Современный кубинский детектив - Луис Рохелио Ногерас

Я задумался об уборщице, которая поставила перед нами новые вопросы: унесла она конверт? Спрятала его куда-нибудь? Какова ее роль в группе? Ответы надо было найти незамедлительно.

12

Мне нравятся мои друзья. Потому что у каждого из них яркая индивидуальность. И сильный характер. У всякого свой. Когда они подают тебе руку, чувствуешь, что сжимаешь руку, а не кусок желе. От их мускулов передается тебе сила и решимость. Они знают, какую птицу держат в руках и как им прожить свою жизнь. Такую компанию нелегко сколотить.

Не всем хотелось сегодня быть у нас. Пришлось слегка поднажать, чтобы заставить их прийти. Мне было нужно, я хотела видеть их нынче всех вместе. Последний раз.

Конечно, скажут, что я порчу им пикник, да ладно, мы друг другу доверяем, и они знают, как трудна наша работа. Мне все равно сейчас не сосредоточиться на домино. Здесь под соснами, со стаканом вина в руках мне хорошо, спокойно. Пляж уже почти опустел, хотя солнце еще не село...

Сегодня утром мы совещались с сотрудниками, занимающимися уборщицей. На первый взгляд — это тихая женщина, ни во что она не вмешивается, говорит мало — словом, ничем не примечательна. Но так ли это? Вот уже семь лет она работает на этом месте. Поведение безупречное, трудолюбива. Принимает участие в воскресниках, не отказывается стоять в охране, если подходит ее очередь, но неизменно просит назначать ее на предутренние часы, так как, отдежурив, заодно убирает помещение и это позволяет ей не приезжать дважды. Ее мало кто знает, потому что днем, когда остальные на местах, ее не бывает.

Сильвия Лаферте. Неподходящее имя для уборщицы. Впрочем, а почему, собственно, что за мещанские предрассудки! Сильвию рекомендовала на это место одна из работниц кафетерия, с которой они жили по соседству. Тогда Сильвию не подвергали особой проверке, полагая, что речь идет о должности, не представляющей стратегического интереса. Забывают, что для врага все представляет стратегический интерес. Зло берет при виде такого легкомыслия. На любом месте можно приносить вред, играя тем самым на руку врагу. Сильвия еще раз это доказала.

Из ее личного дела видно, что прежде она не работала, была домашней хозяйкой. У нее нет никакой профессии, хотя она закончила восемь классов. Судя по ее заявлению, она согласилась на место уборщицы, так как нуждалась в постоянном заработке, пусть и небольшом. За все эти годы Сильвия не предприняла ни малейшей попытки переменить работу, заняться чем-нибудь другим, хотя в учреждении систематически организуются различные курсы. Обычно никто из уборщиц и двух лет не остается в своей должности, все учатся, улучшают свое служебное и материальное положение, все, кроме Сильвии.

Вот я и допил свой стакан, а за другим идти не хочется. Может, кто из товарищей догадается принести. Они знают, что я сижу здесь, раздумываю над этим делом, анализирую, размышляю...

Сильвия Лаферте, 56 лет, разведена, живет с шофером, который состоит в Национальной Ассоциации шоферов-частников... В своем квартале, куда переселилась в 1970 году, ведет себя тихо. Соседям ничего не известно о ее прежней жизни, так как она с ними едва перебрасывается словом-другим. Ни с кем по месту жительства дружбы не водит. В ее личном деле отмечены всего три прежних адреса, самый старый датируется 1959 годом. В настоящее время этот дом снесен и на его месте разбит сквер с кафе-мороженым «Коппелия». В округе никто Сильвию не помнит. Другой адрес — в районе Холма. В квартале очень мало жителей, четыре магазинчика, пожарное депо, маленькая поликлиника и всего два жилых дома. Один сосед ее вспомнил, сказал, что Сильвия была «бабец что надо», ходила разодетая в пух и прах. Жила она одна и не работала, он думает, у нее были сбережения или кто-то ее содержал, хотя мужчины у нее не бывали. Она даже прислугу держала. Сколько времени Сильвия там прожила, точно установить не удалось.

Председательница местного Комитета защиты революции тоже не смогла ничем помочь. Она показала нам регистрационные книги, которые начали вести двенадцать лет назад, но добавила, что занимавшаяся ими раньше женщина была не очень аккуратна. Совершенно необходимо выяснить, чем занималась прежде Сильвия Лаферте. В заговоры за здорово живешь не вступают, надо отыскать, где кроются корни ее поступков. Придется подробнее заняться ее биографией, обратиться в Национальное управление Комитетов защиты революции, в архивы Федерации кубинских женщин, в органы здравоохранения и больницы; возможно, она когда-нибудь болела и сохранилась история ее болезни. К судебной ответственности она не привлекалась, значит, придется обратиться в бюро гражданских регистрации; словом, повсюду. У каждого есть прошлое: человек ходит в школу, заводит себе друзей и врагов. А с этой женщиной все не так. Она будто возникла из небытия в 1959 году. А раньше?

