Бордель: Когда зайдёт солнце (СИ) - "Lion_official"

- Да, я в отношениях. Всё это время я хотела тебе сказать, потому что ты действительно мне нравился, но… – не найдя причины, темноволосая просто ляпнула: - Так получилось. – Самое ужасное – это обидеть друга, к которому очень хорошо относишься. Так всё и произошло. Граница чётко определена.

Остаток дня прошёл, как и вчерашний, за одними учебниками да за написанием конспектов. Подготовка к экзаменам шла полным ходом, а мысли о смене места жительства встали боком. Улетать в Нью-Йорк и навсегда проститься с Гарри? Ни за что! Но надо ставить свои цели и предпочтения на первое место, а уже затем думать о ком-то ещё. Жизненная позиция, которой она придерживалась с самого детства, встала поперёк горла.

Погрузившись полностью в раздумья с целью прийти к решению, при котором каждый останется довольный, Тереза скинула учебники и тетрадки в сумку, а затем ушла из кабинета вместе с потоком остальных учеников. Не попрощалась с Камиллой, на Энди даже взглянуть не посмела, а до Калеба дела совсем нет. Гнетущее чувство изнутри не давало покоя. Свежий воздух на улице сменился духотой. Отвратительно.

- Можно включить кондиционер? – нарушила тишину в автомобиле, пока Уилл по старому маршруту возвращался к высотке.

- Конечно. Скажите, если станет холодно. – Уилл одарил её профессиональной, ничего не выражающей улыбкой и продолжил управлять машиной.

Буквально через десять минут они остановились в гараже, где стояли все машины Гарольда рядом с такими же пафосными и дорогими тачками. Тереза смахнула прядь длинных тёмных волосы с глаз и уже без сопровождения помчалась на лифте вверх. На шестнадцатый этаж.

Ох, эта тишина. Вчера, когда она её встретила, неприятное кольнуло в области сердца и лёгких, но всё обошлось. Тогда девушка нашла Ханну и Гарри вместе в спальне. Сейчас, сняв обувь и оказавшись босиком, она вроде направлялась по старому маршруту в их комнату, как в гостиной её остановил тревожный взгляд. И это была не одна пара глаз. Ханна вместе с Эмили читала книжку, но только няня подняла взгляд, там отчётливо виднелся страх. А невозможность сказать, что произошло, привело Терезу к одному выводу. Что-то определённо случилось, что-то плохое.

- Тереза! – девочка радостно воскликнула, поднялась на ноги и помчалась навстречу.

- А кто это у нас тут сидит? – также жизнерадостно ответила темноволосая, поднимая малышку на руки, - Вы с Эмили читаете? – рука легла на головку, она провела по кудрявым прядкам, выбившемся из пучка и щёлкнула по носу.

- Да, но я хочу к папе… – голос моментально стал жалостливым.

- А почему ты не у папы? – вопрос задавался Ханне, но серые глаза строго обратились к няне, которая нервно поглядывала на покрасневшие пальцы.

- Папа плохо себя ведёт, - бездумно ответила девочка, начиная ощупывать всё, что видит на Терезе: кофту, волосы, части лица.

- Давай Эмили уложит тебя спать, а завтра мы вместе проведём день? – девушке приходилось уклончиво отвечать, пока сердце выбивало бешеный ритм. Всё оказалось хуже, чем может быть, и это она ещё не видит своими глазами.

- Мне страшно, я не хочу спать одна… – только темноволосая хотела передать ребёнка няне, девочка вцепилась в шею и захныкала. Страх передавался и ей самой.

- Всё ведь хорошо, Ханна-банана… – храбро ответила Тереза, - Ночник оставим включённым, а ночью я приду к тебе и проведаю, хорошо?

- Ладно, - губами малышка прижалась к её щеке и начала незамысловато поглаживать то нос, то лоб. Такая ещё маленькая, любопытная.

Только они скрылись за углом, отправившись в детскую, Тереза опустила на пол сумку, поглядывая в темноту, которая вела к спальне. Чтобы там сейчас не было, всё будет хорошо. Не надо бояться. Она не хотела видеть повтор той ночи в клубе, а что можно придумать хуже, уму не постижимо.

