Однажды в июле - Максим Гарбузов

Ник посмотрел на Лоуренса.

– Мы дождёмся кое-кого и сразу тебя отпустим, – проговорил Лоуренс, отвечая на взгляд водителя. – Так получилось, что у нас нет автомобиля, и Патрик прав, на улице ждать мы не можем. Уверен, ожидание не займёт много времени.

– Вы обещали мне, что если я довезу вас до места в определённое время, вы отпустите меня, – сказал Ник, и в его голосе были обвиняющие нотки. Он указал на циферблат часов, стрелки застыли на половине седьмого. – Мы на месте, и время ещё не вышло.

– Скажи спасибо, что ты ещё жив, – подал голос Патрик, и в его руке неизвестно откуда взялся нож. Лезвие сверкнуло и упёрлось в небритую шею Ника.

– Патрик, убери эту штуку, – спокойно проговорил Лоуренс. – Я дал обещание, что с Ником ничего не случится и с ним ничего не случится. Если ты его хотя бы поцарапаешь, я тебя пристрелю прямо тут.

Дуло револьвера, чёрная дыра, окружённая никелированной сталью, смотрело из-под пиджака Лоуренса прямо Патрику в лицо. Патрик ухмыльнулся и убрал нож.

– Какая забота. Будто добрая мамочка опекает своего толстого никчёмного сыночка.

– Закрой свой поганый рот, – закричала Оливия во внезапной вспышке ярости. – Если ты его сейчас же не закроешь, я сама его тебе закрою!

В бесцветных, будто две стекляшки, глазах Патрика что-то сверкнуло, но на лице не отразилось даже намёка на страх, только на пухлых губах появилась слюнявая улыбка идиота.

– Чем заткнёшь? Своей дыркой? Я не против. Её давно никто не ласкал, уверен, ей это требуется не меньше, чем монашке в чёртовом монастыре.

Оливия выбросила руку и ударила Патрика прямо по его толстым губам. Одна из губ лопнула, но Патрик даже не пошевелился, он продолжал смотреть на Оливию своим странным взглядом, в котором бегали маленькие огоньки.

– И это только начало, больной сукин сын, – пообещала она.

Патрик вытер кровь и посмотрел на свою руку.

– Мне понравилось, – сказал он без всяких эмоций. – Может, как-нибудь повторим?

– Мне тоже понравилось, так что я не против повторить.

– Сейчас не время ругаться, – попытался примерить всех Гас. – Конвой скоро будет здесь, и мы должны быть готовы.

– А я что, против? – спросил Патрик и сплюнул себе под ноги. – Я только за. Мне кажется, я больше всех забочусь о благополучии нашего лидера.

Оливия сердито отвернулась и принялась вытирать кровь с руки.

– Если ты не против и так волнуешься о здоровье Билла, – сказал Лоуренс, – тогда, думаю, тебе будет в радость постоять немного под дождём и понаблюдать за дорогой. Не так ли?

Патрик ухмыльнулся, с распухшими губами улыбка у него получилась ещё более отвратительной, и, открыв дверцу, выбрался наружу.

– Никто тебя не тронет, и я выполню своё обещание, – сказал Лоуренс, наклоняясь к водителю. – Мы сейчас дождёмся конвоя, а когда Патрик скажет, что они приближаются, ты выедешь на дорогу и поставишь грузовик поперёк дороги. Скажешь, что тебя занесло.

В глазах Ника промелькнул страх.

– Конвой с Биллом Соммерсом? – ему показалось, что он где-то слышал, что его должны были перевозить сегодня днём. Он бы никогда не подумал, что ему удастся не только увидеть это лично, но и поучаствовать в освобождении знаменитого преступника.

– Да, с ним.

– Но если вы нападёте на конвой, когда они выйдут посмотреть, что случилось, они откроют огонь, и меня застрелят. Кто будет разбираться в том, с вами я или нет?

– Ничего с тобой не случится, тебе нужно только вывести грузовик на дорогу и всё, потом твоё место займу я. У нас был план получше, но обстоятельства заставляют использовать то, что имеем под рукой.

В этот момент дверь грузовика открылась и в неё просунулась голова Патрика. С его жёлтых волос стекала вода, а рубашка была насквозь мокрой.

– Я вижу фары, – сказал он. – Несколько машин.

Ветер качнул его и едва не захлопнул дверь, Лоуренсу пришлось поддержать дверь рукой, чтобы Патрика не выкинуло обратно в бурю.

– Время пришло, – сказал Лоуренс. – Дальше все знают, что делать.

Он посмотрел на Ника, и тот, кивнув головой, нажал сцепление и включил передачу. Грузовик неторопливо выкатился вперёд, миновав заброшенную закусочную и пустынную, где в щелях между бетоном уже росли молодые деревца, парковку, и выехал на дорогу.

– Скоро всё начнётся, – сказал Лоуренс, он обвёл взглядом всех сидящих в кабине и последним его взгляд остановился на Нике. – Спрячься где-нибудь, дальше мы разберёмся без тебя.

НИК

Он видел свет фар, в серой пелене дождя они казались расплывшимися жёлтыми пятнами. Ник знал, что машины очень близко, это в безветренную погоду свет фар видно далеко, но в такую погоду конвой должен был приблизиться минимум на пару километров, чтобы они смогли его даже просто заметить. Бледный человек, которого все называли Лоуренсом, велел всем вылезать из грузовика и приготовиться.

Ник открыл водительскую дверь и в лицо ему ударил поток воздуха, который наполовину состоял из дождевой воды. Удар был такой силы, что выбил у него дыхание и заставил закашляться. Вода была достаточно прохладной, чтобы освежить его, нет, она не была холодной, но всё же её температура была куда ниже, чем можно было предположить, учитывая жару, стоявшую до этого.

Ник спрыгнул на дорогу и его ботинки сразу промокли. Он с изумлением осознал, что дороги не было, она скрылась под слоем воды, которая доходила ему до щиколоток. Он видел, как Лоуренс садится за руль, пистолета в его руках он не видел.

«Самое время уходить», – подумал он.

Сейчас, пока никто на него не смотрел, он мог легко скрыться в темноте. В такую бурю никто не будет его искать, а он спрячется возле дороги, чтобы не заблудиться, и подождёт, пока ураган не закончится. Мысль была очень соблазнительной. Единственное, что его удерживало, это его старый грузовик. Этот грузовик не только был его собственностью, стоившей ему немалых денег в своё время, он обеспечивал его и его семью пропитанием, и лишиться своего кормильца Ник просто не мог. Новый грузовик ему было не купить, а ипотека за дом заставляла держаться за него всеми руками.

Ник шагнул в темноту и остановился, свет фар приближался, он был уже возле него. Не хватало, чтобы его ещё заметили из конвоя. Ник пригнул голову и побежал сквозь дождь. Он не разбирал дороги, дождь заливал глаза, и ветер бил по лицу с такой силой, будто это были мокрые ладони. Ник думал, что бежит к старой закусочной, но когда увидел перед собой