем тебе бы хотелось.

— Но…

— Ты сожалеешь о времени, проведенном с Яном? Неужели ты бы отказалась от этого, стерла бы из памяти, чтобы избежать боли потери? — продолжала Сэнди. — Или твоя мама? Ты хотела бы, чтобы она сразу умерла, как только родила тебя, чтобы тебе не пришлось страдать, теряя ее в девятнадцать лет? И как я уже сказала, Дэйв и я. Если мы заболеем, ты перестанешь приходить к нам и станешь избегать? Или если я выйду из дома и попаду под автобус, будешь ли ты сожалеть, что знала меня, потому что теперь будешь страдать? Неужели это причинит меньше боли сегодня, нежели чем завтра, или через неделю, или через год?

— Нет, конечно же, нет.

— Потому что ты любишь нас. И ты любишь этого Бастьена. Единственная разница в том, что ты оставила его безо всякой на то причины. Ты страдаешь попусту. Сама находишь причины для страданий. Ты просто дура!

— Это немного резко, родная, — мягко сказал Дэйв.

— Разве? — Сэнди приподняла брови и посмотрела на него. — Как бы ты себя чувствовал, если бы я убежала от тебя, не потому что ты что-то сделал не так, или что я не люблю тебя, а потому что ты просто заболел? Потому что мне потом будет больно? — Глаза Дэйва расширились, и Сэнди удовлетворенно кивнула: — Видишь? Именно это сейчас чувствует Бастьен. Терри наказала его за то, что он посмел заболеть, за то, что он простой человек. Вероятно, ему тяжело сейчас, и он даже не знает, что такого натворил, за что она его бросила.

— Но Дэйв любит тебя, — заметила Терри.

— А этот Бастьен любит тебя, — твердо сказала Сэнди. — Я делаю выводы из того, что ты рассказала мне. И вот, пожалуйста, ты заставляешь страдать и его, и себя, и безо всякой на то причины. Единственное объяснение этому — ты трусиха. Терри, чтобы жить, требуется мужество. Я имею в виду, чтобы жить по-настоящему. Чтобы следовать мечтам, чтобы любить кого-то, чтобы каждый день смотреть страху в глаза. Страдающие агорафобией[75] люди сидят дома, поскольку боятся того, что может случиться. Но пока они остаются в своем убежище, никогда так и не узнают, случится ли что-то вообще. Ты подвержена этой болезни эмоционально. Ты постоянно одна, с тех пор как умер Ян, постоянно избегаешь душевных переживаний, чтобы впоследствии не испытывать боли. Дорогая моя, пора уже вернуться к жизни и перестать вести себя, как будто находишься в холодной могиле. Бьюсь об заклад, Ян все бы отдал, чтобы жить и быть любимым, а у тебя есть эта возможность, но ты ею не пользуешься, — Сэнди покачала головой и, что-то бормоча, вышла из комнаты. — Я иду работать. Некоторые люди просто сводят меня с ума.

Терри закусила губу и посмотрела на Дэйва, который успокаивающе погладил ее по руке:

— Она просто переживает по поводу работы, что не успеет сдать ее в срок. Сэнди любит тебя. Мы оба любим, и нам тяжело смотреть на твои страдания. Ты уже давно несчастна. И очень огорчает то, что ты не используешь хороший шанс.

— Но он умирает, Дэйв, — пожаловалась она. — Я не смогу снова это вынести.

— А ты уверена в этом? Знаешь ли это наверняка? Может, у него что-то хроническое, а не смертельное? Или, может, у него в запасе пять или десять лет? Неужели ты хочешь от них отказаться, лишь бы не столкнуться с шестью тяжелыми месяцами? Я не говорю, что в конце будет легко, но разве ты не можешь просто наслаждаться тем, что имеешь сейчас, и не беспокоиться по поводу того, чего можешь лишиться? — добавил он. — Ты знаешь, Сэнди права. Она может выйти из дома и завтра же умереть. То же самое может случиться и со мной. Или даже с тобой. Даже если Бастьен неизлечимо болен, он может прожить дольше тебя. Мы ничего не знаем наверняка. Потому что ничего не предопределено …

Терри опустила голову и погрузилась в вихрь мыслей. Неразбериха составляла неотъемлемую часть ее жизни последние полтора дня, которые измотали ее так, что даже думать было трудно.

— Ты выглядишь совсем измученной, — произнес Дэйв. — Почему бы тебе не прилечь и не отдохнуть немного? Я разбужу тебя, когда чай будет готов.

— Да. Я так и сделаю, — пробормотала Терри. — Я не спала больше двадцати четырех часов и из них тринадцать провела в аэропортах и самолетах.

— Тогда тебе определенно нужно поспать. Ложись.

Он помог ей устроиться на диване, взял одну из мягких подушек, которая лежала на краю, подложил под голову и накрыл вязаным шерстяным платком, взяв тот со стула.

— Спасибо, — пробормотала Терри. — Сэнди повезло, что у нее есть ты. И мне тоже.

— Хм. — Дэйв откашлялся, почувствовав себя неловко и, пробормотав что-то о том, что она должна поспать, вышел и оставил ее одну.

Терри спала. Ее не разбудили на чай и позволили проспать всю ночь. Она проснулась в пять утра следующего дня, чувствуя себя грязным мешком. Но хорошо отдохнувшим грязным мешком. Слабо улыбнувшись про себя, Терри встала, сложила одеяло, которым кто-то укрыл ее ночью, то же самое сделала с вязаным платком, затем вынула чистую одежду из чемодана и по ступенькам направилась в ванную, где умудрилась принять душ, не разбудив родственников, которые спали в комнате по ту сторону коридора. Терри оделась, почистила зубы и спустилась вниз. Сделала чай, забрала чашку с собой на улицу и присела за столиком для пикника, смотря невидящим взглядом на сад перед ней. Она размышляла обо всем, что сказала Сэнди, и большую часть этого знала сама.