Инверсия праймери - Кэтрин Азаро

И я.

Я заставила себя сохранять спокойствие. «Зачем вы вызвали меня сюда?»

Кердж все смотрел на меня своим непроницаемым взглядом. «Я приказываю тебе заниматься делом Куокса».

«У вас есть куда более опытные специалисты по допросам».

«Никто из них не может преодолеть его защиту. Ни один. Подумай, что все это означает».

«У него сильный разум».

«Слишком сильный».

Я сидела не шевелясь, боясь даже дышать из страха, что это выдаст меня.

«Он — псион», — подумал Кердж.

«Это невозможно. Он же хайтон».

«И тем не менее. Он псион. Сильнее самых сильных наших псионов».

«Не вижу, как такое может быть».

«Я тоже. — Кердж нахмурился. — Но я тоже работал над ним, Соз. Даже я не могу преодолеть его барьеры».

«Вы можете взломать любой барьер».

«С ним мне придется приложить такое усилие, что он превратится из человека в овощ».

Не знаю, что было страшнее: знать, что Кердж находится в двух шагах от истины, или чувствовать его мрачное удовлетворение от того, что он может превратить Джейбриола в хнычущий кусок мяса. Впервые в жизни я ощутила тяжесть ненависти Керджа и надеялась только, что никогда не почувствую ее на своей шкуре.

«Я не уверена, что смогу сделать то, что вы задумали», — подумала я.

«Я хочу, чтобы ты взломала его защиту. Чтобы ты проникла в его разум.

Чтобы ты сказала мне, что там. — Кердж встал. — Встретимся завтра во дворце в шесть часов. Подай это как частный визит».

Мне хотелось крикнуть, что я не стану делать этого. Но все, что я сделала, это встала. «Слушаюсь, сир».

Когда Кердж ушел, я рухнула в кресло и уронила голову на руки. Потом подняла голову и огляделась. Интересно, прослушивается ли моя квартира?

Мне не следовало бы выказывать проявления того смятения, что происходит у меня в голове.

Я понимала, почему Кердж боялся, что присутствие Джейбриола — ловушка: это была единственная возможность для Ура Куокса получить непосредственный доступ к Керджу. Мой брат не выказал бы такого интереса ни к одному пленнику за исключением наследника хайтонов. Одна мысль о том, что Ур Куокс послал своего родного сына на пытки в надежде на то, что тот убьет Керджа, была ужасна. Все же если и существовал кто-то, способный на такой шаг, то это был Император купцов.

Но я не сомневалась в том, что Куокс не делал этого. Джейбриол был слишком ценен для него, и не только из-за наследственности рона. Я была уверена, что по-своему Куокс любил сына. Я ничем не могла подтвердить это, только интуицией. Но, несмотря на всю непрочность моей аргументации, я не верила, что Ур Куокс способен послать своего сына на убийство.

Единственный, кого хотел убить Джейбриол, был он сам.

Я встала и обогнула диван. Хотя стена за диваном казалась матовой, на деле там было еще одно окно. Когда я дотронулась до панели, оно сделалось прозрачным. В воздухе парили флайеры; их плавные очертания казались единственными кривыми линиями в этом прямоугольном мире. За границами пригородов до самого горизонта тянулась ржавая пустыня.

Куда Кердж спрятал Джейбриола? В бронированную темницу под городом? В подземный командный центр в пустыне? На отдаленной военной базе? Я не знала. В любом случае его стережет многоуровневая охрана. Что мне делать?

Даже если я найду его, я не смогу отправить его обратно, в руки Уру Куоксу и Криксу Куэлену.

Я могу сделать то, о чем меня просит Кердж, но сделать это легко для Джейбриола. Я могу «обнаружить», что наследник престола хайтонов сошел с ума, или что у него разум ребенка, или что отец отрекся от него, так что он решил покончить с собой. Если мой брат поверит, что Джейбриол не обладает никакой ценной информацией, что тот даже не понимает, почему его пытали, Кердж скорее всего позволит ему умереть. Преимущества публичной казни наследника Хайтонов перевесят любое удовлетворение, которое Кердж получит, оставив его в живых.

Только я не хотела, чтобы Джейбриол погиб. Я хотела, чтобы он остался жив. И свободен. Со мной.

Я прижала руки к стеклу. Единственной возможностью для нас с Джейбриолом жить вместе будет бегство. Как смогу я пойти на это? Прав был Тагер, говоря, что я никогда не просила ответственности, связанной с моим наследством. Но я хотела титула Императрицы так сильно, что почти ощущала его вкус. Отказаться от такой власти — что ж, Рекс верно сказал, я не святая. Кто, будучи в здравом уме, откажется от шанса править Империей?

Джейбриол. Вот кто отказался.

Возможно, он как человек лучше меня. Или умнее. Или слабее. Не знаю.

Почему-то Тагер понял, что я что-то большее, чем человек, которого я вижу в зеркале, чем суровый воин с сердцем, закованным в такой слой льда, что от него ничего уже не осталось. Он относился ко мне так, словно я ценнее какой-то наследницы какого-то престола. Он даже меня заставил поверить в то, что возможно — только возможно — он прав.

Но я продолжала слышать голос матери, говорившей про Керджа: «Он менялся. Шаг за шагом, день за днем, год за годом. Пока я не потеряла его». Сколько времени пройдет, пока она точно так же не потеряет и меня?

Нет. Нет! Я не хочу так кончить. Я могу приказать, чтобы Тагера отозвали сюда, на Дьешу… нет, это было бы в стиле Керджа. Я приглашу Тагера. Если он откажется покинуть Форшир, я пойду к здешнему душеспасителю. Но лучше бы Тагер согласился. Я знаю его, я доверяю ему так, как могу доверять душеспасителю.

И здесь живет Рекс. Если у нас будет много времени, много желания и сил, как знать, может, мы сможем склеить то, что порвалось в наших отношениях после Делоса. Если рядом со мной будут Рекс и Тагер, который не даст мне сойти с ума, возможно, все будет хорошо.

То, что удалось моим родителям — создать семью ронов — это утопия.

Мечта. Это невозможно повторить. Джейбриолу и мне это никогда не удастся.

Я не могу бежать вместе с ним.

Пусть так. Я все равно могу освободить его. Правда, надо еще подумать, куда ему податься. Он не может попросить убежища у землян. Никто не поверит, что он такая же жертва аристо, как и мы.

Если…

Если только я не выступлю в его защиту. Если администрация Делоса не преставится от шока, это может сработать. Но прежде мне надо тайно, не засветившись, доставить Джейбриола на Делос.

Я натянула перчатки. Мне предстояла уйма работы.

14. РАЗУМ ИМПЕРИИ

Я стояла посреди мощенной бронебетонными плитами площади перед зданием, которое мы называли Пупом. На редкость невыразительное здание, двухэтажный прямоугольник без окон. Даже сейчас, глубокой ночью, площадь освещалась как днем, и на белый бронебетонный фасад падали отблески.