Дело № 703/848

Наконец наша сотрудница, получившая задание сблизиться с доктором Фабиолой Мендес, сумела это сделать, внушив Фабиоле, что у них родственные вкусы и интересы. Мы немного изменили ее легенду, кое-что убрав, кое-что выпятив.

Вчера она впервые была дома у Фабиолы Мендес, и они вместе отправились ужинать. Между ними еще не возникло полного доверия, но путь к нему расчищен. Теперь нужно подготовить Фабиолу психологически.

Доктор проявила повышенный интерес к месту работы нашей сотрудницы — якобы оператора на телексе в Министерстве торгового флота и портов. Это подтверждает правильность нашего выбора. Были приняты меры, подкрепляющие ее легенду, поскольку противник со своей стороны может навести кое-какие справки. Наша сотрудница дала понять Фабиоле, что имеет доступ к информации, содержащейся в отправляемых и получаемых ею телеграммах. Она также призналась, что относится к происходящему на Кубе весьма критически.

Кроме того, после тщательного изучения был сделан вывод, что цифры на голубом картоне, обнаруженном в письменном столе Беттины, означают следующее:

7 — седьмой месяц, то есть июль;

17 — время, то есть 17.00 пополудни;

27 — число;

77 — год.

Заключение основано на том, что приведенные выше цифры точно совпадают с днем, месяцем и годом исчезновения Беттины, но не с часом, так как совершенно очевидно, что убийство произошло около 10 вечера, то есть около 22.00 Или пять часов спустя.

Отметив указанное расхождение, мы поняли: Беттина заранее знала, что в этот день произойдет какое-то значительное для нее событие. Но смерти она не ждала, ибо находилась в приподнятом настроении, далеком от подавленности или озабоченности. Следовательно, случилось что-то, изменившее первоначальные планы и приведшее к убийству Беттины.

Поскольку преступление было совершено на побережье, мы связались с пограничными частями, где нам сообщили, что 27 июля в указанном районе было замечено чужое судно; пробыв в пограничных водах десять минут, оно затем скрылось в северо-западном направлении. Пока еще не соотнося этот факт с нашим делом, мы приняли к сведению сообщение пограничников.

И наконец, последнее: связи Александра Лефевра с лицами, входящими в подпольную группу, полностью разорваны. Группы как таковой практически не существует, ибо ее члены почти не собираются. Одна из последних встреч состоялась в ресторане «Рио Кристаль», вторая — на квартире у Фабиолы Мендес; однако между собой члены группы продолжают видеться. Чаще всего с другими встречается Фабиола.

Там было всего четверо посетителей. Старик лет шестидесяти неуверенной рукой выводил текст телеграммы, целиком поглощенный этой трудной задачей. Потом он принялся перебелять его начисто. Рядом, опершись о стеклянный столик, молоденький, едва вышедший из отроческого возраста, паренек, устремив глаза вдаль, упивался хриплым голосом Барри Уайта, доносившимся из транзистора, который он держал под мышкой правой руки, а левой, с двумя письмами, ритмично похлопывал по своим губам.

Стоящая перед ним женщина средних лет читала газету «Гранма». А девушка, первая в очереди, отбирала по пять штук почтовых марок из каждого блока. Служащая за окошечком, похоже, уже начинала терять терпение. Она дважды откидывала назад свои короткие черные волосы и строила раздраженную гримасу, так быстро перебирая блоки, что девушка, едва успевая рассмотреть марки, просила листать помедленнее или вернуться назад. Вновь и вновь слышался ее голос, умолявший осторожнее отрывать марки, чтобы не повредить зубчиков. Наконец она попросила завернуть марки в вощеную бумагу.

Приемщица выписала чек, но, когда она возвращала девушке сдачу с десяти песо, та вдруг протянула ей заказное письмо. Служащая почтамта бросила на нее недовольный взгляд, словно умоляя сказать сразу, что ей еще нужно. Но больше у девушки ничего не было. Служащая быстро оформила квитанцию на заказное письмо, с плохо скрытым раздражением пришлепнула его штемпелем, что-то записала в книге, проштемпелевала марки и швырнула конверт в кучу писем слева.