Чейзер. Крутой вираж - Вероника Мелан

И предала себя, как только поняла, что обратно не вернуться, сдалась. Да, сдалась, потому что поговорила с Дрейком, потому что поверила ему, потому что поверила в то, что судьба тысяч незнакомых ей людей ценнее собственной судьбы. Да и кто сказал, что она – эта их чертова судьба – изменится? Дрейк? Он сказал, что существует риск изменений, но риск существовал всегда: дома, на улице, на работе, в транспорте, вне его, во всем. Всегда можно запнуться, упасть, сказать что-то не то, сделать что-то не то, заболеть, свихнуться. Зачем ей думать за других, если это их дело – дело каждого – выстроить свою жизнь, а вот она свою едва не разрушила тем, что с самого начала приняла неверное решение. И решение это потянуло за собой цепь неверных событий: другую встречу, другие отношения, другое развитие эмоций, другой исход.

Все правильно. Все именно так, как и должно быть.

Она поднялась с кровати и дошла до ванной. Долго смотрела на себя в зеркало и не узнавала: глаза красные, веки толстые и опухшие, губы потрескались. Да, теперь она не Лайза Дайкин – она чертов ирашиец с похмелья.

Ей вдруг стало хорошо; сухие губы растянулись в улыбке.

Она не ирашиец, и она не Лайза Дайкин. Она – Лайза Аллертон. Ею была, ею и останется. А тот Мак ждет ее – как она могла об этом забыть, как могла предать его? И пусть Дрейк говорит, что там ее никто не ждет, – ждет. Дома ее ждет настоящий Мак, тот самый, «правильный», а не его клон, не подделка, не чужой человек.

Ей стало легко, она снова была самой собой. Пусть с опухшими веками, но трезвая и спокойная, она впервые за все время, проведенное в чужой реальности, освободилась от собственной глупости.

Теплая вода смывала усталость, остатки косметики и печаль.

И пусть ей никто больше не звонит, не надо. Пусть они живут здесь – жители этой ветки, – как хотят. Эльконто, Рен, Халк, даже Элли. Исчезни из этой ветки новая Лайза – и каким-то образом вернется старая. Наверное. И пусть им будет хорошо, пусть все идет своим чередом. Она слишком долго пыталась прижиться в пространстве, которое ее не принимало – выдавливало. Не прислушивалась к собственной интуиции, доверилась чужим словам, пыталась побрататься с миром, который не был ее миром и который не желал пожимать ее дружески протянутую руку.

Хватит.

Пора уйти с чужой дороги и пойти наконец своей собственной. Пора заняться важным – поиском идей по возвращению назад.

Как? Мысли придут, всегда приходили.

«А пока нужно сделать следующее…»

Вытирая лицо полотенцем, Лайза мысленно «зазеркалилась» от дистанционного взгляда Чейзера настолько плотно, насколько могла.

Незачем ему теперь искать ее. А ей – незачем находиться.

Дома думалось плохо. Давила тишина, мешали расставленные по квартире предметы: старые книги, старая мебель, старая одежда – все старое.

Она давно не жила здесь и жить не будет, потому что если будет, то обречет себя на вечный поиск тех «новых» предметов, которые приобрела когда-то в новой жизни. Зачем эта пытка? Зачем так издеваться над собой?

И она поехала в парк.

Долго гуляла между деревьями, бродила по песчаной дорожке вдоль узкой речки, смотрела на людей, лебедей, попадающиеся под ногами сломанные веточки, смотрела на все. Слушала, отдыхала, «отходила».

Она больше никому ничего не должна, свободна. Не должна совсем никому и совсем ничего. И никогда не была.

Как странно, что она об этом забыла.

Рваные облака то скрывали солнце, то вновь выпускали его на свободу, и мир то и дело из серого делался ярким, а из яркого – серым. То проявлялись, пересекая дорожку, то растворялись тени; неизменно спокойно текла, колыша растущую по берегам траву, вода.

Она бы не смогла полюбить этого Мака – она врала себе. Каждый раз, глядя на его обнаженную ключицу без Печати, вспоминала бы о том, что этот человек не прожил того, что прожила и помнила она. И каждый раз она давила бы внутри горечь и убеждала бы себя: это он, он. И всегда знала бы: не он. И тем самым она не просто «захомутала» бы ненужного ей мужчину – она обрекла бы себя на страшные муки, постоянную борьбу с самой собой.

«Спасибо, что позволил мне прозреть, Мак».

Она простила его; он преподнес ей подарок – раскрыл глаза. Простила Лайза и себя. Ошибаются все – не все признают ошибки.

Теперь же нужно думать о другом…

Первая попавшаяся на пути скамейка оказалась свободной, и Лайза опустилась на нее. Почувствовала прогретые доски спиной, вытянула ноги, взглянула на старые, вынутые из кладовой теннисные туфли и впервые не ощутила разочарования. Пусть пока старые, потом она вернет новые.

А если не вернет? Если не отыщет вожделенный путь домой?

Отыщет.

А если нет?

Из груди вырвался долгий вздох; пахло приближающимся дождем, тиной и прелой листвой.

Думать о том, что случится в случае неудачи, не хотелось. Наверное, она уйдет. Уйдет отсюда… насовсем.

Дальше слова «насовсем» сознание не шло – она словно стояла на шатком краю пропасти.

«Сдаются слабые. Сильные ищут выход».

И она силой воли переключила размышления в нужное русло.

Итак, самый важный вопрос – вопрос номер Х: кто может отправить ее домой? Дрейк? Дрейк на это не пойдет – свое мнение он выразил предельно ясно. Можно умолять, можно ползать перед ним на коленях, можно угрожать самоубийством – Начальника не проймет. Его со счетов списываем.

Бернарда? Та тоже не решится пойти против воли собственного избранника. После случая с Дэллом Великий и Ужасный строго-настрого запретил ей играться с временны́ми ветками, и Дина, сколь бы сочувствующей и понимающей она ни была, Лайзе не поможет. Она уже как-то говорила им – был случай, сидели на вечеринке у Шерин, – что и сама поняла, как сильно рисковала ими всеми тогда, раскаивалась.

А раз в этой ветке Дэлл уже сошелся с Меган, значит, и Бернарда успела раскаяться. Поздно. Ее тоже придется из списка вычеркнуть.

«Думай, Лайза, думай».

Шумела над головой листва.

А что тут думать? Как ни странно, она уже знала примерный ответ на свой вопрос – Портал. Ей нужно отыскать еще один Портал, который не появляется и не исчезает, пропуская с Уровня на Уровень жителей мира, а стабильно доступен тем, кому он требуется, – например, работникам Комиссии.

Конечно, есть риск, что путешествуют они только из Реактора, а в Реактор пробраться шансов нет, но ведь может так случиться, что где-нибудь на четырнадцатом болтается-таки одна-единственная «беспризорная» будка?

«Портал должен быть автоматическим, без дежурного представителя Комиссии внутри».

Да уж. Лайза крякнула. Если он там окажется, то его ни выкурить, ни убить – засада, как говорил Эльконто.

Как там объяснял Дрейк – один шанс из многих-многих миллиардов? Да у нее и будку без сторожа шансов найти не больше – тот же самый один из многих миллиардов.