Монархия и социализм - Геннадий Александров

Ганди с Неру были молодцы добры молодцы, даром что с виду задохлики. Они делали всё, что в человеческих силах, чтобы добиться независимости Индии. Ганди, тот, что Махатма, так даже и жизни собственной не пожалел, он сахибов не любил, ох, не любил, так не любил, что даже кушать не мог.

Словом, мир знает Ганди и Неру как отцов-основателей славной Индии, великой и могучей, сильной не только Кама Сутрой, но и рисом басмати, Болливудом и программистами, кропотливо пишущими программы на погибель всему человечеству.

Чем ещё интересны Ганди с Неру? Интересны они вот чем — наше политкорректное время подправило реальность таким образом, что память наша услужливо пристёгивает к их именам невинно убиенную Индиру в то время, как мы должны бы были вспоминать совсем другого человека.

Звали его Субхас Чандра Бос. Чуть менее звучно, чем Джавахарлал, но тоже неплохо. Во времена борьбы за независимость наш Субхас был известен ничуть не менее Махатмы Ганди, а в 1938–1939 годах он даже возглавлял Индийский Национальный Конгресс. Поскольку, в отличие от непротивленца Ганди товарищ Бос был ого-го каким противленцем, то злые англичане (чья злость усиливалась тем незначительным обстоятельством, что шла мировая война) после организованных им в Калькутте массовых беспорядков посадили его сперва на кичу, а потом, после объявленной им голодовки, под домашний арест. В 1941 году шустрый Бос сбежал.

Сбежал он в оживлённое местечко под названием Пешавар. Поскольку пуштуны к индусам относились не очень хорошо и при случае с великим удовольствием порадовали бы англичан если не самим Босом, то его отрезанной головой, то Бос, отрастивший для конспирации чёрную пречёрную бороду, для надёжности притворился ещё и немым. Несмотря на немоту, в Пешаваре он вошёл в контакт с агентами абвера и был теми переправлен в Афганистан, где его передали с рук на руки немецким шпионам, работавшим в дружественном Афганистане под видом археологов. Те посадили Боса на верблюда и мигом домчали его до афгано-советской границы, где всё так же с рук в надёжные руки бережно передали борца за индийскую независимость уже ожидавшими того по советскую сторону границы агентам НКВД.

По СССР Бос путешествовал уже не на дромадере, НКВД это вам не какие-то там археологи, и его на ковре-самолёте отправили в Москву. Там он, зная о вековечной борьбе России с Англией за выход к Индийскому океану, выразил желание встретиться с товарищем Сталиным, обещая в случае получения политической поддержки поднять восстание в Индии. В Кремле к предложению пылкого индийца отнеслись прохладно, но зато доставили по адресу, где Бос был встречен с распростёртыми объятиями — в немецкое посольство. Посол Шуленбург тут же, даже не попоив Боса индийским чаем, отправил его на курьерском самолёте спецрейсом в Берлин, а уж там он был немедленно удостоен встречи с Риббентропом.

Англичанам, потерявшим Боса в Индии, что было вообще-то неудивительно, попробуйте-ка найти индуса среди индусов, через агентуру стало известно о его передвижениях и они отдали приказ ликвидировать его на маршруте с тем, чтобы он не смог достичь Германии, но попытки эти не увенчались успехом.

Было всё это в апреле 1941 года.

В Берлине Бос создал и возглавил организацию под оригинальнейшим названием «Свободная Индия» и начал работать на проспонсированной немцами радиостанции «Азад Хинг Радио». Поскольку он ни разу не был непротивленцем и у него руки чесались «заняться делом», то выступления по радио показались ему деятельностью недостаточно радикальной и он основал ещё и военную организацию «Индийский Легион», куда вошли несколько тысяч человек из числа военнопленных индийцев, взятых немцами в Северной Африке. Легион после соответствующей тренировки был включен в войска СС.

К 1943 году у Гитлера появились проблемы, заставившие его потерять интерес к обретению Индией независимости, и Бос решил отправиться на место событий сам, не дожидаясь, пока его Легион в составе Вермахта домарширует через Россию до северной Индии. На борту немецкой подводной лодки он обошёл Мыс Доброй Надежды и в Индийском океане был пересажен на японскую подлодку, которая и доставила его в Сингапур.

