Дыхание страсти - Розанна Битнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Клей потягивал кофе.
— Что ж, мы все равно поедем туда, с Эмилио или без него. Я не хочу, чтобы ты делала какие-то глупости только из-за жалости к нему, Нина. Я понимаю, почему он стал таким, но теперь-то он взрослый мужчина и должен отвечать за свои поступки.
Нина вздохнула.
— Я знаю.
Некоторое время они сидели молча. Слышалось только журчание воды в Гиле. Клей отыскал для ночевки небольшой овраг, откуда не виден был огонь их костра. Ведь вокруг них на многие мили простиралась пустыня. Кусты и деревья, растущие возле Гилы, стали хорошими дровами для костра.
— А что же ты? — наконец спросила Нина. — У тебя есть родители?
Клей поковырял ложкой в тарелке с бобами.
— Я не знал своих родителей. Они погибли в результате дурацкого несчастного случая, когда я еще был ребенком. Во время сильной бури на наш дом упало огромное дерево. Оно убило отца и мать, но даже не задело мою спальню. И отец, и мать были единственными детьми в своих семьях, их родителей уже не было на свете, так что меня забрали в сиротский дом. Все это случилось в Пенсильвании.
Клей поставил тарелку на землю и какое-то время смотрел на пламя. У Нины кольнуло сердце, когда она увидела боль в его глазах.
— Тебе повезло, Нина, что твои родители прожили так долго. По крайней мере, у тебя сохранились воспоминания о той любви, которую они тебе дарили. Ты помнишь их лица, их прикосновения. — Он глубоко вздохнул. — Сиротский дом не оставляет добрых воспоминаний, даже если тебя воспитывают монахини.
— Монахини? Ты католик?
Он пожал плечами.
— Просто так получилось, что я попал в сиротский дом. Моя семья была англо-шотландской, так что родители, наверное, были протестантами. Но в силу обстоятельств я стал католиком. — Он отпил немного кофе. — Мне кажется, что монахини, зная мое протестантское происхождение, обходились со мной строже, чем с другими детьми. Они постоянно читали мне морали, и когда я шалил, как и положено мальчишкам, они сурово меня наказывали. — Он усмехнулся горькой усмешкой. — Думаю, что должен быть благодарен им — они научили меня быть честным и справедливым.
Нина взяла тарелку в руки и придвинулась ближе к Клею. Странно, что у этого человека было такое тяжелое детство. Теперь она уже могла смотреть на него не как на хорошо обученного и бесчувственного военного, каким он представлялся ей, когда она впервые увидела его, а как на обыкновенного смертного.
— Сколько ты там пробыл?
Клей взглянул на Нину, потом опять уставился на костер.
— Я покинул приют, когда мне исполнилось пятнадцать лет. Нашел работу в платной конюшне. Там познакомился с дочкой владельца. Ее звали Дженифер. Ей было тогда четырнадцать лет. С годами дружба переросла в любовь. В конце концов мы поженились, когда мне был двадцать один год, а ей — девятнадцать лет. — Он покачал головой: воспоминания о прошлой жизни захватили его. — Боже, неужели действительно прошло так много лет с той поры? — Он глубоко вздохнул и выпил еще кофе. — В двадцать два года она умерла при родах, — продолжал он, понизив голос Его явно мучили эти воспоминания. — Ребенок тоже умер… мальчик.
Стояла тихая ночь Переполненная сочувствием к Клею, Нина не говорила ни слова.
— Я хочу, чтобы у меня родился сын, Нина. Хочу, чтобы у меня было много сыновей. Я вырос без семьи. У меня не осталось хороших воспоминаний о детстве.
Нина поняла, что краснеет от этих слов. Ей было известно, как рождаются дети.
— Я тоже хочу иметь сыновей, — сказала она.
Клей опять вздохнул, потом взял тарелку, съел ложку бобов и продолжил свой рассказ.
— После этого я пошел служить в армию и попросил, чтобы меня послали на Запад, подальше от родных мест. Вот так я и оказался здесь. — Он посмотрел ей в глаза. — Никогда не думал, что в итоге стану нелегальным путем освобождать из тюрьмы мексиканскую конокрадку, с которой потом поеду в Мексику. — Боль исчезла из его голубых глаз. Теперь они искрились любовью и задором.
— Кажется, мы оба удивлены тем, что с нами случилось, — сказала Нина.
Клей улыбнулся.
— Я бы сказал, что мы шокированы. — Он поставил тарелку в сторону и прилег, опершись на локоть. — Было время, когда я думал, что никогда больше не смогу никого полюбить. Мне хорошо сейчас, Нина.
Она согласно кивнула.
— Я впервые в жизни влюблена, и мне тоже очень хорошо сейчас. — Нина нерешительно дотронулась до его волос. — Я хочу, чтобы ты опять стал счастливым.
Клей взял ее руку, поднес к своим губам и поцеловал.
— Все в твоих руках. Ты станешь моей женой и родишь мне самых красивых сыновей и дочерей во всех США и во всей Мексике.
Она улыбнулась, ощущая радость в груди.
— Все потому, что у них будет красивый отец.
Клей склонился над девушкой и запечатлел на ее устах нежный поцелуй. Легкий стон послышался из ее груди, а Клей уложил Нину на землю, одной рукой поддерживая ее голову и целуя страстным поцелуем. Они оба вспоминали свое одинокое прошлое, радуясь тому, что наконец-то они вместе и любят друг друга.
Клей едва сдерживал себя, но понимал, что после этих побоев Нина еще не готова отдаться любви. Он поцеловал ее в глаза.
— Ты будешь спать рядом со мной, Нина. Я не прикоснусь к тебе. Просто хочу, чтоб ты была возле меня. Иногда я боюсь, что ты можешь вдруг исчезнуть опять.
У нее сильно забилось сердце. Стоит ли ей рисковать? А что, если он ночью овладеет ею? Она хотела, чтобы он сделал это с ней, но не теперь. Однако ей следует научиться доверять ему. В конце концов, это же Клей. Несмотря на свой внушительный рост и независимый вид, он так же уязвим, как и другие люди. Он нуждается в ее нежности в такой же мере, как и она в его.
— Да. Я буду спать рядом с тобой. Я хочу, чтобы ты обнимал меня всю ночь, — согласилась она. — Во время этих одиноких ночей в тюремной камере я много раз представляла себя спящей в объятиях любимого человека. Я так боялась, что помощник шерифа может прийти ко мне ночью… в темноте…
— Никто теперь тебя не обидит, по крайней мере, пока ты со мной. — Клей хотел бы знать, понимает ли она силу своего воздействия на мужчину, знает ли она, как он должен любить ее, чтобы просто лежать с ней рядом, не прикасаясь. Нина не сознавала, насколько она красива.
— Ты — моя жизнь, — сказал он нежно. — Моя… новая жизнь. Теперь я могу начать жить сначала, Нина. Мы вместе начнем сначала.
Она погладила его волосы.
— Я тоже начну новую жизнь. Жаль только, что нам придется жить в Мексике. Ты, конечно же, предпочел бы жить в своей стране.
— У нас еще будет время подумать об этом. Может быть, когда-нибудь мы сможем вернуться и поселиться в Калифорнии. Сейчас мы должны быть там, где тебе не угрожает опасность. Когда пройдет время и о нас забудут, мы решим, что нам делать. — Клей вздохнул и нехотя сел, изнемогая от желания. Он чувствовал, что надо изменить тему разговора, иначе он сойдет с ума. — Сейчас нам надо думать о еде и отдыхе, чтобы у нас хватило сил добраться до места. Я сам еще не совсем здоров. Путешествие дается мне нелегко.