Возвращение изгнанника - Кейт Якоби

Дженнифер, чувствуя на себе заинтересованные взгляды, сделала шаг назад и стиснула руки.

— Это была случайность — что он вообще увидел Знак. Мы ехали через горы, и моя лошадь споткнулась. Я упала и покатилась по склону. Когда Роберт и Мика вытащили меня, мое платье оказалось порвано, вот они и увидели Знак.

Хотя Дженнифер произнесла все это тем же тоном, что и ответы на остальные вопросы Кемпбелла, Якоб каким-то странным образом понял, что девушка лжет. Он не мог бы сказать, что именно навело его на такую мысль или какая часть ее рассказа не соответствовала действительности, но тем не менее дочь его, несомненно, не говорила правды.

Но почему? Зачем ей лгать? Если только… может быть, предатель что-то с ней сделал? Неужели он…

Нет! Данлорн способен на многие низости, но он не воспользовался бы беспомощностью невинного ребенка. Несмотря на все свои преступления, он в определенных отношениях человек чести.

И все-таки что скрывает Дженнифер?

Последние солнечные лучи угасли в окне кладовой, и Дженн, прервав работу, стала зажигать свечи. Скоро придется отправляться на ужин. Барон Кемпбелл наверняка будет задавать еще вопросы. Дженн вздохнула. Она ничего не могла тут поделать, хоть и понимала, что каждое упоминание имени Роберта будет делать отца лишь более печальным.

— О чем ты вздыхаешь? — поинтересовалась Белла, не поднимая глаз с вышивания. — Или ты все еще переживаешь этот неприятный случай с Джозефом?

Дженн принесла свечу и поставила на стол рядом с сестрой.

— Мне его очень жалко. Ты уверена, что ему ничем нельзя помочь?

— Разве что оживить его жену.

— Но, может быть, если я поговорю с ним, объясню, как все произошло… — Дженн опустилась на табурет, но за работу не взялась. Она все еще смотрела на сестру. Прошло уже четыре месяца; казалось бы, пора привыкнуть к Белле и ее резким манерам. За эти четыре месяца Дженн успела понять, что надежды на симпатию со стороны сестры почти нет. К несчастью, она оставалась наставницей Дженн, и той приходилось полагаться на ее знания.

— Может быть, если я… Белла подняла глаза.

— Не собираешься же ты просить меня написать письмо Данлорну?

— Что заставляет тебя предположить такое?

— Я не так глупа, Дженнифер. Я вижу, что ты беспокоишься за Кемпбелла и ищешь пути помочь найти его внука. Я тебя знаю — ты хочешь всем помочь, даже Джозефу. Следующий логический шаг в поисках — Роберт. Однако ведь то, что он нашел тебя, — чистая случайность, и я сомневаюсь, что он сможет помочь Кемпбеллу. Не думаю также, что отец одобрит, если ты это предложишь.

Дженн несколько мгновений смотрела на сестру; на лице той возникло сосредоточенное выражение, губы сжались в тонкую линию. Дженн прекрасно знала, что это значит: никакое дальнейшее обсуждение не приветствовалось. Такое выражение на лице Беллы появлялось каждый раз, когда упоминалось имя Роберта.

— Прости меня, Белла, но я не понимаю, почему ты не любишь Роберта. Я хочу сказать — мне ясно, почему отец не хочет о нем слышать, но ты?.. Что он тебе сделал?

Белла резко повернулась к сестре, забыв о вышивании.

— Не смей разговаривать со мной таким тоном! Никакого значения не имеет, нравится мне Данлорн или нет. Отношение отца тоже тут ни при чем. Ты должна понять наконец: хоть он тебя и спас, он вовсе не тот герой, каким ты его считаешь. О, я прекрасно знаю, ты наслушалась всяких россказней, но есть много такого, чего ты об этом человеке не знаешь и чего тебе лучше не знать.

Сердце Дженн бешено заколотилось. Может ли Белла знать правду — настоящую правду о Роберте? Если да, то как она узнала? Роберт никогда не упоминал ни о чем подобном, но, с другой стороны, Роберт многое от нее скрыл.

Дженн переплела пальцы и сделала глубокий вдох; чтобы успокоиться.

— Что же это?

— Даже величайшие герои обладают темными сторонами, Дженнифер, и Данлорн не исключение. Весь мир знает о его общественном служении, но есть деяния, которые всегда по той или иной причине замалчивались. Признаю, мы с Робертом никогда не были друзьями, но даже если не учитывать мнение о нем отца, надо помнить о том, что держится в секрете, — именно это и показывает истинную природу Роберта.

— Так что это? И знаешь ли ты — знаешь наверняка, — что рассказываемое о нем правда? Я хочу сказать — ты когда-нибудь спрашивала его самого?

— Я много лет не видела Роберта, пока он не явился сюда с тобой вместе. Но клянусь: он ничего не отрицал бы, даже если его и спросить. Интересно, рассказывал ли он тебе о том, как спас жизнь Селару? Говорил ли, что мог предоставить ему погибнуть, но не сделал этого?

Дженн с облегчением перевела дух, стараясь не показать этого.

— Да, рассказывал.

— А говорил он тебе о том, как Селар явился к нему через два года после завоевания? О том дне, когда Роберт продал свою честь ради свободы? Рассказывал ли, как перессорился с гильдийцами до такой степени, что Селару пришлось вышвырнуть его из совета? Как намеренно нарушил святой закон Гильдии ради того, чтобы завладеть клочком земли?

Белла помолчала и добавила:

— Говорил ли он тебе о том, как убил свою жену?

— Что? — Руки Дженн замерли над ее вышиванием. Девушка чуть не рассмеялась, услышав такое обвинение, но в глазах Беллы не было веселья.

— То, что он покинул страну сразу же после ее смерти, не было совпадением. О, я знаю, его только что исключили из совета, но многим случалось терять положение при дворе и все же не обращаться в бегство. Однако Береника умерла так вскоре после скандала, и к тому же… немногие это знают, но Роберт заезжал в Данлорн, прежде чем скрыться, и той самой ночью она и умерла.

— Откуда ты это знаешь?

— Не важно.

— Но все равно — из твоих слов не следует, что он ее убил.

— Нет? Тогда почему он скрылся? Спроси себя. Почему Роберт покинул Люсару?

В лесу за стеной замка прокричала сова. Дженн каждую ночь прислушивалась к ее крику, надеясь, что птица прилетит в ее маленький садик, но этого не случилось ни разу. Только неясное эхо долетало до девушки этими теплыми весенними вечерами. Дженн, пересекавшая пустой двор, остановилась и завертела головой, пытаясь определить направление звука. Крик совы был теперь единственным живым напоминанием о ее прежней жизни в лесу.

В Шан Моссе она часто уходила из переполненной таверны в лесную прохладу. Даже зимой среди деревьев, на холмах и в долинах можно было найти покой и умиротворение. За многие годы Дженн очень хорошо изучила лес и теперь, живя в замке, несмотря на все преимущества ее нового положения, скучала по гармонии природы. Ей так хотелось коснуться шершавой коры, почувствовать под ногами опавшие листья. Там, в лесу, никто от нее ничего не требовал, там не было обязательств… и не было вопросов.