Потеря Сингапура была для Англии не только колоссальным геополитическим поражением, но она повлекла за собою и другие очень досадные неприятности. Из взятых в плен индийцев, служивших в британской армии, японцы создали аналог власовской армии у немцев, так называемую Индийскую Национальную Армию. По прибытию в Сингапур Бос был назначен японцами командующим этой армией. Организатором он был неплохим, сказывался многолетний опыт партийной работы и ему удалось реорганизовать не только саму ИНА, но и заручиться всесторонней, в том числе и материальной, поддержкой индийской диаспоры в Юго-Восточной Азии. Численность Индийской Национальной Армии достигала почти 90 тыс. человек. Японцы, правда, не рисковали использовать её против союзников напрямую, но в качестве вспомогательной силы индийцы оказались очень даже кстати.

Однако планы Боса были куда грандиознее, он объявил о создании индийского Временного Правительства в изгнании, он начал даже печатать собственные деньги и почтовые марки. Его правительство было тут же признано известной компанией — Германией, Японией, Италией и примкнувшей к ним Хорватией. Ну и Таиланд с Манчжоу-Го тоже подсуетились. Это было понятно и ожидаемо. Но дело в том, что было и ещё одно государство, чьё признание было для Боса полнейшей неожиданностью, его марионеточное правительство было признано и Москвой. Если Англия прятала в рукаве ножик в виде того же польского правительства в изгнании, то и товарищ Сталин сунул за голенище сапога финку — «правительство Боса». Он тоже хотел иметь на руках пусть и не очень большой, но козырь для послевоенного торга.

Дела Боса пошли хуже, когда начались неприятности для японцев. Те первым делом прекратили финансирование ИНА и Босу пришлось прибегнуть к «реквизициям» на местах, что привело к потере поддержки со стороны лояльной до того индийской диаспоры. Политика политикой, но своя рубашка всегда ближе к телу. Кроме того не оправдались надежды на массовое дезертирство индийских военнослужащих, находившихся в рядах британской армии.

Бос якобы погиб, когда самолёт, на котором он летел в Японию, разбился на территории Тайваня 18 августа 1945 года. Поскольку для индийцев он по-прежнему оставался пусть немного нетрадиционным, но «борцом за свободу», и ему удалось сохранить известную популярность в массах, то уже после войны индийцы несколько раз предпринимали попытки расследовать обстоятельства его смерти. Во время последней, в 2005 году, удалось установить, что никакой самолёт на территории Тайваня в августе 1945 года не разбивался. Что случилось с Босом на самом деле, продолжает оставаться неизвестным. Остаются, правда, ещё и слухи. Согласно им Бос вылетел не в Японию, а в Северный Китай, успешно добрался туда, в Манчжурии сдался наступавшим советским войскам и был отправлен в СССР. Умер он в одном из сибирских лагерей.

Финка не понадобилась. Да после войны её и совать стало некуда, товарищ Сталин снял сапоги и переоделся в маршальский мундир, предмет острой зависти со стороны Черчилля. В Постдаме Черчилль тоже красовался в военной форме, только мундир у него был полковничий. Ну что тут скажешь, труба пониже и дым пожиже.

6. Никогда не следует верить словам.

Правило это верно даже в отношениях между людьми обычными, что уж там говорить о сыплющих словами государственных деятелях.

Верить нужно не ушам, а глазам, верить следует только и только делам.

Ну вот вам та же Англия конца 50-х, третье по счёту подряд консервативное правительство и риторика у него тоже вполне себе консервативная, пропагандистская машина Великобритании со всем присущим длинному и гибкому английскому языку искусством изощрённо разит словом СССР, «международный коммунизм» с его «поползновениями» и, не ограничиваясь этим, проклинает и собственных, английских, левых вообще и лично руководителей лейбористской партии, в частности. Кампания проклятий как была начата ещё Черчиллем в конце 40-х, так и идёт по нарастающей.

Казалось бы, дай только консерваторам дорваться до власти и они от «социалистических достижений» Эттли не оставят камня на камне. Но это на словах, на словах. А на деле они не только даже и пальцем не тронули построенное социалистами, но и более того, если правительство Эттли, уходя, тратило на социальные нужды нации 13 % национального продукта, то правительство Макмиллана через десять лет пускало на «социалку» уже 19 %. Это относительные цифры, а в абсолютных разрыв был куда более внушителен. Когда Макмиллан по поводу и без как заклинание повторял свою любимую присказку «вы никогда не жили лучше!», он ничуть не грешил против истины.