Полиция реальности - Ростислав Гельвич

— Повторяю, я не дуюсь. Просто скучно.

Мы бы сидели так еще долго, переговариваясь, или же наоборот — в гордом молчании. Сойер все так же постукивала по моей ноге, я — все так же отвечал ей тем же. Она сказала, примерно через минуту этого действа:

— И что ты делаешь?

— Да просто так. А это мешает?

Прежде чем ответить, Кира оглянулась назад. Как и раньше, народ спокойно метаболировал сам в себе.

— Не-а, не мешает. Пыщ!

Я тоже плеснул в нее водой, в ответ.

Как уже говорилось, это могло продлиться долго. А может быть, и во что-то другое перерасти, однако же, скоро, нас прервало грубое постукивание меня по плечу.

Я обернулся. Все с той же девчонкой под ручку, во весь свой рост стоял Лалларту, и улыбался.

— Ничего такого не хочу сказать, но Кансер напился, и блюет.

Спокойно сидящего на лавочке Ивана, не оставили без внимания. Кто-то, уже невозможно понять кто, услужливо подавал ему банку за банкой, а тот, точно так же услужливо эти банки опустошал. Повернув голову назад, я увидел не особо приятную картину. Кансер валялся аккурат под лавочкой, на траве. Судя по позе — ему было хорошо. А судя по булькающим звукам, и некому подобию конвульсий, совсем нет.

— Я ему что, нянька? — против воли, мне не удалось сдержать брезгливую гримасу.

— Я просто говорю, чего ты? Попросили сказать, вот сказал. — Лалларту, снова ушел в толпу.

Кира посмотрела на меня, беспокойно описывая ногой круги в воде. Я спросил первым:

— Что?

— Нельзя чтобы он прямо тут в ауте валялся.

— Что предлагаешь? Оттащить его сюда, и пускай его рвет прямо тут?

— Нет конечно! Просто… — она помялась пару секунд — Давай отведем его домой?

Может быть, Кира ожидала ярого отказа, но перспектива как минимум уйти от этой компании, показалась мне неплохой. Даже с учетом пьяного груза.

— Посиди тут.

Я встал, и подошел к Ивану, растолкав нетрезвых людей. Оказался в центре внимания. Видимо, человек которого рвет, представляет из себя веселое зрелище. Во всяком случае, людям было приятно на него смотреть, как мне показалось.

— Эй? — пара легких пинков лежащему в бок — Ты как? Живой?

Ответ неожиданно четкий, по голосу и не сказать, что человек пьян вдрызг.

— Живой. Помоги встать.

От него не особо даже и воняло, хотя в пыли он изгваздался — жуть. Даже не столько в пыли, сколько в обычном мусоре, что неистребим вокруг лавочек. Сигаретные окурки, пробки от бутылок, и прочая чепуха. Я как мог оттряхнул с него основную грязь и пыль. Далее, провел его к воде.

Кира смотрела во все глаза, на мои действия. Опустив Ивана на корточки, я щедро зачерпнул прямо из водоема, и плеснул ему в лицо. Он поблагодарил:

— Спасибо. — все тем же, не подходящим к его пьяному виду голосом, и далее полез к воде сам, но был немедленно одернут.

Еще несколько раз, я плеснул водой ему в лицо, затем, точно так же, мокрой ладонью, прошелся по одежде, чтобы придать ей какой-никакой хороший вид. Кира сказала что сойдет, после моих трудов. Кансер же, мнения не высказывал.

Далее, я крепко схватил его за плечо, фактически служа опорой. За вторую руку, Ивана взяла Сойер, уже просто так. Мы попрощались с компашкой, и двинулись к выходу. Кансера изрядно шатало, к тому же, еще пару раз, его сотрясали рвотные спазмы, к счастью, не переходящие в полноценное действо.

Дойдя до остановки, мы расположились там. Ивана посадили на лавочку, он погрузился в дрему. Сойер стала поближе к дороге, высматривать нужный автобус. Я находился между этими двумя, следя краем глаза и за первым, и за второй.

— Извини.

— А что такого?

— Я думала, это будет по-другому. Как-то так вот как там, в игре. Теплое, клановское общение.

— Забей, бывает. По крайней мере, не надо терпеть кучу пьяных школьников.

Кира повернулась ко мне.

— Что ты зациклился на этих школьниках? — она взмахнула руками, и скорчила рожу, пародируя меня — Шкоо-о-ольники! Шкоо-о-ольники! Их там всего-то два человека! Плюс еще, ты тоже скидывался!

— Скидывался. Но можно было и не поить Ивана. Пить самим, например.

— Ты же только что сказал, что рад уйти оттуда!

На этом моменте, я немного вспылил. Не сильно, но достаточно для того, чтобы ляпнуть не подумав:

— Вот знаешь, если уж и идти куда-нибудь вдвоем, то только вдвоем, без третьего лишнего!

Лицо Киры, поле этих слов, ощутимо пошло пятнами. Я осмыслил сказанное, и тоже почувствовал жар в щеках и ушах.

— Извини. Как-то, просто, вспомнилось, как вчера гуляли.

— Ничего-ничего.

Автобус, в конце концов пришел. Мы загрузились, он был полупустой. Уселись в самом конце, посадив Ивана между нами двумя. Кира сидела у окна, а я ближе к проходу. Заплатил за троих, взял билеты. Ничего примечательного.

Когда вышли, Кира вела, показывая куда идти. Это было не далеко от парка, но и не близко. Не знаю как описать, больше я в тех районах не был. Просто, мы шли-шли по улицам, затем зашли в какой-то двор — оттуда, в не менее какой-то подъезд. Лифт — нужный этаж, сдали Ивана на руки отцу, и вышли на улицу.

Я сказал:

— Мда. Ты хорошо все растолковала.

Кира ответила:

— Да. Ваня хороший, надеюсь, ему ничего не будет. Что, пойдем назад?

— Нет. — я помотал головой — Не хочу. А ты хочешь?

— Тоже не особо. По домам?

— А может прогуляемся? — сердце забилось быстрее, волнение.

Кира посмотрела на меня. Снова жар разлился по ушам.

— Клок, у тебя уши красные, рубиновые такие, представляешь?

Я нервно усмехнулся.

— Пошли пройдемся, все равно пока делать нечего.

Вышли со двора. Небо, раньше бывшее просто серым, теперь окончательно окрасилось в темно-свинцовые тона. Заморосили первые капельки. Мы все равно шли, по маршруту доставившего нас сюда автобуса. Я не знал о чем говорить. Разум был захвачен знакомым ощущением, находящейся рядом красивой девушки. Сердце билось ускоренно, но не настолько чтобы вызывать ощутимый дискомфорт.

— Тебе правда понравилось гулять в парке? — спросила Кира, заходя чуть вперед, и одновременно поправляя берет.

— Да. Было весело и круто. — мне показалось, что последнее слово лишнее. Глупое, не слишком подходящее.

— Это приятно, Клок. Знаешь, в реальности ты совсем-совсем не такой как там, в игре.

— Ты тоже. Я уже говорил.

— Нет. Это другое. Ты там тоже хороший, но здесь — совсем иное.

Дождь медленно набирал силу, наполняя звуками улицы.

Я все еще не знал что сказать. Сердце билось все так же быстро, и в голову лезли совсем другие мысли. Про работу. Про случай с нуппепоу.