Боязно протянула руку к светлой двери, толкнула и встретила полный хаос. С кровати содрано постельное бельё, будто кто-то собирался его поменять, но так и оставил на полу. Две большие лампы с обеих тумбочек снесены: одна лежит прям у её ног, а вторая торчала из-под перевёрнутого кресла. Комод, который до этого аккуратно стоял в углу, сейчас не позволял двери открыться полностью. Все вещи раскиданы по спальне. Если бы она не видела основную часть квартиры, то подумала, что кто-то вломился и решил ограбить богатых хозяев. Но самое страшное – это миллион трещин по всему окну. Картина вырисовывалась. Девушка видела, как он резко сорвался к горшку с цветком и в порыве гнева бросил в ненавистное здание, где сегодня велась стройка, но окно не позволило. Он тут метался. Он выплёскивал эмоции.

И его тут нет… Послышался шорох из приоткрытой ванной, раздирая её душу окончательно. Звук льющейся воды. Монотонный стук. Она не хотела туда заходить, но ноги несли, чтобы узнать правду, увидеть картину полностью.

В ванной не было лучше. Всё разгромлено, будто тут орудовал не мужчина, а ураган, шторм. И этот эпицентр сейчас сидел в раскуроченной душевой абсолютно обнажённый. На полу валялась спортивная одежда, в которой она сегодня его видела.

Он всё это время сидел здесь?

Только шагнула навстречу, чтобы разглядеть мужчину поближе, ноги вросли в холодный, мокрый кафель. Вода била из сдёрнутого крана. Не хотелось звать его по имени. Не хотелось привлекать на себя беду. Он не в порядке, когда сидит голый посреди битого стекла от фоторамок и стучит пистолетом по своей голове.

Комментарий к Сломанные игрушки

Вы также можете подписаться на меня в Wattpad, там больше моих историй!

https://www.wattpad.com/user/Lion_official

========== Красотка ==========

Сложно было решать что-то прямо сейчас, когда не знаешь, что творится в голове у человека. С виду он совсем не похож на уравновешенного мужчину, постукивая нервно пистолетом по голове. Взгляд сбит с толку, в глазах гуляют демоны. Посреди хаоса он смотрится гармонично, если бы девушка не знала, каким оставляла его. Да, немного повздорили, но дело не дошло до громкого скандала, который бы положил фундамент подобной реакции. И Гарольд не походит на мужчину, которого так просто можно задеть не только физически, но и словом.

Тереза смахнула с лица страх, но тут же поспешила выйти из ванной, так и оставшись незамеченной. Осознание того, что действовать надо сейчас, заставило подойти к раскуроченной кровати и начать обратно заправлять одеяло и подушки только в свежее постельное бельё. Первое попавшееся было бежевым – всё равно. Девушка ловко запихивала подушки в наволочки, а одеяло – в пододеяльник. Времени на промедление совсем не оставалось. Она сложила всё обратно на кровать, сделала вид, что остальная часть спальни отсутствует, хотя так и было. Закрыла глаза на весь беспорядок и вытащила из одной вывернутой полочки комода большое белое полотенце. А затем пришлось вернуться на поле боя.

Там ничего не изменилось. Мужчина всё также сидел на полу. В Терезе включилось то чувство, которое принадлежало изначально Гарри, - хладнокровность ко всему происходящему. Нельзя показывать страх, да хоть капельку неуверенности.

- Саманта? – послышался хриплый голос из ванной комнаты. Мурашки побежали по спине, темноволосая не стала фокусироваться на обиде. Он просто не в порядке.

Девушка ступила в душевую, босые ноги соприкоснулись с мокрым холодным кафелем. Они понесли её сначала к сорванному смесителю. Хорошо, что не до конца, и можно выключить поток холодной воды. Дальше всё обстояло куда сложнее, чем с беспорядком в этой части квартиры. Хаос в голове другого человека ни с чем не сравним. Гарри вообще не замечал её, глазами не искал умершую жену, будто не он произносил имя. Тереза неосознанно перекручивала тот тон голоса, с которым он взывал к Саманте. Будто делал это всегда, будто забыл о потере любимого человека. Будто совсем забыл о существовании Терезы.

- Гарри, - мягко, не выдавая свой явный страх к происходящему, обратилась девушка.

Он не отреагировал. Иллюзия того, что никого здесь нет, в том числе и всего беспорядка, поглотила его с концами. Аккуратно, не брезгуя, не боясь замочить юбку, девушка села рядом с ним, всё ещё держа полотенце в руках. Взывать было бесполезно, просить встать – тоже. Не зная, с чего надо начать, она просто действовала инстинктивно, как чувствовало сердце. Не обращать внимание на грёбанное оружие – великое дело, с которым она отлично справилась.